— Да что тут происходит? — Повысил голос, не выдержав этих криков.
— Он, он меня съесть пытался! — Обливаясь слезами и обнимая скалку, наконец, выдала Жизель. Так, мучить меня своими ужасными блюдами ему было мало? Вот вечно с этими свободными проблема, оживить — оживил, а что теперь с ним делать не знаю.
Повар оторвал свою тушу от пола и посмотрел на меня одним единственным глазом. Второй, судя по всему, бывшая куртизанка уже выбила. Главное повар как смотрит жалобно, своей пустой глазницей особенно. Жизель увидев это безобразие, завизжала и лишилась чувств, но как-то наигранно, даже скалку с рук не выпустив, рухнула на стол.
Пьер было обрадовался, что его обидчица упала без чувств, даже облизнулся, смотря на ее черепушку — ну совсем распоясался! Ой, давно я его на место не ставил! Надо бы ему вспомнить, кто тут кого оживил, да к тому же он мне сейчас точно не нужен. Повар мой и при жизни тяжелым человеком был. Не в смысле веса, хотя это тоже, в смысле характера. С ним никакая прислуга не уживалась, а выгнать его не мог, он еще с детства моего работал на нашу семью, готовил великолепно раньше, да и мама как всегда мозг бы клевала по этому поводу.
— ВСТАЛ!!! — Мой голос, подкрепленный магией, заставил его подняться как простую марионетку.
— Серьёзно, ты хоть слышал о том, что некроманты вне закона? Вас же уже несколько веков уничтожают уже, а ты тут запалился как дурак. — Нет, ну ей надо все время вставлять свои язвительные замечания?!
— У меня все под контролем. — Рычу, невольно смотря, как она обходит повара и достает с полки большую вазу с конфетами. Она еще не наелась? Да куда в нее столько лезет?! Да, не спорю, она не худышка, но не настолько, чтобы не задаться этим вопросом.
— Серьёзно? И куда же тогда уползает твоя знакомая «нимфа»? Не в тайную полицию ли донос писать? — Она скептически подняла бровь, но это ее движение вызвало у меня смешок. Брови у нее сросшиеся, от того складывается впечатление что у нее она одна. К тому же, жаловаться на меня в моё же ведомство? Что за бред? Забыл, великанша не знает кто я такой.
Поворачиваюсь и вижу Жизель уже у дверного проема.
— Синди! — Я, конечно, мог бы и не озвучивать команду, просто привычка осталась. Красивая девушка была раньше, пока еще была жива. Теперь это всего лишь кукла, как и остальные. Правда за исключением Пьера, того я поднимал, когда был не трезв, так что забыл стереть всю память и подчинить разум.
Горочная появилась как из ниоткуда, и схватила Жизель за ворот пальто и подняла в воздух. Женщина завизжала, Пьер тоже попытался улизнуть, а великанша, как ни в чем не бывало, захрустела конфетами. Интересно, она всегда приносит хаос туда, где появляется? В моем столичном доме всегда было так тихо и спокойно. Книги, пыль, баночки с зельями и колбы с интересными образцами — все что мне хотелось видеть после тяжелого рабочего дня. Но стоило здесь появиться весьма самовлюбленной великанше и все пошло коту под хвост.
— Стоять! — Все окрасилось в зеленый цвет, опять я вспылил! Синди отпустила бывшую куртизанку, и та громко заплакала, моля о пощаде. Пьер повторил за ней, еще говоря о том, что не хочет обратно в могилу и какой я хороший хозяин.
— Как пить дать врет. — Прокомментировала великанша его реплику. Этот фарс начал не просто злить, но и раздражать.
— Заткнись! — Рыкнул на нее, комментарии от нее сидят уже в печенках.
— Жизель, помнишь, ты давала мне клятву в начале нашего знакомства. Тебе стоить дважды подумать, прежде чем сказать хоть слово. — Клятва на крови не та вещь, которую можно забыть даже спустя многие годы.
— Как я могла… — Прошептала женщина, отступив к дверному проему.
— Синди, отведи ее в комнату. — Горничная схватила ее под руку и потащила с кухни вон.
— Хозяин, пощадите! — Промямлил Пьер с колен. С ним надо было что-то решать, лично мне хотелось бы закопать его обратно в могилку, или хотя бы отослать куда подальше. Как вариант можно отослать его в замок, к матушке, но он видел великаншу, еще разболтает о ней.
— Будешь теперь садовником, и чтобы на кухне я тебя больше не видел. А теперь пошел вон! — Сомневаюсь, что из этого получится хоть что-то путное, но главное отвлек его от новой кухарки.
Мы остались с великаншей одни, она сидит на кухонной тумбе, конфеты больше не ест. На ее лице какое-то странное выражение, не могу понять какое.
— Так все твои слуги мертвецы?
— С мертвецами легче работать, может и тебя сначала умертвить? — Улыбаюсь кровожадно, но мой специфический юмор не цепляет ее. Великанша слазит с тумбы и подходит к двери.
— Ты что-то говорил об экскурсии. Может, пропустим ее и сразу перейдем к камере в подвале? Я как-то устала от твоего общества. — Голос холодный, расчетливый, смотрит на меня как на падаль. Ну, великанша, ну, гадина!
— Раз женщина просит, так и быть. — Держать безразличное выражение тяжело, но я стараюсь. Мысленно уже представляю, как препарирую великаншу на своем любимом разделочном столе. Быстрым шагом направился к лестнице в подвал, мою любимую лабораторию. Подвал у меня огромный, с двумя нижними уровнями.
Самая большая комната распланирована под мою огромную коллекцию необычных образцов в банках, я собирал ее долгие годы, некоторые экземпляры стоили не то, что целое состояние, были уникальны в своем роде. Открыл дверь, защищенную несколькими уровнями магической защиты и задумался о том, что от физического воздействия я как-то ничего не придумал. Ведь правда, чего стоить открыть дверь в мою лабораторию великанше? Думаю, она ее двумя пальцами способна вынести. Ладно, об этом подумаю позже на досуге.
Открыл дверь и вошел во внутрь, с удовольствием смотря на ряды стеллажей с банками разных размеров в мягкой голубой магической подсветке.
— Что это? — Услышал вопрос великанши за спиной.
Что бы попасть в камеры, нужно пройти всю эту комнату, так что я без ответа двинулся через ряды колб.
— Что это? — Повторила великанша, когда я почти дошел до двери, и мне пришлось обернуться. Она стояла сначала ряда и смотрела на одну из банок, при этом на ее лице было выражение ужаса.
— Моя коллекция, примечательных экземпляров природы. Не волнуйся, придет время я и для тебя колбочку приобрету. Хотя нет, таких больших колб не существует, так что у тебя их будет несколько. — Кто же знал, что бесстрашную великаншу так испугают какие-то тела в физ. растворе? Как говорится, это я удачно зашел!
Великанша смотрит на меня очень долго, а после чего вдруг тихим голосом говорит:
— Это же дети.
Дети? Какие еще дети? Сделал несколько шагов к ней, чтобы посмотреть, что это ее так впечатлило. Смотрит на полку с необычными эмбрионами, как будто там не знаю, что. Она хоть биологию в школе или где она там училась, изучала? Лично мне кажется она арифметику выучила только для того что бы уметь считать деньги. Кстати, было бы не плохо достать обратно свое родовое кольцо, которая эта наглая особа украла.
— Это просто эмбрионы, а не дети. — С насмешкой говорю ей, до чего же она глупая.
Она поворачивается лицом ко мне, ее глаза блестят, мне даже кажется, что она сейчас заплачет. Может просто показалось?
— Зачем? Зачем хранить их в банках?
— Ты что тупая? Они же стоят денег. Вот тот эмбрион, помесь эльфа и орка стоит целое состояние. Ты таких денег в глаза никогда не видела, не то, что в руках держала. — Снисходительно улыбаюсь, свою коллекцию я обожаю, и продавать не собираюсь, но только так можно донести до тугодумной великанши, с чем она имеет дело.
— Из-за денег? — Говорит шепотом великанша, смотря в пол, и я понимаю, что дело труба. Резкий выпад и от еще одного заживления своей черепушки, меня спасает только из ниоткуда взявшийся Отто.
Вот люблю я этого парнишку, волей случая, оказавшейся в рядах моих поднятых слуг. За лабораторией смотрит лучше всех, послушный, в отличии от Пьера, и быстрый в отличии от Синди. Паренек хватает меня за рубашку, отбрасывая с линии удара назад, за себя. Нет, я, конечно, давал всем своим слугам команду защищать себя, но все же в режиме опасности мои слуги ведут себя по-разному. Синди обычно хватает меня и убегает, потому, наверное, я ее и недолюбливаю. Какой позор для некроманта, когда его хватает девушка и на руках уносит с поля боя. В такие опасные моменты они даже редко слушают меня, сам не знаю почему.
