Рон запаниковал: трансгрессировать он так пока и не научился и боялся, что не пройдет испытаний. Питер совершенно не волновался насчет трангресии, у него уже дважды трансгрессировал во время всеобщих уроков в большом зале и чувствовал себя немного увереннее, а Гарри, которому до семнадцатилетия оставалось еще четыре месяца, все равно проходить испытания не мог, готов он к ним или не готов.

— Ты-то хоть трансгрессировать умеешь! — пожаловался Рон. — Да и вообще тебе до июля беспокоиться не о чем.

— Я всего лишь раз это и проделал, — напомнил Гарри. На последнем занятии ему удалось наконец исчезнуть и снова возникнуть внутри своего обруча.

Потратив кучу времени на волнения по поводу трансгрессии, Рон возился теперь с письменной работой для Снегга, которую Гарри с Гермионой уже дописали, а Питер вовсе ещё не начинал. Гарри, выразивший в своей работе несогласие со Снеггом по поводу лучшего метода борьбы с дементорами, не сомневался, что получит самую низкую оценку, но это его не волновало — сейчас важнее всего была память Слизнорта.

— Да говорю же я тебе, Гарри, на этот раз Принц ничем тебе не поможет! Заставить человека сделать что тебе хочется можно только одним способом — наложив на него заклятие Империус, а это незаконно…

— А то я не знаю, большое спасибо. Я потому и ищу что-нибудь еще. Дамблдор говорит, что сыворотка правды тут не годится, но ведь может же быть что-то другое, заклинание или зелье…

— Ты берешься за дело не с того конца. Дамблдор уверен, что подобраться к его памяти способен только ты.

— Как правильно пишется «агрессивный»? Не может же оно начинаться с уге…

— Нет, не может. И яростный тоже не с юри начинается. Ты каким пером все это накалякал?

— Со встроенной проверкой орфографии, я его от Фреда с Джорджем получил… Только, похоже, чары в нем уже выдохлись…

— Да уж, — сказала Гермиона и ткнула пальцем в заголовок работы. — Потому что, во-первых, нас просили рассказать, как бороться с дементорами, а не с «дурындами», а во-вторых, я что-то не помню, чтобы ты сменил имя на Рундил Уозлик.

— Не может быть! Только не говори, что мне придется все переписывать заново!

— Ладно, это мы поправим, — произнесла Гермиона, окончательно придвигая пергамент к себе и вытаскивая волшебную палочку.

— Я люблю тебя, Гермиона.

Гермиона немного порозовела, но ответила всего лишь:

— Смотри, чтобы тебя Лаванда не услышала…

— Да уж постараюсь. Хотя, может, и не стоит… может, она меня тогда бросит…

— Если ты хочешь с этим покончить, почему сам ее не бросишь? — спросил Питер, который впервые за час открыл рот.

— Тебе-то кого-нибудь бросать приходилось, а? — поинтересовался Рон. — Вы с Чжоу просто-напросто…

— Э-эмм, — Паркер вспомнил, что по канону с Чжоу был Гарри, а не он.

— Хорошо бы и у нас с Лавандой так же получилось. Но только чем чаще я намекаю, что хочу покончить со всем, тем крепче она в меня вцепляется. Все равно что с гигантским кальмаром дело иметь.

— Ну вот, — сказала Гермиона, возвращая Рону его труд.

— Миллион благодарностей! Можно, я заключение твоим пером напишу?

Гарри, так пока ничего полезного в записях Принца-полукровки и не обнаружив, огляделся по сторонам. Питер кое-что вспомнил, поэтому когда встал на ноги, сам осмотрелся по сторонам, а потом перевёл взгляд на Поттера.

— Сейчас будет Кикимер! — глупо улыбнулся Питер.

Хлоп.

Гермиона негромко взвизгнула, Рон залил всю свою работу чернилами, а Гарри воскликнул:

— Кикимер!

Все вопросительно посмотрели на Питера, но тот пожал плечами и тихо произнёс: Прорицание. Сам Эльф-домовик отвесил низкий поклон и сообщил, обращаясь к своим корявым ступням:

— Хозяин сказал, он желает регулярно получать доклады о том, чем занимается молодой Малфой, и потому Кикимер пришел, чтобы доложить…

Хлоп.

Рядом с Кикимером объявился Добби в криво сидящем на голове стеганом колпаке для чайника.

— Добби тоже способствовал, Гарри Поттер! — пропищал он, возмущенно поглядывая на Кикимера. — А Кикимеру надлежало сказать Добби, что он идет повидать Гарри Поттера, дабы они могли представить общий доклад!

— Что все это значит? — спросила Гермиона, еще не оправившаяся от испуга, вызванного неожиданным появлением эльфов. — Что происходит, Гарри?

Гарри поколебался, прежде чем ответить, поскольку ничего пока не говорил Гермионе о том, что приставил Кикимера с Добби к Малфою.

— Ну… я попросил их присматривать за Малфоем.

— Днем и ночью, — прокаркал Кикимер.

— Добби уже неделю не спал, Гарри Поттер! — похвастался Добби и слегка покачнулся.

Гермиона возмутилась:

— Не спал, Добби? Но, Гарри, ты же не приказывал им вовсе не…

— Конечно, нет. Добби, ты вполне можешь спать, идет? И все-таки удалось вам хоть что-нибудь выяснить? — поспешил спросить он, опережая новое вмешательство Гермионы.

— Хозяин Малфой общается только схожему по статусу, как подобает всем чистокровным, — снова прохрипел Кикимер, — его черты напоминают мою хозяйку и манеры тоже.

— Драко Малфой плохой человек! — гневно пропищал Добби, — Плохой человек, который-который… Но Кикимер должен знать что Драко Малфой плохой хозяин для домового эльфа.

— Драко Малфой был лучшим хозяином для Кикимира! — прохипел второй домовик.

— Да, мы не нуждаемся слушать о твоей влюбленности в Малфоя, — сказал Питер Кикимеру. — Давай начинай с того, где он только что был.

Кикимер снова поклонился, яростно посмотрел на Питера.

— Мистер Паркер отродье своего рода чистокровных, который состоит в тесном союзе с Блэками и Малфоями!

— Да тише ты! Расскажи уже!

— Хозяин Малфой ест в Общем Зале, спит в общей спальне, в подземелье, его сопровождают его сокурсники в различн…

— Добби скажи лучше ты, — перебил Гарри Кикимера, — Собирался ли Малфой пойти куда-нибудь, сделать что-нибудь?

— Гарри Поттер, сэр, Малфой не нарушал никаких правил, что Добби и обнаружил, но он по-прежнему желает остерегаться расследований. Он регулярно посещает седьмой этаж с разными студентами, которые охраняют его когда он находиться там.

— Выручай-комната!

========== Глава десятая ==========

— Дамблдор говорил, что никаких уроков, пока я не разживусь воспоминаниями, не будет!

— Может быть, его интересуют твои успехи? — предположил Питер, думая о том, рассказать ли Поттеру о том, что он из другой вселенной.

Дорогие Гарри, Рон и Гермиона!

Прошлой ночью помер Арагог. Гарри и Рон, вы были с ним знакомы и знаете, какой он был замечательный. Гермиона, я знаю, тебе он не нравился. Для меня было бы очень важно, если бы вы смогли сегодня попозже вечером улизнуть из школы и поприсутствовать на погребении. Я собираюсь похоронить его, когда станет темнеть, это время он любил больше всего. Я знаю, так поздно вам выходить не разрешают, но вы можете воспользоваться мантией. Не стал бы просить, да в одиночку мне этого не вынести.

Хагрид

— Взгляни, — сказал Гарри, протягивая послание Рону.

— Он спятил! — возмутился Рон. — Эта тварь предложила своим дружкам-приятелям сожрать меня и Гарри!

— Мало того, он просил вас покинуть замок ночью, зная, что школа охраняется и если вас застукают, вы схлопочете большие неприятности. Насколько я помню это было на втором курсе… — Питер сделал задумчивое лицо, пока все на него смотрели как на ненормального, зная, что это правда. — Что?

— Раньше-то мы к нему ходили, — сказала Гермиона, разглядовая Питера.

— Но не по такому же поводу, — ответил Гарри.

— Ты не сталкивалась с ним, Гермиона. Поверь, мертвый он намного приятней живого.

Гарри снова взял записку вгляделся в покрывающие ее чернильные пятна.

— Гарри, даже и не думай идти к нему. Рисковать ради этого отсидкой в школе — полная бессмыслица.

— Там ему нужна будет удача. — сказал Питер и скривил улыбку.

— Тьфу, Питер, потом. Опять ты со своими шуточками. — сплюнул Рон.