— Отлично! Развлекайтесь! — развел руками он, на ходу поправляя массивные часы, а потом поцеловал меня в лоб. — Эми, прости еще раз, что мы не смогли никуда пойти. — его идеальное лицо расплылось в милой улыбке, при виде которой я просто не могла на него обижаться. — Работа, сама понимаешь.
Он мило чмокнул Инес в щеку и торопливо покинул дом. Я смотрела ему вслед и не сомневалась, что сделала правильный выбор доверившись ему.
***
Это было около года назад. Был один из приятных вечеров, когда я поднималась в комнату Майи, усаживалась на балконе и смотрела на спокойные волны, омывающие песок, окрасившийся под закатными лучами в ярко-оранжевый. Сама Майя уже куда-то ушла. Она вообще подозрительно редко бывала дома.
«Я в поисках вдохновения!» — каждый раз отнекивалась она.
Я прижала пальцы к вискам. Голова нещадно болела — всю эту неделю я помогала Николетте приготовиться к приему в честь визита королевской семьи Иллеа. Мы проделали огромную работу, но оценить ее не смогу, поскольку сама я туда не иду.
Я еще не готова.
— Милая, к тебе пришли, — послышался голос мамы из коридора. — Ах! Вот ты где!
Она открыла дверь комнаты и хихикнув, впустила гостя.
— Здравствуй, Эмили, — с улыбкой сказал Леон.
— Добрый вечер, — я неловко улыбнулась и указала на свободное от подушек место.
«Не буду вам мешать!» — едва не пропела мама и шмыгнула за дверь.
Я закатила глаза.
Всегда она видит то, чего просто-напросто нет.
— Любуешься? — с интересом спросил парень.
На нем сегодня не было его привычного костюма — он был в простой белой футболке, без надписей и рисунков, и темно-синих джинсах.
— Ага, — я кивнула, но все еще не поворачивалась к нему.
Солнце постепенно, секунда за секундой, скрывалось в море. Я скосила взгляд и заметила, что Леон тоже смотрит на волны. Апельсиновый лучик забавно играл с его волосами, окрашивая их в солнечно-желтый. Они, как и всегда, торчали в разные стороны. Очень хотелось поправить их.
Пока я разглядывала его шевелюру, я даже не заметила, что его взгляд уже направлен на меня. И в этом взгляде что-то было. Что-то, что заставило меня не отводить взгляд. И я не заметила, что он так близко. Слишком близко. Его лицо уже было наравне с моим.
Мы едва не соприкоснулись носами. Я приоткрыла губы, и у меня вырвался вздох, но тут же пришла в себя и резко отодвинулась. Он тоже отскочил, как ошпаренный.
— Ты… я… — я не знала, что сказать. Я могла произносить лишь что-то невнятное и никому не понятное. — Ты… ты не должен был это делать…
Он хотел поцеловать меня. Самое странное, что я и вовсе не была против, скорее наоборот. Я желала этого поцелуя.
— Что не так? — в его голосе были нотки смущения.
Забавно, что его привычный, деловитый тон сменился именно смущением.
Я снова посмотрела на море, на всякий случай отодвинувшись подальше.
— Ты меня совсем не знаешь… Я не из тех, кого следует целовать.
Боковым зрением я заметила, что он повернулся ко мне.
— Отчего же? — я пожала плечами. — А если мне хочется?
Я бросила на него взгляд. Он смотрел на меня, не отрывая серьезного взгляда. Серьезного, нисколько не хмурого или сердитого. Он просто задал честный вопрос. Темно-синие глаза наблюдали за мной с нескрываемым любопытством.
— Не поддаваться желанию, — пожала плечами я
Он промолчал. Наступила тишина. Но вовсе не приятная, давящая на уши. Неловкая.
— Ладно, — я покачала головой. — Есть кое-что… благодаря чему, подобное желание навсегда исчезнет из твоих мыслей.
Леон задумчиво потер подбородок.
— Хмм. Считаешь, этот метод сработает?
— Да… — с трудом я кивнула. — Начнем с того, что меня зовут не Эмили, а Америка. — я закусила губу и отвела взгляд на волны. — Америка Сингер.
Несколько секунд он молчал, а потом резко повернулся и посмотрел на меня.
— Погоди, — он задумчиво сузил глаза. — Я вспомнил, где тебя видел раньше! Ты же участвовала в Отборе?! Но… насколько я знаю, Америка Сингер, погибла и уже давно…
— Вообще-то не совсем…
Я рассказала ему обо всем. О том, насколько любила принца, как отправилась домой, как в скором времени мы покинули его, как я встала в ряды повстанцев, как покинула и их, и, наконец, как я оказалась в Италии.
— А теперь? Аргументов достаточно? — спустя некоторое молчание сказала я.
Леон все еще молчал. Даже я слышала, как скрипят шестеренки у него в голове.
— У меня есть лишь один вопрос… — сказал он. — Как мне следует называть тебя?
Я улыбнулась и, преодолев себя и расстояние между нами, сжала его руку.
— Зови меня Эми. Мне понравилось, когда ты назвал меня так…
Ответа не последовало. Не теряя времени, он резко притянул меня к себе и поцеловал. Я не оттолкнула его от себя. Что-то просыпалось во мне, когда он был рядом. Что-то сумасшедшее, непокорное, разрушающее. Но это «что-то» разрушало не меня, а стены, которые я соорудила уже давно.
***
— Эми, дорогая, ты в порядке? — спросила миссис Руфино, трогая меня за плечо.
— Что? — спросила я, встряхнув головой, в попытке отогнать дурманящие воспоминания. — Да, разумеется, все в порядке.
Инес нежно улыбнулась и, взяв меня за руку, потянула за собой:
— Вот и отлично, милая. Присядь сюда, — она кивком указала на небольшое плетеное кресло в саду. — У меня кое-что есть для тебя.
Я кивнула и села на стул, вдыхая приятный аромат цветущих пионов и гортензий.
— А вот и я, — пропела женщина и, поставив поднос с чаем, уселась в кресло напротив.
Кроме чашек и чайничка на подносе еще лежала деревянная шкатулка, исписанная многочисленными витиеватыми узорами.
— Нравится? — спросила Инес, заметив направление моего взгляда, и поднесла чашку к губам.
Я последовала ее примеру:
— Как человек, выросший в семье художников, я могу сказать, что этот узор очень необычен.
— Это верно… — кивнула женщина, отставив чашку и взяв в руки шкатулку. — Это ручная работа. Ее сделал прадед деда моего мужа. Ей не мало лет… Это подарок отца Леона. Семейная реликвия, передающаяся из поколения в поколение. Наследники дарили ее своим невестам в день помолвки — бормотала она, полностью погруженная в свои далекие мысли.
— Шкатулка? — с интересом переспросила я.
— Что? — встрепенувшись переспросила она. — Шкатулка? Ох, нет-нет! Я говорю о том, что внутри этой шкатулки.
С этими словами она открыла ее и поставила передо мной. У меня из груди тут же вырвался невольный вздох.
Внутри шкатулки, на темно-синем бархате, лежало колье, образованное переплетающимися линиями серебра, инкрустированного бриллиантами. Внутри каждой серебряной «капли» располагались рубины в форме капель. Так же внутри шкатулки, лежало кольцо, простое, по сравнению с колье, но выглядящее невероятно дорогим. Это была самая обычная массивная рубиновая капля, окруженная цепочкой бриллиантов.
— Это, наверное, стоит целое состояние… — восхищенно воскликнула я.
Инес рассмеялась:
— Так и есть. Но мы чтим обычаи и передаем ее.
Я отставила шкатулку на стол.
— Вы же мне показали ее не просто так, верно?
Инес снова улыбнулась и пригубила чашку.
— Верно. Вчера Леон интересовался этой шкатулкой… — она пронзительно посмотрела на меня своими синими глазами. — Думаю, ты понимаешь, что это значит…
— Так вы думаете…
— Да, милая, я думаю, что он хочет сделать тебе предложение.
Я улыбнулась, представив такую перспективу и, чтобы скрыть улыбку, поспешила отпить чай из чашки.
— Не подумай, что я желаю тебе зла или что хочу переубедить… — продолжила она. — Это не так… Я была бы только рада, если бы ты стала моей невесткой. Я считаю, что лучшей кандидатуры для моего сына и не найти.
Она взяла меня за руку и мягко сжала ладонь:
— Ни для кого не секрет, что мой сын очень тебя любит и сделает для тебя все что угодно. Но я лишь прошу, не разбивай сердце моему сыну. Я прошу тебя.
