— Неужели ты хотела убить его? Убить Максона? — я всплеснула руками. — А как же все твои слова о безграничной любви к нему?
— Любовь живет лишь тогда, когда на нее отвечают, — холодно отчеканила Крисс, злобно прищурив глаза. — Это не мой случай. Смерти он не заслужил, но и я тоже. Если бы я хотя бы раз не попыталась, они бы убили меня.
Она понуро отпустила голову, а я, получив ту самую секунду, схватила со столика чудом не разбившуюся статуэтку и ударила Крисс по голове. Последовал короткий вскрик, а потом она, закатив глаза, рухнула на пол. Я присела к ней.
На что только человек не пойдет во имя спасения собственной жизни. На убийство, на кражу, на ложь, да на все что угодно. Ими управляет животный первобытный страх, и они, бездумно подчиняясь ему, совершают ужасные вещи. Я всегда считала Крисс человеком с четкими моральными принципами, но в который раз ошибалась.
Я поднялась на ноги и, развернувшись к Крисс спиной, встретилась нос к носу с мужчиной. Грязные отросшие волосы, хищные глаза, на губах — победная ухмылка. Я попыталась вдохнуть, но из груди от боли будто вышибло воздух.
Неожиданно боль стала лишь острее, но сил закричать у меня не было. Словно в тумане я наклонила голову вниз и увидела, как рука южанина обхватила рукоятку ножа — моего ножа! — который вошел лезвием мне прямо в живот, а вокруг по темно-синему атласу платья расплывалось кроваво-коричневое пятно.
Мужчина, изогнув губы в ехидной ухмылке, придал ножу последнее усилие, и меня снова окатила мучительная волна боли, а затем вынул его и, бросив на пол, отправился восвояси, донельзя довольный своим поступком. Вслед за ножом на пол упала и я. Где-то краем сознания я слышала крики, стрельбу и звуки разбивающегося стекла, но концентрироваться мне мешала боль.
Постепенно боль ушла и веки начали слипаться, но я изо всех сил пыталась держаться, зная, что за темнотой последует забвение. Неужели это конец? Когда я была так близка к своей цели, когда нашла ответ на свой самый главный вопрос, когда избавилась от самого ужасного страха?
Как бы я не старалась, но сил на борьбу с собой не осталось совсем, и я закрыла глаза.
***
Не смотря на то, что я все еще стоически отвергал версию, что Крисс могла отравить меня, последняя капля моего доверия иссякла после того, как за несколько часов до начала бала начальник охраны сообщил мне, что уже в течение месяца всю еду перед тем, как подать на стол тщательно проверяют на наличие ядов. Он заключил, что яд добавили в еду уже после того, как подали нам.
Еду подали, когда мы уже оба были в покоях, а значит, это была Крисс. Крисс подлила яд мне в еду.
Крисс — еще одна предательница.
Не удержав себя в руках, я отправил вазу прямиком в стенку. Послушался оглушительный треск, и ваза разлетелась в разные стороны. Я все еще стоял перед стеной, тяжело дыша. В голове не укладывалось, что Крисс способна на такое. Если все, что она говорила мне — полная ложь, то от кого мне ждать правды?
Америка обманывала меня, Крисс пыталась убить. Раньше я считал Отбор своим единственным шансом обрести любовь, но теперь Отбор кажется мне самым верным способом свалиться с небес и скинуть розовые очки с глаз. Если Америку я оттолкнул сам, что привело к ее гибели, то Крисс стала моей женой, получила титул принцессы и уважение моей семьи.
Крисс была либо одна из южан, либо просто ненавистницей монархии. Америка тайно встречалась со своим бывшим парнем прямо за моей спиной. Я предоставил ей столько времени, сколько она потребовала, шел на уступки и постоянно рисковал. Но никогда не ожидал от нее ножа в спину, так же как и от Крисс.
И пусть я сделал Америке больно, тогда еще уверенный, что каждое ее слово есть вранье. И пусть ее истинные чувства для меня так и останутся загадкой, в своих я был абсолютно уверен. Мне все еще никто не нужен, никто кроме Америки. Я все еще люблю ее.
Где-то слева от меня послышалось шуршание, и я инстинктивно повернулся на звук. Должно быть, это одна из приглашенных дам — мимолетом я успел заметить подол черного платья, во всяком случае, в царящем полумраке оно казалось черным.
Чтобы отвлечь себя от гнусных мыслей и желания разбить что-нибудь еще, я, вернувшись в зал, занялся поисками той дамочки в темном платье. Но найти ее было не так уж и трудно, кажется, что с ней желали потанцевать абсолютно все мужчины в зале. Она и правда привлекала не мало внимания своим внешним видом. Большая часть приглашенных были в костюмах всех цветов радуги, эта же девушка была почти полностью облачена в черное. Платье было практически закрытое, а лицо скрывала маска, что лишь только добавляло ей загадочности. Сам того не ведая, я и думать забыл о Крисс и ее предательстве.
Когда я заметил, что желающих потанцевать с незнакомкой практически не осталось, я двинулся к ней, предварительно осушив бокал шампанского, принесенного предусмотрительным официантом. Девушка стояла возле столика со сладостями, обеими руками придерживая бокал с вином. Куда она смотрела я не мог определить — мешала ее агрессивная маска.
— Могу ли я пригласить вас на танец, мисс?.. — я протянул к ней руку.
Девушка едва заметно вздрогнула и посмотрела сначала на меня, а потом на мою руку, словно раздумывая, согласиться или нет.
— Разумеется, ваше высочество, — спустя какое-то время, она подала руку. — Только я отвратительно танцую.
========== Глава 10. ==========
Очнулась я от мерного, но тем не менее навязчивого пищания какого-то предмета. С трудом разлепив глаза, я увидела перед собой деревянный потолок, который смутно припоминала. Малейшая попытка пошевелиться вызвала адскую боль в животе, словно его пронзил… нож!..
Секунды забвения показались мне невероятно манящими, и я даже поверить не могла, что так просто сдалась. Это было не в моем характере, противоречило всем моим принципам, а еще…
Мои губы словно до сих пор чувствовали Максона, и я с благоговением прикоснулась к ним пальцами. По телу растеклось приятное тепло, а вместе с тем по щеке прокатилась малюсенькая слезинка.
— Амес! — воскликнула Мэй, которая еще несколько мгновений назад сидела в кресле в углу. — Ну, наконец-то ты очнулась! Значит, я была права! Ты просто спала! А мама утверждала, что будить тебя опасно, знала, что эта штука поможет! — она помахала передо мной какой-то штуковиной размером с банку от газировки. — К тому же, она не давала мне скучать, пока я сидела здесь…
Она говорила так быстро и сбивчиво, что я прыснула. О чем тут же пожалела. Живот снова пронзила адская боль, и я ойкнула.
Мэй тут же смолкла и со словами «позову маму!» бросилась из комнаты. Не прошло и минуты, как они обе влетели в комнату.
Мама тут же подскочила ко мне.
— Как ты? — она легонько всхлипнула, увидев меня. Мама никогда не плакала, только в исключительных случаях. — Говорила я, что это глупая идея, но кто меня послушает?! Ты же могла погибнуть!
— Но не погибла же, — мой голос был хриплым, я откашлялась, но это не помогло. — Можно воды?
Мэй тут же появилась с водой. Я благодарно приняла стакан и отпила немного, мгновенно скривившись. Вода словно прожгла горло, и я сразу же закашлялась, поперхнувшись водой. Как только противное жжение прошло, я пригубила еще. На этот раз дело обстояло лучше, я хотя бы не поперхнулась. Выпив достаточное количество воды, я отставила стакан.
Мама сидела на самом краю кровати и с беспокойством оглядывала меня, Мэй тихонько устроилась у моих ног; обе смотрели на меня с осуждением.
— Признаю, это была глупая идея, — сдалась я. Спорить с ними — пустое дело, лишь только головную боль заработаю.
— Не просто глупая, а самая глупая! — взорвалась мама.
Я молча выслушала все ее претензии, лишь мысленно вставляя реплики, прекрасно понимая, что они приведут только лишь к ссоре.
— Быть может, я и рисковала жизнью, — осторожно начала я, когда мама закончила. — Но это спасло жизни всем нам. Август и Джорджия скрыли нас от опасности. Я лишь попыталась найти того, кто желал нам смерти, — мой голос дрогнул.
