Эта неразгаданная загадка зудела под кожей, не давая ему покоя ни днем, ни ночью. Днем Стив, едва находя в себе силы работать, караулил Рамлоу, который пас его самого, а по ночам измученный неопределенностью мозг выдавал ему каких-то кентавров, химер, русалок и прочих гибридных существ… С лицом Рамлоу.

– И не травоядное, – милостиво сузила круг поисков Ванда. – Среди дуалов, кстати, одни только хищники или всеядные и остались. Остальные вымерли века назад.

Стив заинтересованно посмотрел на нее.

– А как же… Ну, экосистема?

– Пищевая цепочка, – поправила его Ванда невозмутимо. – Она не особенно работает, потому что дуалы все-таки люди, а люди едят все. Так что слабые и неопасные повымирали, не выдержав конкуренции с теми, кто посильнее.

Стив представил какого-нибудь человека-голубя или человека-панду и подумал, что им действительно жилось бы тяжеловато в мире, где существуют хищники. Людьми они, может, были бы и равны, но… Людьми они как раз и не были.

– То есть когда-то на земле жил человек-утконос? – бедный Рамлоу, которому, наверное, икалось днями напролет, на этот раз вообразился с огромным клювом и хвостом, напоминающим лопату, и Стив поспешно зажмурился, чтобы отогнать эту кошмарную картину.

Ванда снова захохотала, хватаясь за бока, и обняла Дика, который заскочил на кровать – видимо, спасать ее от приступа. Стив хотел было возмутиться, но пес одарил его презрительным взглядом и отвернулся к Ванде.

Человек-точно-не-сурикат-не-баран-и-не-утконос Рамлоу продолжал изводить Стива своей недоступностью. И черт бы с ней, с этой недоступностью, если бы не одно «но». Это «но» огрело по затылку прекрасным теплым весенним днем, когда Стив вдруг осознал, что пялится не на лицо Рамлоу, пытаясь поймать момент его перевоплощения, а на его широченную спину, мощные руки (и проклятую татуировку, обвивавшую мускулистое плечо, как диковинная лиана), охренительно красивую, будто высеченную из мрамора, грудь, которую тесная футболка обтягивала, как вторая кожа, и потрясающую задницу.

А еще у Рамлоу оказалась красивая улыбка, заводящий до одури хриплый смех и пронизывающий до самого нутра взгляд, пронимающий настолько, что Стив, ощущая себя чокнутым нудистом, после каждого на всякий случай незаметно оглядывал себя, проверяя, на месте ли одежда.

Глупый азарт и жажда поймать дуала на горячем как-то незаметно переплавились в то чувство, которое Стив так ждал еще несколько недель назад, глядя на счастливые парочки вокруг, но легче ему не стало. Потому что это был Рамлоу, с которым они с завидным упорством цапались с первого дня знакомства. И который и был обычно зачинщиком их свар, будто Стив ему чем-то не угодил.

На смену одиночеству пришла невзаимная влюбленность, и Стив пошел по проторенной дороге. Продолжая привычно выискивать взглядом неизменно находившегося неподалеку Рамлоу, он вновь принялся загружать свои вечера чем попало, лишь бы не думать. И не представлять, дадут ли ему в морду, если он хотя бы пискнет что-нибудь этакое Рамлоу.

В один из таких вечеров ему неожиданно улыбнулась удача. Стив, сразу после работы спустившийся в спортзал, часа четыре издевался над всеми тренажерами, штангами и скамейками и настолько погрузился в свои мысли, что Рамлоу заметил только тогда, когда тот, весь мокрый, вышел из кардиозала и скрылся в раздевалке.

Стив, минут десять простояв у стены на руках в глубокой задумчивости, в конце концов решил пойти на поводу у своего желания хотя бы посмотреть на обнаженный объект своей страсти. Плавно опустившись на ноги, он прикончил содержимое бутылки, оттягивая время, и тоже ушел в раздевалку.

В душевых шумела вода. Выпутавшись из мокрого спортивного костюма, Стив взял полотенце, пакет со всем необходимым и неслышно толкнул тяжелую дверь.

Рамлоу, стоявший лицом к стене, моментально вскинулся, коротко обернулся и снова выставил на обозрение широкую спину и потрясающую задницу. Из этого Стив сделал вывод, что слух у него был таким же острым, как у него самого.

Очень стараясь не пялиться, Стив двинулся к свободной кабинке, когда по спине Рамлоу пробежала странная волна, а вдоль позвоночника вдруг выросла шерсть. Узкая темная густая дорожка начиналась от загривка и заканчивалась на копчике.

Стив замер, с восторгом разглядывая ее, и поднял взгляд повыше, хотя, черт подери, ему до зубовного скрежета хотелось опуститься на колени и проверить языком, где именно заканчивается шерсть, нырнувшая в ложбинку между ягодиц, но Рамлоу по-прежнему стоял спиной и поворачиваться не собирался. Видно было разве что уши – заострившиеся, покрытые черным пушком.

Стив почти было наплевал на последствия и решил просто шагнуть вперед и развернуть Рамлоу к себе лицом, однако момент был упущен. Шерсть со спины исчезла, будто под кожу втянулась, уши снова стали человеческими, а сам Рамлоу, выключив воду, обернул вокруг бедер полотенце и вышагнул из кабинки.

– Кэп, – хрипло бросил он, не обратив никакого внимания на то, что Стив несколько минут торчал в проходе и пялился на него.

– Рамлоу, – отозвался Стив, отступая чуть в сторону.

Тот прошел мимо, глубоко потянул носом воздух, странно сверкнул пожелтевшими глазами и вышел. Стив, провожая голодным взглядом снова покрывшуюся шерстью спину, поспешно включил воду похолоднее и едва не зарычал от досады.

Вселенная, впрочем, видимо, услышала этот его невысказанный досадливый рык, потому что уже на следующий день милостиво раскрыла карты и позволила-таки разгадать загадку, которая теперь уже Стива беспокоила не так сильно, как невозможность просто быть рядом с Рамлоу, не опасаясь, что они перегрызут друг другу глотки.

Обеденный перерыв Стив, как и большая часть сотрудников, коротал в просторном внутреннем дворе. На улице было тепло, солнце заливало округу, мягко шелестели листьями деревья. Ванда, притащившая с собой Дика, подключила Рамлоу к игре, и Стив уже минут десять наблюдал, как они швыряют псу то фрисби, то игрушку для апортировки. Фрисби тяжеловесному Дику не нравился, на лету его ловить он отказывался и терпеливо ждал, пока диск рухнет на землю.

Наташа, отправленная еще две недели назад на какое-то свое задание, появилась неожиданно – навалившись со спины, она звонко чмокнула Стива в щеку. По лицу Рамлоу моментально пробежала волна, но он сдержался.

– Привет, – досадуя на самоконтроль Рамлоу, улыбнулся Стив, когда Наташа, легко перескочив через скамейку, села рядом с ним.

За прошедшие недели Стив кого только не видел в ЩИТе – и собак, и тигров, и леопардов, и даже парочка орлов и сов нашлись, а Рамлоу так ни разу и не попался. И это было странно, потому что, по словам Ванды, смену облика видели только дуалы, а обычные люди могли разве что озадачиться, как кто-то из перекинувшихся дуалов поднял автомобиль без домкрата. И та же Ванда клялась и божилась, что не говорила Рамлоу о том, что Стив теперь тоже немного дуал.

Фрисби пролетел совсем рядом с ними, свалившись где-то за скамейкой. Тяжело дышавший Дик, демонстративно свалившись на траву, вывалил розовый язык и всем своим видом показал, что никуда не пойдет. Пока Ванда отпаивала пса водой, Рамлоу сходил за фрисби. Скользнув по ним безразличным взглядом, он прошел мимо, и Наташа, хищно следившая за ним глазами, вдруг обросла белоснежной шерстью.

Стив, никак не ожидавший такого пассажа, дернулся, опрокидывая на землю бутылку с водой. Наташа повернулась к нему, и он разглядел еще и аккуратные белые круглые уши, черный нос и миндалевидные пронзительные глаза.

– И кто ты? Вроде раз я тебя увидел, это уже не неприличный вопрос? – дождавшись, когда Рамлоу отойдет от них на достаточное расстояние, поинтересовался Стив и, осторожно протянув ладонь, тронул Наташу за пушистую щеку.

Та повела головой, возвращаясь к привычному человеческому облику, и задумчиво уставилась на него, вопросительно приподняв бровь. Стив взглядом указал на Ванду, и Наташа понимающе хмыкнула.

– Типичный русский зверь – песец, – представилась она, шутливо пожимая ему ладонь.