-А теперь, – вновь вмешался лорд Гринграсс, – господа, вы арестованы. Будьте добры, положите свои волшебные палочки на землю.

Скримджер лихорадочно просчитывал ситуацию.

«Хоть лорды и кичились своей родовой силой, но их было меньше, чем наёмников. Хотя нужно отдать должное, от оглушающих заклятий наёмников, они отбились, чуть ли не играючи. Так что даже в худшем случае, их силы равны. Мы просто уничтожим друг друга. Лорды не могут этого не понимать».

Все эти мысли пронеслись в голове Скримджера, и на его лице появилась кривая улыбка:

-А если мы откажемся?

-Вы осмелились тронуть самое священное для любого волшебника. Вы тронули наших детей. Если вы не сдадитесь, вы умрёте.

Скримджер продолжал судорожно просчитывать ситуацию. Разговор окончательно свернул не в ту сторону. Речь стояла уже не о том, что бы сохранить за собой кресло министра. Теперь речь шла о выживании.

-Вы хотели сказать, что мы все умрём. Вы тоже. – Скримджер всеми силами затягивал разговор, продолжая искать выход из этой ситуации.

Лорд Гринграсс равнодушно пожал плечами. И это равнодушие сказало наёмникам больше, чем слова. Они не отступят. В наступившей тяжёлой тишине, чуть в стороне от двух групп волшебников, несмотря на антиаппарационный барьер, вспыхнуло пламя, из которого показался силуэт волшебника. И от этой вспышки у одного из наёмника не выдержали нервы.

-Авада Кедавра!

Леди Гринграсс увидела появившегося Дамблдора, но произнесённое заклятие заставило её вновь обратить своё внимание на наёмников. Она уже начала поворачивать голову, но боковым зрением она успела уловить, что к ней приближающийся зелёный луч.

Время для лорда Гринграсса остановилось. Зелёный луч смертельного проклятия летел в сторону его жены. Это лорд Гринграсс понял сразу. В конце концов наёмник поступил верно. В первую очередь следовало убить того, кто наложил непробиваемый купол. Ведь, как правило, хоть и не всегда, со смертью волшебника или волшебницы, чары, наложенные им, рассеиваются. Его жена отвлеклась. Это лорд Гринграсс понял сразу. А значит, не успеет отреагировать и уклониться. Он так же не успеет её выдернуть, или вытолкнуть из под удара. А потому лорд Гринграсс поступил так, как и следовало поступить любому аристократу его положения. Да, и просто любящему жену мужу. Он сделал шаг.

Следующая минута жизни Дамблдора разбилась на мгновения. Вот мгновение, и Фоукс перенёс его на берег моря, вблизи Азкабана. Мгновение, и он видит две группы волшебников, которые молча наставили друг на друга свои волшебные палочки. Мгновение, и один из наёмников отправляет зелёный луч смертельного проклятия. Мгновение, и лорд Гринграсс делает шаг, вставая между проклятием и своей женой. Мгновение, и ошарашенные взгляды всех присутствующих провожает падающее тело лорда. Немая тишина и осознание случившегося. А в следующее мгновение волшебники пропадают в зелёном свете сотен смертельных проклятий, которые они отправили навстречу друг другу. Дамблдор решил, что ему тут не рады, и вновь призвал феникса, отметив для себя, что волшебники применяли исключительно Аваду Кедавру. Не было ни одного взрывного, или оглушающего проклятия. Да что говорить, даже круциуса не было. Все били исключительно на уничтожение противника. Уже в момент трансгрессии Дамблдор краем глаза успел заметить появившегося Волан-де-Морта, со своими головорезами.

Волан-де-Морта и его слуг несло порталом сквозь пространство. Но даже окружённый мельтешением красок, Тёмный Лорд не терял контроль. Он всегда ожидал предательства, удара в спину и ловушку. Ожидал он ловушку и у берегов Азкабана. Так что он даже не удивился тому, что его интуиция взвыла о приближающейся опасности. Мгновенно подкорректировав место прибытия, и едва коснувшись ногами набережной, Волан-де-Морт выхватил свою волшебную палочку.

Он стоял возле полупрозрачного купола и не верил своим глазам. После того, как его же собственное смертельное проклятие вернулось к нему и развоплотило его, Волан-де-Морт думал, что теперь-то его ничем не удивить. Даже новость о том, что Мерлин является его отцом, он принял как должное. Он всегда знал о своей исключительности. Но то, что происходило по ту сторону купола, иначе, как безумием, назвать было нельзя.

-Антонин, – заворожено глядя на происходящее спросил Тёмный Лорд. – Ты видишь то же, что и я?

Наёмники Министра Магии Руфуса Скримджера добивали цвет Магической Англии, а именно представителей Визенгамота. Хранители закона, традиций и что самое важное для Волан-де-Морта, богатейших библиотек. Не говоря о знаниях, которые передаются от отца к сыну. Знания, которые никогда не будут записаны в свитках. Знания, которые для Волан-де-Морта теперь будут окончательно потеряны. Наёмники министра добивали последних представителей Визенгамота, а те, во власти гнева, уже даже не пытались увернуться. Наёмники Министерства Магии не предлагали сдаться той жалкой кучке аристократов, что всё ещё стояли на ногах. Совершённое сегодня ими не могло получить прощение, и оставшиеся в живых лорды и леди положат свою жизнь, но найдут всех. Это понимали наёмники. Это понимали и жалкая кучка всё ещё живых волшебников и волшебниц. Женщины сражались наравне с мужчинами…, и наравне с ними умирали. По иронии судьбы последней пала леди Гринграсс. Она так и не сумела достать Скримджера. Но она забрала с собой достаточно врагов, дабы в загробном мире достойно предстать перед предками и Магией на их суд.

По иронии судьбы Скримджер выжил, и стоило барьеру пасть, как тут же, вместе со своими немногими наёмниками, воспользовался порталом для экстренной эвакуации. Стоило ему оказаться в специально предназначенной для трансгрессии комнате, как Скримджер упал на колени, и его тут же вырвало.

«Это конец». – Подумал Скримджер. – «Я собственноручно вырезал Визенгамот. И это не свалить на Пожирателей Смерти. Они видели. Видели, кто был истинным убийцей. И теперь их воспоминания служат неопровержимым доказательством. А ведь этого можно было избежать. Можно! Можно было договориться и обойтись без крови. Демоны с этим креслом министра, я бы ушёл в отставку. Тем более, что свою главную задачу я выполнил. Я очистил министерство и Визенгамот от всякой швали. Золота в бюджетном сейфе теперь достаточно, чтобы хватило на несколько десятилетий, для проведения любых реформ. Дальше бы Визенгамот справился и сам. Тем более, что в чём-то они были правы. Амбридж действительно переступила черту. Сумасшедшая сука! Додуматься же до такого, пытать ребёнка кровавым пером. А это? Отдать жену Гарри Поттера оборотням, чтобы они…, да как этой твари вообще подобное пришло в голову?! Но мне же было не до неё. С этой сукой можно было разобраться и потом. Все мои мысли были лишь о предстоящей ловушке на Тёмного Лорда. А ведь я мог всё объяснить Визенгамоту. Мог объяснить, что все мои действия были направлены лишь для одного. Устроить приманку для Тёмного Лорда и заманить его в ловушку. И ведь получилось. Он пришёл! Всё, что мне было нужно, это чуть-чуть времени. Члены Визенгамота поняли бы меня. Хоть всё было на грани, но я мог им всё объяснить. Лишь маленький камешек, столь не вовремя появившиеся, качнул весы переговоров, и его хрупкое равновесие качнулось не в ту сторону. И имя этому камешку…»

Скримджер поднял лицо к потолку и обезумевшим голосом закричал:

—ДАМБЛДОР!

====== Всё во имя сына! ======

Если бы кто нибудь из министерских чиновников оказался в подземельях Малфой-менора, и ему удалось бы найти родовой алтарь, то ему бы предстало кошмарное зрелище. Люциус перерезал горло последнему пленнику на родовом алтаре. Проследив, как алтарь вытягивает кровь, а вместе с ней и жизненную силу жертвы, Люциус устало выдохнул. Спустя минуту он скинул мумию, и устало оглянулся. Семнадцать мумий лежало на полу зала. Люциус прикрыл глаза и потянулся к защитным чарам мэнора. Довольно улыбнувшись, Люциус кивнул головой. Теперь он может дать сыну хоть какую-то временную защиту. Но он не обольщался. Тёмному Лорду, с его нынешними силами, не составит много времени, чтобы взломать защиту мэнора. Единственное, что можно было ему противопоставить, это влить в защиту мэнора как можно больше энергии. Это даст время, чтобы придумать ещё что нибудь. В крайнем случае, он активирует маяк, и призовёт старейших вампиров. Он заплатил им достойную цену за безопасность своей семьи. А вампиры держат слово. Не говоря уже о договоре, написанном, и подписанный кровью. Этого у них не отнять. А теперь пора спасать сына.