У каждого из нас было по кораблю с верфи матроса Бена, и городские мальчишки просто умирали от зависти, когда мы пускали на реке свою флотилию.
Бен научил нас управлять парусами, грести ласточкой, закидывать сети и показал, как ловить рыбу на донную удочку: вместо приманки на леску привешивается свинцовая рыбка с крючком во рту. Тяжелая рыбка гирей тянет лесу на самое дно. Оттого удочка и называется донной.
Бен сам отлил каждому по три рыбки, блестящие, с чешуйками.
Для рыбной ловли у нас было свое любимое место в конце Старой Якорной улицы, там, где она упирается в набережную.
Ни один прохожий не заглядывал сюда, ни одна телега не поднимала здесь пыли, а трава затянула берег и даже мостовую как в поле.
Крайний дом по якорной улице был домик Бена. Это было очень удобно. Всегда можно было сбегать к Китти за краюшкой хлеба с солью или за веревочкой для оборвавшейся лески.
Но больше всего мы любили эту часть набережной из-за пушек.
Пушки остались в Ривермуте от войны с англичанами. Тяжелые старинные пушки стояли рядом у самого берега и смотрели жерлами на воду. От дождей, снега и ветра они покрылись плесенью и ржавчиной. Колеса их вросли в землю. Две пушки свалились набок.
Как-то раз я, Чарлз Марден, Фил Адамс и Джек Гаррис по обыкновению пришли на наше любимое место с донными удочками. Но в этот день рыба не хотела клевать.
Чарлз Марден воткнул удочку в землю. Он разлегся на траве, болтал ногами в воздухе и насвистывал.
Джек Гаррис бросал в воду плоские камешки. Камешки подпрыгивали, как лягушки, и оставляли на воде дорожку из расходящихся кругов.
Я сидел верхом на жерле самой большой пушки и считал, сколько раз подпрыгивает камешек Джека.
- Всего три раза. Маловато, Джек!
- Одиннадцать! Вот это рекорд!
- Черти, распугаете всю рыбу, - ворчал Фил Адамс.
- Все равно не ловится, - сказал я и хлопнул по шее свою чугунную лошадь.
Чугун был горячий от солнца и шершавый. Я ногтем подковырнул ржавчину: рыжая скорлупка отвалилась, и открылась черно-зеленая блестящая лысинка. Я вынул перочинный ножик и стал скоблить дальше. Лысинка превратилась в целую плешь.
Потом я поворошил веткой в жерле пушки. Высыпалась кучка песка, щепочек, сухих травинок; выбежал встревоженный паук.
"А что, если ее как следует вычислить, - подумал я, - выстрелит она или не выстрелит?"
Я обошел пушку со всех сторон. Целая.
- Ребята, знаете? Пушка выстрелит!
- Вот те на! - сказал Чарлз Марден. - С чего же это она выстрелит? У тебя на чердаке не все в порядке, Том.
- У меня на чердаке замечательный план, - ответил я.
План?
Джек Гарри оставил камешки и повернулся ко мне.
- Выкладывай. Давно Сороконожки не выдумывали ничего умного. Можно было подумать, что они подохли.
- Я предлагаю вычистить пушку. Задать ей порядочную порцию пороху и запалить.
- Браво, - сказал Гаррис. - Бросай свою удочку, Фил. Посмотрим, можно ли ее отчистить. Марден, сбегай к Бену, попроси у него тряпку, напильник и какой-нибудь старый нож.
- А он дома?
- Дома. Видишь, флаг развевается.
(Матрос Бен всегда спускал флаг, когда уходил в море на рыбную ловлю.)
Целый час мы все вчетвером возились над пушкой.
- Здорово отчищается, - сказал Адамс, вытирая рукавом мокрый лоб.
- А что, если мы вычистим еще одну или две?
- Ну - две?! - закричал я. - Мы все вычистим! Мы такую канонаду зададим, что весь Ривермут три года помнить будет!
- Сегодня же я созову экстренное собрание Сороконожек, - сказал Джек Гаррис. - Дело серьезное. Надо собрать денег и обсудить все как следует.
23
- Ну, значит решено, - сказал Джек Гаррис после долгого и шумного собрания Сороконожек.
- В кассе у нас шесть долларов. Каждому выдается по полдоллара. На, Блэк! Считай! Верно? Забирай, Фил! Держи, Нокс!.. Все получили? Отлично! Только не вздумайте все разом идти в одну лавку. Том, Перец Виткомб, Генри Блэк и я пойдем к толстому Пеллю. Все - в разные дни. Вы - в портовую лавчонку. Остальные - в магазин на верхней улице. С завтрашнего дня начинаем чистку батареи. Тащите с собой тряпки, ножи, машинное масло, если у кого есть. Том Белли, не забудь! Ты обещал разузнать про фитили.
- Я сейчас побегу а матросу Бену, - ответил я.
- Ты ему все расскажешь? - спросил Лангдон.
- Нет, что ты? Я к нему подъеду осторожно. Уж я знаю, как с ним разговаривать. Начну про морскую битву и выспрошу все, что нужно.
- Так, значит, в субботу? - спросил Чарлз Марден.
- Непременно в субботу! - закричал я. - Вы только подумайте: переполоху хватит на все воскресенье. Гаукинс заболеет со страху, и утром не будет проповеди.
- Ну, можно и по домам, - сказал Гаррис.
- Подожди, Джек! - крикнул Перец. - Ребята, за то,что Том придумал такую знатную штуку, я предлагаю назвать нашу батарею - батареей Белли.
- Ура! Батарея Белли! Батарея Белли! - закричали все.
Целую неделю мы возились с пушками. На набережную мы приходили с удочками и ведерками. Но в ведерках вместо червяков лежали свернутые тряпки, ножи, бутылочки с маслом и порох.
В сухом месте под камнем мы вырыли яму, поставили туда жестяной ящик и ссыпали в него наши запасы пороха. Ящик мы забросали хворостом, засыпали песком и камешками.
Фитили были уже готовы. Матрос Бен не только рассказал мне, как надо их делать, но сам сделал столько фитилей, что их хватило бы на три батареи Белли. Я подробно выспросил, как надо обращаться с фитилями, сунул их в свое ведерко и побежал на набережную. Было решено, что фитили заложит Фил Адамс, а подпалю их я. Это нужно было делать ночью, ловко и очень осторожно.
В назначенную ночь, с субботы на воскресенье, в половине двенадцатого я сунул в карман коробок спичек и надвинул на глаза шапку.
Ощупью, на цыпочках, я спустился по лестнице и прошел по коридору. Громко щелкнул ключ выходной двери. Я прижался к стене и прислушался. Все было тихо. Я нажал плечом дверь и выскользнул на улицу.
На улице было темно и пусто. Дома стали серые, незнакомые, окна, закрытые ставнями, были как спящие глаза. Трубы, крыши, углы кто-то обвел угольным карандашом. Конец улицы провалился в темноту.
Я поежился. Жалко все-таки, что я не взял с собой Фила.
