– Открыто!

Вошел Спенсер, явно крайне удивленный тем, что первой, кого он увидел, оказалась мадам мэр. Вместе с ним в помещение ворвался слишком сладкий и крепкий запах мужского парфюма.

– Регина, – Спенсер чуть склонил голову в приветствии. Регина коротко кивнула в ответ.

– Альберт.

Эмма приподняла брови.

Ого, они прямо вот так близко знакомы? Она и не знала. Она многого не знала, как выходит.

– Добрый день, – проговорила Эмма, вставая и привлекая к себе внимание. – Хорошо, что пришли.

Она предложила Спенсеру сесть, но тот покачал головой.

– Я ненадолго, – бросил он и снова посмотрел на Регину. – Я так понимаю, вы пришли что-то рассказать мне?

Его губы растянулись в ничего не значащей улыбке. Прокурор города не обязан лебезить ни перед кем – даже перед мэром. Потому что только прокурор может этого самого мэра засадить за решетку при случае.

Регина холодно взглянула на него.

– Все, что я хотела рассказать, я уже рассказала шерифу Свон, – предельно вежливо сообщила она. – Полагаю, она поделится с вами материалами.

Эмма с каким-то эгоистичным удовлетворением отметила, что Регина не слишком хорошо оценила вальяжный подход Спенсера. Тот повел себя как хозяин этого места. Вроде как получалось, что только его они и ждали. Что Регина пришла к нему, а не к Эмме.

Спенсер помолчал, разглядывая Регину блеклыми глазами. Пожевал губы, словно раздумывая. Потом кивнул.

– Хорошо, – повернулся к замершей в ожидании Эмме и велел: – Жду вас вечером у себя в кабинете. Посмотрим, что можно сделать.

Он ушел, не прощаясь, а запах парфюма остался. От него потихоньку начинала болеть голова. Эмма поспешно открыла окно, надеясь, что свежий воздух изгонит неожиданную болезнь. Когда она повернулась, то увидела, что Регина встала и, взяв пальто, одевается, явно тоже собираясь уходить.

– Уже? – вырвалось у Эммы пораженное. Регина удивленно посмотрела на нее.

– Мне кажется, я сообщила тебе все, что могла, разве нет? – она прищурила темные глаза. – Или ты хочешь спросить что-то еще?

Она неспешно застегивала пуговицы и не отводила от Эммы взгляда.

Спросить? О, Эмма хотела спросить еще уйму всего!

Насчет Робина. Насчет Генри. Насчет Мэри Маргарет и Кэтрин Нолан. Насчет того, почему Регина на самом деле передумала и решила помочь. Насчет Руби, волка и гипноза. Насчет Джефферсона и его убежденности в похищении дочери. Насчет них вдвоем, наконец. Но со всем этим следовало потерпеть. Нельзя было заставить Регину вновь забраться в свою скорлупу, ведь она только-только выбралась оттуда. Поэтому Эмма просто улыбнулась.

– Нет, – покачала она головой. – Ничего не хочу спрашивать.

Регина недоуменно пожала плечами и взяла свою сумочку, оставленную у стола.

– Что ж, – она кивнула, – надеюсь, я сумела помочь.

– Еще как, – заверила ее Эмма, подходя ближе. – Я уже говорила, как благодарна тебе?

Регина хмыкнула.

– Что-то такое припоминаю, – она вскинула голову, темные волосы хлестнули ее по щеке. Эмма не смогла не отметить, что впервые за долго время Регина выглядела абсолютно спокойной и расслабленной, даже несмотря на не слишком веселый повод, по которому они сегодня встретились. Эмме нравилось видеть ее такой. Очень нравилось, если уж быть откровенной. И поэтому она разрешила себе спросить:

– Можно, я провожу тебя до машины?

Сердце замерло в ожидании ответа. А Регина удивленно улыбнулась.

– С каких это пор ты спрашиваешь меня о таких вещах, Эмма Свон?

Кажется, она иронизировала. Эмме было не до того, чтобы разбираться в интонациях. Она просто подхватила куртку и поспешила следом за Региной, успевшей выйти из офиса.

В полном молчании они дошли до «мерседеса». Дул холодный ветер, но Эмма практически не замечала его. Она шла за Региной, смотрела в ее спину и думала, что у них никогда не было свиданий. Настоящих свиданий. Все их встречи постоянно сводились то к Генри, то к ссорам, то к обсуждению Сторибрука и его дел. Никогда они не говорили о себе. Вчерашний разговор не может считаться.

Эмме очень хотелось позвать Регину на свидание. Сходить с ней куда-нибудь, пусть даже на какой-нибудь банальный фильм или в ресторан. Смотреть на нее, любоваться ею, думать о ней, говорить о ней и только о ней.

Эмма знала, что происходит. Больше нельзя было отрицать.

Она влюбилась.

Влюбилась в Регину Миллс, странную и непонятную женщину из маленького городка. В женщину, которая вертела ею как хотела, то приближаясь, то отдаляясь. В женщину, которая растила и воспитывала ее сына.

В женщину, которая стала родной за такое короткое время.

Эмма чуть не задохнулась, едва призналась себе в этом. Щеки запылали, в горле пересохло. И, когда Регина повернулась к ней, очевидно, для того, чтобы попрощаться, Эмма не удержалась и взяла ее за руку. Регина изумленно взглянула на нее, открывая рот.

– Погоди, – торопливо оборвала ее Эмма. – Не говори ничего. Не надо.

Слова путались в голове. Эмма знала, что не время сейчас думать о Регине и свиданиях. Но, черт побери, а когда будет это время? И будет ли? Может быть, завтра на Землю упадет метеорит, и все они умрут в страшных муках. Может быть, завтра Голд сойдет с ума и перестреляет всех, до кого дотянется. Может быть… Да все может быть! И что же теперь – даже не думать о Регине? Вокруг установилось относительное спокойствие, когда еще предаться размышлениям, как не сейчас?

Конечно, разумнее всего сейчас было бы с головой окунуться в затягивание петли на шее Голда. Но если можно совместить, почему не сделать это?

Регина послушно молчала. В ее глазах Эмма видела нетерпение. Хотела ли она поскорее освободиться от докучливого шерифа или же ждала, что Эмма сделает первый шаг? Эмма сильнее стиснула ее пальцы, не отрывая взгляда от чуть раскрасневшегося лица.

Ей хотелось поцеловать Регину. Бога ради, всего лишь поцеловать, ни о чем большем речь не шла! Эмма отлично помнила, чем и как они занимались в свое время, но именно возможность поцелуя сейчас бесконечно будоражила ее сердце и тело. Ноги дрожали, сердце колотилось в горле, по спине бегали мурашки. Подумать только, не так давно она уклонялась от поцелуев, боясь, что сны станут реальностью. А сейчас поцелуи это все, что ей необходимо.

– Эмма, – все же сказала Регина, когда молчание откровенно затянулось. – Думаю, тебе лучше отпустить меня сейчас.

У нее были серьезные, удивительно спокойные глаза. Эмма знала, что могла бы смотреть в них целую вечность и не устать. Она была влюблена в ее глаза, может быть, больше, чем во все остальное. В них она видела настоящую Регину, а это было великой ценностью.

– Я знаю, – прошептала Эмма, сильнее сжимая чужую руку. – Я знаю, что лучше отпустить.

И не отпустила.

Они просто стояли у машины, и со стороны могло показаться, что между ними в воздухе скользят слова. Но Эмма просто держала за руку Регину, а Регина разрешала ей это. И никакой ненависти.

Бесценно.

Эмма все же не поцеловала Регину, хотя ей до безумия сильно хотелось это сделать. Всего лишь стиснула напоследок пальцы и отпустила, отступая на шаг. Проследила, как Регина села в машину и пристегнулась. Улыбнулась, помахав рукой. Долго смотрела, как «мерседес» выруливает со стоянки и заворачивает за угол. Развернулась, засунула руки в карманы и направилась к участку, заставляя себя думать о деле. О Голде. О Спенсере.

А потом услышала взрыв.

Дружно взбунтовались потревоженные «сигналки» стоящих вдоль улицы машин.

Комментарий к Глава 11

Смотрите в следующей серии:

…

- Все в порядке?

…

- Я все еще пытаюсь смириться с мыслью о том, что мне нечего больше скрывать.

…

– Он помнит.

========== Глава 12. Часть 1 ==========

В первый момент Эмма даже не сообразила, куда бежать. В голове шумело, мир вокруг слегка пошатывался. Эмма вытащила руки из карманов куртки и расставила их, пытаясь соблюсти равновесие. А затем вздрогнула и, выкрикнув «Регина!», бросилась туда, куда завернул черный мердесес. Завернул-то мерседес, а вот теперь там вместо него были одни обломки, окруженные пылью и дымом. По крайней мере, Эмме так показалось на первый взгляд, и она успела пережить пару невозможно страшных и болезненных секунд, прежде чем увидела, что только задняя часть машины превратилась в хлам, а передняя выглядит вполне себе бодро, если так вообще можно было сказать про машину, явно успевшую перевернуться несколько раз. Не задумавшись над тем, как так получилось, Эмма обежала уже начинающую собираться взволнованную толпу, закашлялась от дыма, поднимающегося над автомобилем, и снова крикнула: