– Почему Лили и Джонс ничего не помнили? – спросила она негромко, остановившись на пороге и наблюдая за тем, как Генри пытается сложить абсолютно все вещи в один маленький рюкзак. – Они ведь не были под проклятием. Или были? В любом случае, почему они могли ходить туда-сюда – из города и обратно?

Регина указала на несколько сумок, стоящих рядом с диваном и проговорила сердито:

– Я ничего не знаю насчет твоей Лили, но Крюк появился здесь вместе с моей матерью. И это было очень удобно – потому что он же помог мне избавиться от нее. А поскольку на мою мать не действовало проклятие, то и Крюк, полагаю, удостоился той же чести.

– Но почему он тогда ничего не помнил?

– Эмма! – Регина совсем уж сердито посмотрела на Эмму. – У меня нет желания обсуждать сейчас твоих бывших ухажеров. Спроси меня как-нибудь потом, если ты хочешь, чтобы сейчас мы все же уехали из Сторибрука.

Эмма прикусила язык, смеясь про себя. Такая Регина очень живо напомнила ей прежнюю себя. Она что, ревновала? О, да. Несомненно. Как забавно.

Эту тему – тему матери – они с Региной всегда обходили стороной. Вот и сейчас время было явно не для нее. Но однажды Эмма планировала узнать больше. Она верила, что между ними с Региной не должно остаться никаких секретов. Теперь уже точно.

– Куда мы поедем? – спросил Генри, когда они втроем уселись в «жука» и направились к шоссе. – Далеко?

Его довольная мордашка излучала нетерпение, он ерзал и то и дело стучался коленками в спинку сиденья Эммы.

– Угомонись, Генри, – строго велела ему Регина. – Всему свое время.

Эмма усмехнулась, гадая, знает ли сама Регина, куда они едут. Или она предпочла не включать свою магию, чтобы это выяснить?

Они выехали на окружную улицу – Эмма так и не удосужилась узнать, как она называется, – ведущую к выезду, и там Эмма вспомнила вдруг про то, что лежало в ее кармане.

– У меня для тебя сюрприз, – сказала она, поглядывая на Регину.

Та повернулась к ней.

– Хороший? – в голосе скользнуло любопытство.

Эмма деланно небрежно пожала плечами.

– Тебе решать.

На самом деле она волновалась – и еще как. Это было хорошее волнение, но все же хотелось от него побыстрее избавиться. У Эммы чесались руки, однако она дала себе слово, что расскажет о сюрпризе только тогда, когда они окажутся подальше от Сторибрука – на всякий случай.

Ничего не помешало им выехать за черту. И ничего не случилось, когда они это сделали. Эмма ощущала себя так, словно за спиной у нее осталось тяжелое грозовое облако, которое теперь станет двигаться в другую сторону. Она протянула руку и положила ее на колено Регине.

– В этом городе было слишком много волков, – сказала она, глядя на дорогу.

Регина опустила ладонь поверх ее руки.

– В овечьих шкурах. Даже я примерила одну.

Она засмеялась, и Эмма тоже, и Генри, который вряд ли понял о чем речь, но захотел поддержать своих мам.

Так они и ехали, смеясь, а позади исчезал Сторибрук, в который никто не собирался возвращаться.

========== Эпилог ==========

На атолле Южный Мале, что входит в череду Мальдивских островов, было многолюдно даже с приближением заката. Впрочем, никто никому не мешал, каждый занимался тем, чем ему нравилось заниматься. Атолл считался семейным, большинство отдыхающих приехало с детьми, так что недостатка в развлечениях не наблюдалось.

Эмма лежала на шезлонге, лениво потягивала сладкий коктейль и поглядывала на Генри, резвящегося среди волн. Парень научился плавать и теперь все свободное время проводил в воде, плавая с ластами. Как-то он даже пытался обогнать черепаху.

Здесь было хорошо. Тепло и тихо, уютно. Они прилетели на Мальдивы поздней ночью, а утром уже нежились в горячем Индийском океане. Эмма, никогда не вылетавшая за пределы Соединенных Штатов Америки, с детским восторгом исследовала новую территорию вместе с Генри днем, а ночью с неменьшим восторгом исследовала Регину. Они провели тут уже три недели и не собирались улетать. Да и некуда было. Хотя Эмма с большим удовольствием повидала бы еще парочку-другую стран. Но, может быть, позже.

О Сторибруке почти не вспоминалось. Он казался далеким сном, который теперь никогда не вернется – Эмма была уверена в этом, еще и потому, что Регина обещала ей. А обещаниям Регины можно было верить безоговорочно.

Что-то капнуло на горячее плечо. Эмма подскочила, глядя на стоящую рядом Регину, в руке которой был бокал с шампанским. Волосы у Регины были мокрыми, значит, она успела сходить в душ и больше не планирует лезть в соленую воду – эти два факта Эмма быстро научилась связывать между собой.

– Садись, – Эмма раздвинула ноги, приглашая Регину усесться между ними на шезлонг. Регина помедлила и так и поступила. Ее тело было прохладным, и Эмме нестерпимо захотелось его согреть.

– Ты горячая, – недовольно сказала Регина, когда Эмма, порывисто приподнявшись, крепко обхватила ее обеими руками. – Осторожно, не разлей.

Она сделала глоток своего шампанского и поставила бокал на край шезлонга, откуда он был немедленно опрокинут Эммой.

– Тшшш, – поцелуем в шею пресекла Эмма попытку Регины возмутиться. – Тебе принесут еще.

И верно: официант, подобравший бокал, уже побежал за следующей бутылкой шампанского.

Регина вздохнула и откинулась назад, затылком прижимаясь к плечу Эммы. Обе они смотрели за счастливым Генри, плюхающимся на мелких волнах.

– Почему тьма так по-разному подействовала на тебя и на Голда? – спросила вдруг Эмма, хотя ничего не предвещало такого вопроса. Все прошедшее время они не касались темы Сторибрука и того, что осталось в нем. Но, может быть, пришло время забить последний гвоздь?

Регина долго не отвечала. Она водила кончиком пальца по коленке Эммы, посылая мурашки по ее телу. А потом вздохнула.

– Потому что мы с ним разные. И нужно нам было разное.

Она больше ничего не сказала, как бы Эмма ни пыталась выспросить. Утомившись, Эмма бросила взгляд на заходящее солнце, потихоньку окрашивающее небо в алый цвет, и прижалась губами к плечу Регины.

– Ты тоскуешь по прежней жизни?

Регина чуть пошевелилась.

– По какой – прежней?

Эмма обняла ее покрепче.

– По той, что была без меня.

Иногда она бывала совершенной мазохисткой.

– Она была без тебя, – немедленно ответила Регина. Подняла руку и погладила Эмму по щеке.

– Все будет хорошо, Эмма. Я тебе обещаю.

Эмма подумала, что стоит все же привыкнуть к тому, что ее женщина действительно знает, о чем говорит. Так ли уж это плохо? Что такое тьма, в конце концов? И может ли она существовать без света?

Эмма точно знала ответ.

– Что еще ты мне можешь пообещать? – шепнула она на ухо Регине, зубами чуть задевая мочку ее уха.

Регина развернулась в объятиях Эммы, оказавшись с ней лицом к лицу, и правой рукой взяла новый бокал с шампанским, как раз принесенный угодливым официантом.

– Ты слишком много говоришь, Эмма, – сказала она, усмехнувшись, когда Эмма показала ей язык. – Впрочем, как и всегда.

Она потянулась и поцеловала Эмму в губы, свободной рукой обнимая ее за шею.

На безымянном пальце ярко блеснуло обручальное кольцо.

КОНЕЦ