— Ну, вот и всё, — пробормотал он.

Рука сама потянулась к мечу на поясе. Один удар в грудь, чтоб наверняка — и конец. Но как же демон? Охтайр знал об этих сущностях слишком мало, чтобы сказать точно, что он сделает. Может быть, как раз и кинется на новую жертву?

Умирать не входило в планы денщика. И, скрепя сердце, он покинул полуподвальную комнату. Дверь запирать не стал. Демона должны обнаружить. А он в это время будет далеко.

Когда шаги стихли в коридоре, Лейр позволил себе вздох. Он дышал и раньше, но тихо-тихо, медленно втягивая воздух через приоткрытый как бы в последнем крике рот, а потом также тихо выдыхая. Представление было сыграно прекрасно — зритель обманулся. А теперь пора домой. Через несколько минут начнётся представление, а ему еще надо нанести на лицо грим. Он не имеет права опаздывать к началу. Он — артист.

Юноша тихо поднялся на ноги, двигаясь плавно и практически бесшумно. Многодневные тренировки пригодились. Не зря на привалах с ним усердно занимались по очереди то мастер Боар, то его сыновья. Он словно перетёк из лежачего в стоячее положение, действуя столь бесшумно, что не заглушал ни малейшего звука снаружи.

Тихое шипение — не рассерженное змеи, а дырявого бурдюка, из которого потихоньку выходит воздух. Какая-то тень колыхнулась за кустами. Шаги…Судя по их размеренному ритму — какие-то стражники, совершавшие обход.

Лейр, уже сделавший пару шагов к двери, застыл, затаив дыхание, и обратившись в слух.

— Ого! — послышался молодой голос. — А это что такое?

— Где? — откликнулся второй, постарше.

— Шар! Темно-синий… и внутри какие-то искорки… Интересно, кто мог выбросить такую вещицу? Или её потеряли?

— Вечно ты что-то находишь, — не без зависти откликнулся второй. — Дай-ка глянуть… Э, да он с трещиной! Вот почему его и вы…кх-х-х-х-х…

Демон был голоден. Он просто умирал с голоду и атаковал стремительно, разя наповал. Добыча не успела даже удивиться. Не окрашенная эмоциями, душа не обладала «вкусом», но для первого раза сойдет.

— Ты чего? — обладатель молодого голоса встревожился. — Всё в порядке?

— Да.

Нет! Лейр прикусил губу. Он чувствовал, как изменился тот, второй, голос. А вот то голодное существо исчезло, словно его и не было. И юноша тихо выскользнул за дверь. Там начинался длинный коридор, узкий, и мрачный. Источников света не было, да они и ни к чему — шагах в тридцати-сорока справа виднелась лестница, ведущая вверх. Оттуда лился слабый свет. Стараясь ступать как можно тише, Лейр направился в ту сторону.

Разрыв пространства старая Хозяйка почувствовала почти сразу и села на постели, удивленно моргая глазами и силясь понять, что же произошло. Последний раз это было так давно! Она была совсем девочкой, многие подробности стёрлись из памяти, но волшебница помнила, что именно в тот миг — не раньше и не позже — у нее и пробудился Дар колдовства. И вот — опять.

Впрочем, о причине долго гадать не приходилось. Несколько лет назад старая Хозяйка сама видела у Дехтирель то, что во времена её молодости именовалось яйцом демона. Сущности из иного мира проникали сюда, паразитируя, питаясь душами и телами разумных существ. Напитавшись, сущности — многие называли их просто демонами — начинали размножаться, откладывая яйца. Маги искали и находили такие кладки по всему миру. Тысячелетия назад именно король-маг Моррир со своими учениками и дочерьми, оставив корону единственному сыну, ушёл сражаться с этими тварями. Он победил. Демоны были уничтожены. Места, где они прорывали пространство, опечатаны, а уцелевшие яйца либо уничтожались, либо хранились в надежных местах до того момента, когда наука достигнет таких высот, чтобы их можно было начать изучать.

К несчастью, во времена юности Хозяйки, когда она уже закончила обучение в Обители и начинала своё служение, разразилась война. Бездетным скончался король, названный в истории Торандиром Последним, и, улучив момент, рабы-орки восстали, напав на своих хозяев-эльфов. Более трехсот лет продолжалось противостояние, названное Смутными Веками. Именно ближе к концу той войны у мальчика-полукровки Охтайра и казнили мать за сообщничество с темноволосыми.

Охтайр!

Вспомнив об ученике, старая волшебница заторопилась, одеваясь. Про свою соперницу, Дехтирель, она даже не думала — знала, что девчонка обыкновенная пустышка. У нее не хватит сил даже воду вскипятить мысленным усилием, не то, чтобы вызвать на волю демона. Все «чудеса», которые она совершала, на самом деле — работа Охтайра. Тот был прилежным учеником. И, не будь он мужчиной, да еще с орочьей кровью в жилах, старая Хозяйка с радостью считала бы его своим преемником. Но король Торандир Последний особым указом запретил мужчинам обучаться магии. Все научные труды, написанные магами, были уничтожены или спрятаны так надёжно, что большинство женщин-Видящих не знало об их существовании. А война и без того отбросила магическую науку на много лет назад. Ведь темноволосые, подняв восстание, убивали Видящих, жгли книги, громили лаборатории. Уцелело немногое. Орден Видящих до сих пор восстанавливает утраченное, и уж, конечно, там вряд ли знают, как обуздать вырвавшегося на свободу демона.

А ей и не нужно обращаться в Орден! Она всё сделает сама и потом явится с триумфом. Положительно, после такого соперница будет посрамлена.

Улыбаясь своим мыслям, старая Хозяйка вышла из домика, на ходу набрасывая на плечи плащ и закалывая его пряжкой у горла. Она взяла с собой совсем немного магических амулетов — на всякий случай — ибо не знала, насколько опасен демон и как с ним бороться.

В зрительном зале нарастало напряжение. Миновало уже несколько минут, а занавес все оставался опущен. Не звучала музыка, не гасли свечи вдоль рампы. Лишь время от времени из-за кулис раздавались шепотки, быстрый топоток легких ног, другие звуки. Там что-то происходило, и зрители — особенно зрительницы — терялись в догадках.

— Почему не начинают? — шепотом переговаривались дамы. — Мы уже собрались!

— Эти артисты слишком много о себе возомнили! Они считают, что могут заставлять себя ждать!

— Ах, скорее бы начало! Мне так не терпится увидеть Лейра!

— Да, он мил. Помните, как он сыграл Призрака в «Сердце на двоих»? У меня самой чуть сердце не остановилось, когда он преподнес Ей засохшую розу? Это было чудесно!

— Не случилось ли чего-нибудь? — леди привстала. — Кто-нибудь, поторопите их!

И в этот момент заиграла музыка.

Демон тяжело перевел дух. Первый голод отнюдь не был утолен. Хотелось еще — и побольше. Но где искать?

… Что это там? Души? Много вкусных душ! Много эмоций и чувств, которые придают душам особый вкус и аромат. Их так много в одном месте… можно наесться до отвала. Он станет большим, сильным и тогда…

Демон тихо направился на «запах».

Пьеса называлась «Спящий бог». И открывалась она диалогом двух жриц в старинном храме — старшая описывала молодой подруге их божество, которому девушка теперь должна служить до конца своих дней. Обе — на сцену вышли Ниэль и Соэль — волновались, стоя почти у самого края рампы и время от времени бросали взгляды в глубину сцены, где часть её была закрыта до поры тонким полотном.

— Ах, его образ, раз увидев, навеки в сердце оставляешь, — говорила старшая жрица. — Так дивен он! И так прекрасен! А взор его — тоска и нега!

— Мечтаю тоже я увидеть, — подхватила младшая, — того, кто похищает душу. Того, о ком томится сердце, о ком вздыхаю ночью темной…

— О, этот облик бесподобен, — её партнёрша бросила взгляд через плечо, на занавес. — Увидишь раз — и будет сниться до часа смертного тебе… Но он до времени сокрыт. Его увидеть — надо чтобы достойна ты была удачи! Не всем наш бог являет лик прекрасный и ужасный вкупе!

— Готова я для испытанья! — младшая жрица упала на колени. — Хоть сердце выньте из груди — оно вскричит: «Хочу увидеть!» И умереть…