Литмир - Электронная Библиотека
A
A

– Мне так легко говорить с тобой, как будто мы знакомы всю жизнь, – признался он.

– Ты честный и добрый, – сказала Кристабель и вдруг открыто улыбнулась ему милой девичьей улыбкой.

– Ты тоже, – не задумываясь, ответил Крис.

Ее улыбка исказилась, превратившись в горькую усмешку.

– Давно мне никто такого не говорил, – задумчиво, будто обращалась к самой себе, произнесла она.

– Значит, твои друзья не очень-то проницательны, – попытался пошутить Кристиан.

– У меня нет друзей, – быстро сказала она.

– Ты могла бы завести сотню друзей, если бы захотела, – убежденно произнес Крис.

Прошло несколько секунд, и он уже не ждал от нее ответа, как вдруг она сказала:

– Может быть, ты и прав, но я не уверена, что мне это нужно.

– Ты любишь одиночество? – догадался он.

– Да, – тут же отозвалась она. – Когда я встречаю интересного человека, мне порой хочется с ним общаться, проводить время, но в тоже время меня пугает, что я уже не смогу принадлежать себе до конца. Наверное, это звучит эгоистично. Просто я настолько привыкла к одиночеству, что мне трудно представить кого-то рядом с такой нелюдимкой, как я.

– Лично мне трудно представить кого-то более обаятельного, чем ты, – признался Крис.

– Ты совсем не знаешь меня, – все с той же усмешкой заметила она.

– Ты напоминаешь мне Мариуса, – вдруг понял он и сам не заметил, как сказал это вслух.

– Правда? И чем же?

Его приятно удивило то, что она сразу поняла, о ком идет речь. Значит, она тоже любительница вампирских историй.

– Тем, что ценишь свое одиночество, – собравшись с мыслями, ответил он. – Когда мне нравятся какие-нибудь слова в книге, я всегда выписываю их в блокнот. Эту цитату из «Крови и золота» я запомнил наизусть: «… я остался совершенно один – в полном одиночестве… и не надеялся уже обрести… спутника. Возможно, истина заключалась в том, что мне и не хотелось общества».

– А у тебя хорошая память, – сказала Кристабель, явно пытаясь поменять тему. – Не удивлюсь, если ты, как Арман, читаешь книги, просто листая их.

– Да какой из меня Арман? – засмеялся Кристиан, в глубине души польщенный сравнением.

– Очень даже неплохой. Впрочем, ты прав. Арман слишком испорченный и слишком древний, – в тон ему ответила Кристабель. – Скорее, ты Никто.

– Кто? – не понял Крис.

– Герой Поппи Брайт.

– Возможно, – согласился он, опуская глаза.

– «Он не признавал их мир. Там не было ничего, что могло бы его взволновать или тронуть, – ничего, что он мог бы назвать своим. Иногда он задумывался о том, а есть ли вообще для него место в мире за пределами его комнаты, есть ли на свете такой человек, который смог бы стать близким ему и кому он сам смог бы стать близким. Кому он нужен? Кому он еще будет нужен?»

Кристиан был ошеломлен тем, насколько точную цитату подобрала Кристабель, чтобы описать его, и решил не остаться в долгу:

– Все мы отчасти Никто. «Если ты привык быть один, это еще не значит, что тебе это нравится».

– Ты же говорил, что я, как Мариус, не ищу ничьего общества, а теперь говоришь, что мне, как Никто, не нравится быть одной, – заметила Кристабель.

Кристиан на несколько секунд растерялся, но, посмотрев в ее глаза, в глубине которых плясали лукавые искорки, сказал:

– Одно другого не исключает. Многие люди, которым не нравится быть одним, не ищут ничьего общества. Они просто не надеются найти то, чего хотят.

Кристабель продолжала наблюдать за ним как бы со стороны. Крису казалось, что она сканирует его мозг и его душу.

– Мне пора, – вдруг сказала она, и, развернувшись, начала быстро спускаться с крыльца.

Это застало его врасплох, и в первые мгновенья он стоял ошеломленный, не зная, что ему делать. Во время разговора с Кристабель он почувствовал ту близость душ, которая связывает их, словно нитями, вводя человека в блаженно-расслабленное состояние. Кристабель так резко и внезапно оборвала эти нити, что он ощутил почти физическую боль, которая вывела его из равновесия. Наконец, он собрал все силы и крикнул ей вслед:

– Надеюсь, еще увидимся?

Он хотел сказать совсем другое. Слова вырвались сами собой. В одно мгновенье он понял, как сильно будет страдать, если после этого разговора, после той близости, которую он почувствовал, он, как и раньше, будет лишь смотреть на нее издалека. Смотреть, не решаясь подойти. Смотреть, как будто ничего и не было, как будто все это ему приснилось.

Кристабель тут же обернула к нему свое прекрасное лицо и улыбнулась – немного насмешливо, но дружелюбно.

– Конечно, – сказала она.

Какое-то щемящее чувство до боли пронзило его душу. Оно полностью затопило его, жидким огнем разливаясь по телу, пульсируя в крови, сладостной болью пронзая нервы. Он подумал, что жил только ради этого единственного слова. В тот миг он мог бы умереть с улыбкой на губах. И прежде, чем он успел опомниться, она с серьезным выражением произнесла:

– Будь осторожен, Кристиан.

Эти слова удивили Криса, вернув его с небес на землю, и ему отчаянно захотелось спросить, что это значит, но он чувствовал, что больше не может злоупотреблять ее вниманием. Казалось, она прочла вопрос в его глазах, потому что добавила:

– Вот-вот начнется ливень.

Кристиан не был уверен, что изначально она имела в виду дождь, но ему не оставалось ничего другого, как кивнуть и попрощаться. Он смотрел, как ее силуэт растворяется в серой мгле тусклого осеннего вечера, и не сводил с него взгляда, пока он полностью не исчез. Только теперь он заметил, насколько сильно замерз. Но душу его грело обещание новой встречи.

Глава 6

Поле невинности

«Отчаяние внушает и кротость, и тревогу, иногда оно бывает даже чуть ли не сладостным – этакая преданность тому утраченному, чего на самом деле и не было».

Г. Бёлль «Крест без любви»

Кристиан потерял покой – он мог думать и говорить только о Кристабель. Тэйн называл его влюбленной истеричкой, а Анж только сочувственно качал головой. Но Кристиану было все равно. Он вспоминал о словно выточенном из мрамора лице, о волшебных, мерцавших жидким зеленым пламенем глазах, о чудном мягком голосе, окутывавшем, словно бархат. Он готов был часами рассказывать взахлеб о самой главной, как он выражался, в его жизни встрече, чем вводил Анжа и Тэйна в ступор. Они никогда не видели его таким взволнованным и таким влюбленным. От его прежних спокойствия и уравновешенности не осталось и следа.

В таком экзальтированно-восторженном настроении прошла неделя. Каждый вечер Кристиан ходил в «Серебро и метал» и сидел там до закрытия. Кристабель не появлялась. Он терялся в догадках. Неужели она избегает его? От этой мысли становилось жутко. Но с чего бы ей это делать? Разве он, Крис, такая значительная персона, чтобы из-за него она меняла свой привычный образ жизни? Может, она опасается, что он будет приставать к ней, боится его назойливости? Может, почувствовала, что Кристиан потерял голову, и не хочет своим присутствием усугублять положение, надеясь, что он забудет ее и все утрясется само собой? А, может, после рассказа о питье крови она и вовсе считает его сумасшедшим и предпочитает держаться от него подальше? Эти догадки, одна хуже другой, терзали разум и заставляли сердце разрываться на части от тоски. Он забросил колледж, свои книги и фильмы, и только музыка не давала ему окончательно сойти с ума. Казалось, это единственная в мире сила, которая его действительно понимает и сочувствует ему.

Каждую ночь ему снилась Кристабель, и пробуждение всегда сулило горькое разочарование. Когда он открывал глаза и понимал, что не увидит лукавую, но в то же время добродушную усмешку на чувственных, бледно-розового цвета, губах, не увидит пронзительный взгляд изумрудных глаз, на дне которых таилась загадка, ему становилось нестерпимо больно. Ее глаза не давали ему покоя ни во сне, ни наяву. Их глубокий чуть насмешливый взгляд с пляшущими в самой середине огоньками прожигал насквозь, заглядывал в самую душу. Казалось, она видит в ее глубине самые потаенные уголки, различает там такое, в чем бы он, Крис, не признался даже самому себе. Он вспоминал, как несколько раз поспешно отводил глаза при встрече, потому что физически не мог выносить на себе этот взгляд дольше нескольких секунд. Он чувствовал, что еще мгновение, и он растворится, просто утонет во влажной зеленой глубине этих глаз.

8
{"b":"645194","o":1}