– Не слишком долго, пожалуйста, – предупреждаю я ее.

– А что такое? – спрашивает она с издевкой. – Отвык дрочить?

– Поговори мне тут еще, – рычу я. – Не забывай, мне ничего не стоит...

– Бла-бла-бла, – она в два шага преодолевает расстояние до постели, чмокает меня шутливо в ухо и, быстро забравшись рукой под одеяло и обхватив член ладонью, проводит по нему вверх-вниз. Я едва успеваю набрать в легкие воздуха: в следующее мгновение она уже опять на другом конце комнаты.

– Ты нарываешься, – щурюсь я.

– Ни в коем случае, мне пора идти, – она и вправду уже в платье, стоит перед зеркалом, которое притащила сюда из гостиной, и расчесывается. Длинные темные волосы струятся ароматными волнами по ее плечам.

– Вечером разберусь с тобой, – обещаю я.

– Какой грозный, вы только посмотрите!

Мне и вправду ничего не стоит опрокинуть ее на постель и, наплевав на ее возмущенные вопли, быстро оттрахать минуты за три. Мы даже успеем кончить. Но папаша потребовал сегодня общий сбор: будем разруливать ситуацию с фурами. Остался час. Нужно быть максимально собранным и сосредоточенным. Так что лучше я передерну в душе, а заодно подумаю, что скажу парням, когда мне дадут право голоса.

Марину и Асю я отправляю с Ваней: он самый адекватный из парней, а самое главное – сумеет защитить их, если случится какая-нибудь хрень. Но я надеюсь, что все обойдется.

Папаша мою вольность, конечно, не одобряет (как будто в последнее время бывает иначе):

– Твоя сучка непременно сбежит.

– Не думаю, ей слишком нравится сидеть на моем члене, – отвечаю я максимально равнодушно.

– Сидеть на отцовских бабках ей наверняка нравится больше. А тем более – на шезлонге на Лазурном побережье.

– Она никуда не денется, – рыкаю я, но отец уже посеял в моей душе сомнения: вдруг Марина и вправду попытается сбежать? Будет ли Ваня достаточно внимателен? И не решит ли ей помочь Ася? Сестренка гораздо добрее, чем кажется при первом знакомстве: может и пожалеть французскую принцессу... Но уже поздно: все трое умотали. Остается тупо рассчитывать, что Марине и вправду нравится мой член – и, смею надеяться, не только он.

После душа и быстрой дрочки на белый кафель, подкрепившись бутербродами с беконом и «помойным» кофе, я выхожу в общий коридор.

– Где собираемся? – спрашивает у меня проходящий мимо Игорь, а я в ответ пожимаю плечами:

– Надо спрашивать у отца.

– В конференц-зале, – бросает откуда-то из-за угла папаша, услышав наш разговор. – И побыстрее.

– Куда торопиться, времени еще полно...

– Я бы так не сказал.

Мы собираемся все вместе – я и папаша, Серега и Серый, Игорь и Петрон, – в конференц-зале, как повадился называть папаша маленькую комнатушку с круглым обшарпанным столом посередине.

Отец говаривал раньше: однажды – будет роскошный дубовый стол. Однажды – будет и дом покруче. Однажды – мы все заработаем столько денег, что переедем на постоянку куда-нибудь в Майами...

Заработали. Да только все еще торчим здесь, в подмосковном бандюжнике. Наши бандитские, уличные, непокорные души не привыкли к настоящей роскоши, она нас бесит и смущает, мы не уверены, что хотим отойти от дел и просто зажить богатой жизнью, нам прикольно вот так, как сейчас: скрываясь от полиции, в погонях и перестрелках, не зная, доживем ли до вечера, на байках, с пистолетами за пазухой... Спокойная жизнь – не для нас. Перевозить алмазы – круто, достойно гордости и похвальбы в кругах друзей и соперников, да и денежки капают, но стать как Маринкин отец и другие миллиардеры – это не про нас. Так что, даже имея достаточно средств, мы не готовы променять уличную жизнь и свой авторитет среди других банд на сытое мирное существование...

Так нахрена нам и дубовый стол? За этим тоже зашибись сидится.

– Это Басманов, – сообщает папаша, как только все рассаживаются. – Это его люди перехватили фуры с вином.

Я молчу. Так и знал. Еще много дней назад был уверен, что это именно Басманов со своей шайкой. Но что толку убеждать в этом отца? Между тем, папаша продолжает:

– Мне Олег рассказал, – это мужик из дружественной команды. – Его парни все видели, только не знали, чьи фуры, поэтому не сообщили раньше...

– И что же произошло? – спрашивает Серега.

– Фуры сбили на обочину... уже около самой границы.

– Все три сразу?!

– Минимум две. Они перевернулись, все разбито и разлито... Водители сбежали до того, как приехала полиция.

– Охрененно, – выдыхаю я, не удержавшись.

– И где они теперь, наши парни? – спрашивает Петрон. – Если сбежали, почему мы не вышли с ними на связь?

– Скорей всего, их перехватили люди Басманова.

– И что делать?

– Для начала попытаемся выяснить, что им надо, – перебиваю я.

– Переговоры? – фыркает папаша.

– Ага. Я пойду.

– Тебе жить надоело?

– Может, и надоело, – я пожимаю плечами. Я бы и рад достать пистолет и порешать каждого, кто встанет на моем пути, но как это поможет нашим парням? Если их убьют – виноваты будем мы все. А если убьют меня... Да не пофиг ли? Обо мне все равно никто не станет плакать.

26 глава. Марина

– Зайдем позавтракать в какое-нибудь кафе? – спрашивает меня Ася, и я рассеянно пожимаю плечами:

– А почему мы не позавтракали дома? – сестра Вита и вправду вытащила меня из штаба как-то очень поспешно. Ваня довез нас на раздолбанном авто до окраины поселка, а оттуда мы втроем заказали такси. Что мне радует, Ваня ведет себя, как телохранитель: исключительная внимательность и исключительная молчаливость. Я бы не выдержала, если бы он попытался со мной заговорить... Парни Вита мне откровенно неприятны. Зато Ася – солнышко, хоть я и не понимаю ее мотивов.

– У отца с братом и их парней общий сбор, – объясняет она.

– И что с того? – я не вижу связи.

– Они могут начать спорить... Может, даже подерутся, – она морщится, а я закатываю глаза: серьезно?! Взрослые мужчины подерутся, когда надо бы разбираться с общим врагом? Просто восхитительно. Верно говорил Вит: они животные, звери, не всегда способные рассуждать здраво. – Короче говоря, я не люблю оставаться дома, когда они собираются решать какие-то проблемы, – продолжает Ася. – А проблемы у них и вправду большие. Раз уж они даже Ванини к нам приставили, – она усмехается, оглядываясь на парня. Тот показывает ей средний палец, но как-то беззлобно, в шутку. Я наклоняюсь к уху своей спутницы, чтобы спросить шепотом:

– Почему ты назвала его так... по-обидному?

– С детства повелось, – объясняет Ася. – Ванини-панини.

Я невольно улыбаюсь, ведь Ванини – взрослый мужик под два метра ростом, с кожаной курткой на широких плечах, небрежной щетиной и в солнцезащитных очках на половину суровой квадратной физиономии. Мне и Ваней-то его сложно называть, ему бы больше подошло прозвище Бруталити, чем Ванини, но Асе, похоже, в этом доме можно все.

Анджей встречает меня с распростертыми объятиями: он бесконечно благодарен, что я согласилась на съемку.

– Не хочу, чтобы меня уволили, – шепчет он, отводя меня в сторону.

– Тебе пора подумать о том, чтобы сменить работу, – я качаю головой. Не вечно же мне ездить на съемки и показы его коллекций. Отец не должен больше помыкать нами.

– Я думаю об этом, – признается Анджей. – Если честно, я думаю о том, чтобы открыть собственный ювелирный дом... Но пока у меня нет спонсоров, нужно искать людей, которые захотят со мной работать...

– Считай, что ты их уже нашел, – сообщаю я. – Я готова вложить в твое дело часть своих сбережений и быть лицом твоей компании. А еще... – я оборачиваюсь, подманивая пальцем Асю. – Ты должен познакомиться с моей новой сестрой, – Анджей смотрит на меня непонимающе, и мне приходится объясниться: – Это Ася, сестра моего мужа... будущего мужа, – поправляю я сама себя, вспомнив, что не должна пока никому рассказывать, что мы с Витом уже официально расписаны. – Она начинающий дизайнер, только-только закончила университет в Санкт-Петербурге...