– Не уходи от меня, Кори.

Кори не уходила – просто потому, что окаменела от такой наглости. И слов найти не могла, даже матерных – по той же самой причине.

(Ну, официальная версия для самой себя была именно такой. А что уходить от Тео попросту не хотелось, так это никто не докажет.)

И то ли Тео как-то хитро заклял свою обувь, то ли Кори не совсем адекватно воспринимала время и разделяющее их пространство, но приблизились к ней очень быстро. Сильная рука легла было на плечо в попытке развернуть, но она, наконец, сумела отмереть и оттолкнула ее от себя в последний момент. Развернулась сама, с трудом заставила себя придать лицу сносное (и злое) выражение… и оторопела. Лазурит, вещая о непотребном состоянии Дагмара, ничуть не соврал. Выглядел тот несчастным, потерянным и очень уставшим, на щеках красовалась щетина, а глаза, обычно яркие и такие ясные, были непривычно тусклыми.

Собраться Кори всё же смогла, хоть и с трудом заставила себя открыть рот.

– Я обещала отрезать тебе пальцы, если посмеешь тронуть, ты забыл? – язвительно поинтересовалась она.

– Не забыл, – покачал головой Тео и вдруг протянул руки ладонями вверх. – Режь. Что хочешь делай, я весь твой. Только не уходи от меня больше. Пожалуйста.

Кори буквально потонула в чудовищной, невыносимой, непередаваемой мешанине собственных эмоций. Но преобладала всё-таки злость – на Тео, на себя, на любопытную толпу и вообще на всё мироздание разом.

– Ты… ты… да пошёл ты в Бездну, Дагмар! – только и смогла выпалить она, чувствуя, как полыхают щёки, и оттого бесясь пуще прежнего. Да как он только посмел… превратить её в невнятно огрызающееся желе! И это на глазах у всех! Ну вот ведь скотина!

Любимая скотина. Вот это и мешало уйти, вмазав ещё разок для острастки.

Вот только Тео, по обыкновению, плевать хотел на свидетелей, на всё вокруг, и поди пойми – приятно это или наоборот злит невыносимо.

– Да я уже в ней, Кори! – вещал он, не обращая внимания ни на что. Только смотрел прямо своими невозможно грустными глазищами и был таким, что… – Без твоих прикосновений и твоего голоса, без тебя в моих объятьях. Я ведь люблю тебя, Кори. Я так сильно люблю тебя, что благодарен Руссо и его проклятой шапке, ведь иначе я бы не узнал тебя.

Он остановился, видимо, пытаясь перевести дух, хотя видят боги, Кори бы тоже не помешало. Как минимум чтобы вспомнить, каково это – дышать, шевелить мозгами, да вообще делать хоть что-то, а не только пялиться на клятого Дагмара, силясь удержать слёзы.

– Я не могу без всего этого, дышать без тебя, жить без тебя… И если ты хоть немного, хотя бы самую капельку испытываешь то же, что и я, то пожалуйста, – Тео протянул руку снова в каком-то беспомощно-приглашающем жесте, – иди ко мне. Пожалуйста, Кори, я ж без тебя подыхаю просто…

Из головы начисто вымело все мысли, остались разве что «Как он посмел!» и «Убью кретина!»

И за ворот Кори его схватила именно с целью врезать. Боги свидетели! Врезать!

Так почему же, Бездна пожри, она его целует?!

Ну, потому что на самом-то деле только о том и могла думать. И потому что невмоготу было больше терпеть, когда Тео – её Тео, которого она не видела, не слышала и не трогала целую долбаную вечность; без которого загибалась от тоски самым позорным образом! – вдруг очутился так близко и принялся городить всю эту несносную чушь.

– Эй, послушайте, это ничего не значит! – всё же заявила Кори, резко отпрянув от явно ошалевшего Дагмара и обведя гневным взглядом радостно галдящую толпу. – Я… да я… я просто хотела, чтобы он заткнулся! Ясно вам?

Толпа почему-то не поверила.

Ну да логично: таким голосом, ломким и почти испуганным, не провести даже младенца. Тем более если щеками полыхать так, что и мороза не чувствуешь.

– Тихо, тихо, – вдруг мягко улыбнулся Тео, понизив голос до шепота. Как будто это могло их спасти! Грёбаные менталисты и грёбаные же заклинатели этого грёбаного Турнира!

Кори и сама не поняла, как и зачем её привлекли обратно, заткнули рот поцелуем, длинные сильные пальцы зарылись в волосы на затылке, притягивая ещё ближе. Не давая оторваться, чтобы не болтала – и видят боги, прямо сейчас это лучший вариант спасения её, Кори, гордости.

Хотя какая уж тут гордость, когда на глазах нескольких сотен человек жмешься к вчерашнему предателю и козлу, которого обещала ненавидеть?

– Ненавижу тебя, – проворчала Кори. И вопреки своим же словам уткнулась в плечо, обхватила талию, позволила чужим рукам обнять себя. – Ненавижу, ясно?

– Ага, – отозвался Тео, целуя в макушку и дыша так сорвано, будто впрямь не делал этого всю неделю. – Ненавидь, только не уходи больше. Боги, как же я скучал по тебе…

– И никто здесь не хочет знать подробностей! – рявкнул в эхофон Эрдланг. «А я не откажусь», – тут же последовала елейная ремарочка от Рэя. Зрители, что характерно, поддержали последнего. – Дагмар, у нас тут Турнир вообще-то! Ты и его сорвать надумал?! Вали с глаз моих, и чертополох свой гадский прихвати!

Лицо Кори обхватили широкие ладони, пальцы погладили там, где в демонской форме росли рога, вызывая совершенно неуместное сейчас возбуждение.

– Послушаемся? Или заработаем нашим командам ещё больше славы и денег?

– Ничего не треснет? – ворчливо пробормотала Кори. – Нет, ты можешь дальше красоваться, но я сваливаю. И быстро. И вообще – отвали от меня, я всё ещё злюсь!

Довольно громкое вышло заявление. Особенно для той, кто не думала ни двинуться с места, ни даже просто отстраниться хоть на какой-то жалкий дюйм. Неудивительно, что этот болван не проникся!

Тео тепло рассмеялся, поцеловал в висок и, даже не думая отпускать, потащил её к выходу с арены. Трибуны шумели, гвалт стоял такой, будто им только что показали величайшее шоу в мире. Ну да почему «будто»? Завтра или даже уже вечером все газеты будут пестреть их изображениями, а статейки выйдут такие похабные, что все дамские романчики обзавидуются.

Не то чтобы сейчас на это не наплевать.

Путь до общежитий прошел словно в тумане. Тео был слишком рад, слишком соскучился, чтобы соображать здраво. Где-то на периферии сознания билась мысль о том, что именно сделала для него Кори, даже когда злилась, когда ещё не простила (и не факт, что простила сейчас); слила раунд так откровенно, что впору самому просить о второй попытке. Тео, разумеется, просить не станет – Кори не по одну с ним сторону возбуждала неимоверно, но была не на своём месте.

Она должна быть рядом, только рядом с ним, такая близкая, такая…

Тео притиснул её к стене рядом с входной дверью – попросту не выдержал после недельной разлуки. Он так давно не трогал её, так давно не целовал, что почти физически больно. Арена не в счёт – там Тео почти ничего не соображал и, кажется, натворил дел, только чудом не сорвав Турнир к демонам собачьим.

А ну и хрен с ним.

Тем более что сейчас Кори так близко, её светлая шея так и манила прикоснуться, вся она манила, лишая последней капли рассудительности. Тео протянул ладонь и провел пальцами от уха до ключицы, на которой медленно заживала царапина. Завис, вдруг понимая: что-то не так, чего-то не хватает.

– Ни одного следа не осталось…

– Ну так чего ты ждёшь? – требовательно выдохнула Кори. И тут же, заставив наклониться, сама впилась в его шею, сначала губами, а потом и зубами. Осторожничала, правда: Тео ощущал лишь вспышку болезненного возбуждения каждый раз, когда острые зубы легонько прихватывали кожу.

– Сильнее, Кори, – взмолился он, сам от себя не ожидая.

– Точно?

Тео молча зарылся пальцами в шелковистые волосы, притягивая Кори ближе, не просто позволяя – чуть ли не умоляя всадить в себя клыки. Никакая боль не могла сравниться с удовольствием от одной лишь мысли, что Кори снова его присвоила, отметила как своего… и определенно ждала того же в ответ.

– Чего ты ждёшь? – повторила она, насмешливо улыбаясь и щуря свои невозможные глаза, подернутые чёрной дымкой в уголках. – Или я впрямь свободна завтра вечером?