– Кори, айрш'энсайр не связывает кого попало, – с раздражением напомнила Регина. Вот кто её просил-то?.. Она, может, почти забыла. – Эта хрень только по взаимной любви срабатывает. Вы оба должны были этого хотеть!

– Ты – ничего – не – докажешь, – пробурчала Кори, подперев голову кулаком. – Перехотела я, ясно? Не желаю ничего общего иметь с мерзавцем, который… который… Да он же на спор меня клеил! На спор! Рыжему мудаку на потеху! О чём вы вообще, какая, в Бездну, любовь?!..

Спор.

Только и всего. Никаких чувств, никакой любви и прочего бреда, что она тут напридумывала. И все эти попытки поговорить – тоже наверняка часть спора или ещё что похуже.

– Ты сама-то себе веришь? – фыркнул Рекс, точно отвечая на её невесёлые мысли, и снова закурил.

– Говори что хочешь, а мелкий Дагмар на тебя надышаться не может, – отрезала Регина. – Это грёбаная прописная истина, и доказывать я тебе её не собираюсь. Не пахнет там никакими потехами, ты это знаешь.

Она, может, и знает. Да только это знание ничуточки не помогало убавить злости и обиды.

Как и то, что Тео старательно пытается то ли сдохнуть, то ли забыть её побыстрее. Издалека, но Кори видела, что тот выглядит абсолютно несчастным, с приятелями своими больше не тусуется и вообще не ходит на половину пар. На поточные вовсе забил. Вот то ли радоваться, то ли злиться пуще прежнего. Кори не хотела видеть этого козла до конца своей жизни! Но вместе с тем душа просила извинений, унижений и очередных попыток лезть в окно и выносить дверь. Кори, как всякий демон, была падка на такие стрёмные знаки внимания. Каждый раз проникалась вроде, даже готова была выслушать… И передумывала в последний момент, вспоминая речи ублюдка Руссо.

Да чтоб им всем провалиться! И Дагмару, и дружкам его зубоскалящим! Не будет Кори никого выслушивать, пусть убираются в геенну огненную!

Но, Бездна, как же больно-то. Как всё отстойно, мерзко и…

Выпить. Нужно выпить ещё бокальчик, определённо.

И ещё, пожалуй.

Честное слово, это последний! А вот это самый-самый последний!

Ладно, это, видимо, последний в третьей степени и… и…

«Блин, это что, столешница? – вяло изумилась Кори, щекой ощутив прохладу лакированного дерева. Кажется, кто-то из двойняшек пересел к ней и осторожно тряс за плечо. – Я это… прилегла типа?.. Прилегла, м-да. Ну и ладно…»

***

Просыпаться отчаянно не хотелось. Голову точно ватой набили; в виски ударяло ноющей болью при одной мысли о том, чтобы встать и куда-то пойти. Да и вообще выбираться из-под приятно тяжёлого одеяла как-то не тянуло. А тянуло прижаться покрепче к чужому телу, сильному и горячему, позволяя тяжёлой руке лениво блуждать по плечам и ниже, вдоль позвоночника, прямиком к крестцу.

Отчего-то от этих прикосновений сделалось ни разу не томно, скорее даже неуютно. Ну хотя что тут странного? Вот ещё не хватало, тискаться в такую рань да с грандиозного похмелья…

– Сразу нет, – буркнула Кори, не разлепляя глаз, и недовольно завозилась. Устроиться поудобнее не вышло, и уютнее она себя не почувствовала. – Тео, прекрати…

Рука резко замерла в паре дюймов от поясницы. А Кори…

А на Кори неумолимо обрушилось осознание происходящего.

Во-первых, засыпала она явно не в своей постельке. Вообще не в постельке, а очень даже лицом об стол.

Во-вторых, нипочём она не стала бы обжиматься с этим предателем Дагмаром! Ни за какое бухло мира!

В-третьих, лучше бы стала. Потому как это… это ведь не Тео. Не может Тео казаться горячим в сравнении с её полудемонской тушкой – и не может ей рядом с Тео быть так не по себе.

Кори с отвращением отпихнула чужие руки и резко села на постели. Зря – комната, печально знакомая, тут же калейдоскопом зарябила в глазах.

– Какого хрена, Сай? – гневно пробормотала она, одной рукой растирая виски, а другой придерживая у груди края одеяла. Кори не была приучена стесняться наготы, однако сейчас, полуживая и раздетая до белья, остро ощутила свою беззащитность. – Очевидно, что моё согласие тебя не сильно интересует; но можно хотя бы лапать меня, когда я в сознании?

«Можно не лапать меня вообще никогда?!» – хотелось проорать в эту наглую рожу. И пойти вымыться, да. А лучше бы жёсткой мочалкой ободрать с себя всю кожу, чтобы наросла новая. Нетронутая. Сама мысль о том, что кто-то («…кроме Тео», – пронеслась в голове предательская ремарочка) мог лапать её так и эдак, пока она валялась в отключке, вызывала внутри даже не волну, а целое цунами омерзения.

– Можно, – покладисто согласился Сайрус (по счастью, худо-бедно одетый), перевернувшись на спину и ухмыльнувшись с обычным своим донельзя нахальным видом. – Хотя спящей ты мне больше нравилась. Ты вообще премиленькое создание, пока рот не открываешь.

– Сам ты, с-сука, создание!

– Ну вот, как раз об этом я и говорю. Эх, нормально же общались… Рано ж ещё, чего подорвалась?

Кори казалось, она сейчас от злости взлетит и пробьёт потолок. Увечной похмельной голове такие перепады настроения ожидаемо не понравились: по затылку сразу как кувалдой огрели.

– Общались? Общались, Сайрус?! – наконец-то нашлась она с цензурными словами. – Ты лапал меня спящую!

– Ну не трахал же, – Сайрус неспешно сел на постели, свесив ноги вниз, и пожал плечами. Боги и богини, до него ведь впрямь не доходило, что он сделал не так! – Чего шум развела на пустом месте? Уймись, а то не получишь зелий. Вообще приляг лучше, пока всю постель не заблевала. Хотя вру, тебе уже нечем.

Он наконец ушёл – стоило надеяться, что за зельями, – а Кори ничком рухнула обратно на траходром, который её женишок так скромно именовал постелью.

«Блин-блин-блин, – только и могла думать она, натянув одеяло до самого подбородка и в ужасе обхватив голову руками. – Да как же это?.. Что я тут делаю-то?..»

По всему выходило, что либо Рекс и Регина здорово её подставили, либо горе-женишок сам заявился по её душу. Немудрено даже, ведь Кори с двойняшками заседали в известном демонском кабаке у окраин Изумрудной Заводи. Сайрус даже мог бы заявиться туда случайно… хотя в такую случайность слабовато верилось. Ну это же Сайрус!

Впрочем, сейчас ну-это-же-Сайрус более-менее тянул на нормального человека. Зелья ей выпоил, завтраком пригрозил – «Тебя полночи полоскало, пьянчуга ты бестолковая, будешь артачиться – силком накормлю». Руки на удивление держал при себе, даже присел на приличном расстоянии – благо размеры траходрома позволяли.

– Я так понимаю, великая любовь приказала долго жить? – осведомился Сайрус нарочито заботливым тоном. – Недолго музыка играла, ха.

Ну вот, как и ожидалось. Стоило только подумать о нём хорошо, и он снова стал винторогим козлом.

– А тебе-то какое дело?

– Самое что ни на есть прямое. Я твой… жених, и мне не нравится находить тебя во всяких притонах, распускающей сопли по какому-то никчёмному школьнику и надирающейся от безысходности.

– Чего ты сразу?.. Подумаешь, ну… выпила с друзьями, – к своему ужасу, Кори принялась оправдываться, смущённо мямля.

Сайрус мученически закатил глаза и тут же прикрыл их ладонью.

– «Выпила с друзьями»? В Бездну, Кори, да ты так ужралась, что даже стоять сама не могла!

– Чем ты ожидаемо воспользовался.

– А куда было тебя девать? – вытаращился он с неподдельным изумлением. – В общагу, знаешь ли, теперь проблематично. Нашим одинаковым на морду шельмецам я бы тебя не доверил, им только дай повод залезть тебе под юбку…

– Ух ты, чайник обзывает котелок чумазым, – не удержалась Кори от ехидного замечания.

– Слушай, я тебя полночи таскал от койки до унитаза и обратно; можно чуть больше благодарности? – огрызнулся Сайрус, явно задетый за живое. – Ничего я тебе не сделал! Можно подумать, у меня бы встало на пьяное бревно!

Кори могла бы с этим поспорить – каких-то четверть часа назад очень даже стояло, она чувствовала! – однако не видела смысла.

– Спасибо, – буркнула она, – не помню, сколько выпила, но… хорошо, наверное, что ты меня забрал.