В общем, к моменту нашего входа в Артур нам уже приготовили торжественную встречу, а навстречу вышел на "Лейтенанте Буракове" сам Степан Осипович. Спокойная погода позволила прямо в море принять на борт адмирала и с Макаровым на мостике мы под салют всех кораблей входили в гавань. На входе я случайно обнаружила, что чувствую все выставленные мины, в проходе между которыми мы проходили. Вот так интересно усилилась моя связь с "Новиком". Ещё на переходе я усадила Сергея Николаевича писать рапорты для Макарова. Я не только не в зуб ногой в европейских языках, и с ятями и фитами под стволом пистолета не разберусь. Я и читаю, с трудом продираясь через их нагромождения, представляете, какие рапорты я бы понаписала. Тем более, что моё болезненное состояние позволяло списывать на здоровье эти необычности. Так, что я с радостью вручила итоговый рапорт о всех действиях "Новика" до утреннего боя с двумя миноносцами, о которых доложила на словах и даже представила переодетого в сухую матросскую робу командира миноносца номер сорок два десятого дивизиона японского флота капитан-лейтенанта Хикокити Накабори, которого выловил из воды лейтенант Древков, а кто-то из матросов поставил ему фингал под левый глаз, видимо капитан-лейтенант позволил себе какое-то грубое движение или несоответствующее выражение лица.
В порту нас поставили к причалу. Макаров не поленился облазить все отсеки "Новика", пожал руку каждому матросу и офицеру и каждого поблагодарил лично и всех ещё раз с мостика перед уходом. В ютовом минном отсеке пришлось испытать несколько напряжённых минут, когда лейтенант фон Кнюпфер бодро рапортовал, что самодвижущимися минами с расстояния восемь кабельтовых движущимися со скоростью более сорока узлов были поражены, и дальше целый список японских кораблей. А когда в ходе тщательных вопросов всплыла история про "реактивную мочу", Макаров уже просто кхекал в бороду и поглядывал на меня очень внимательно, в ответ на что я стояла и задумчиво разглядывала проходящие под потолком кабели. В общем, сложный разговор со Степаном Осиповичем я предполагала, а теперь поняла, что он состоится очень скоро и будет весьма подробным. Собственно программу этого разговора мы с Николаем уже продумали, осталось только её правильно реализовать, правда планировалось, что разговор будет вести Николай, который Макарова знает не один год, а не такая раздолбайка, как я, которая ни в зуб ногой во всех военно-морских реверансах и правилах. Напоследок Макаров приказал всем офицерам через два дня привести форму в соответствие со званиями, на мачте поднять положенный нам Георгиевский вымпел, оказывается, можно было боцману сильно не волноваться, этот вопрос уже был продуман. А специально изготовленные для нас Георгиевские кормовой флаг и гюйс, нам вручат через два дня, когда будет проходить торжественное награждение, сразу после награждения вся команда проследует на большой благодарственный молебен в Артурский храм. На это мероприятие уже заявили своё участие множество иностранных и русских журналистов, так, что нам предстоит ещё тот геморрой, как там в солдатской мудрости: "Солдату праздник — что лошади свадьба, голова в цветах, а задница в мыле…". Но думаю, что ни капелюшки из этих приятных хлопот не желал бы выкинуть ни один член нашего экипажа. Ещё после покушения на меня приказано обеспечить охрану не только мне, а ещё Машеньке, приехавшей жене Левицкого, всем офицерам и самого "Новика". Так, что теперь у причала стоит пост из трёх казаков и нескольких полицейских которые гоняют всех желающих приблизиться к кораблю…
А вечером мы наконец встретились с Машенькой. Я постаралась вложить в поцелуи и объятия нашей встречи всю испытываемую к ней и Николаю нежность, да и сказать, ведь роднее и ближе этих двоих у меня в этом мире никого не было. Я утонула в сладкой нежности её горячих губ, но она уже стала профессиональной медичкой, так, что нежности длились не долго, она стала осматривать и ощупывать меня, и стоило труда эти процедуры прервать. Ведь не могла же я ей сформулировать: "Внимание! Машенька! А сейчас ты положишь руки мне на голову, и мы с тобой попробуем найти твоего мужа! А тут я — Варвара, просто мимо проходила, и, вообще, уже пару лет вместе с вами живу, но ты не волнуйся, я не ревнивая!". Любопытно, кого из нас первым в смирительную рубашку упакуют? К счастью, статус раненого героя не только позволяет многое, но и отлынивать от многого тоже даёт возможность.
Вообще, я уже столкнулась на корабле с таким прелестным явлением, как утренняя эрекция, когда вздымание плоти провоцирует совсем не эротика сновидений или долгое воздержание, а банальное давление на простату переполненного мочевого пузыря. Опыт и ощущения весьма любопытные, но развивать глубину этого опыта с Машенькой мне претило не из моральных принципов или личного неприятия, возможно, что в другой ситуации любопытство толкнуло бы меня и не на такие тяжкие, но влезать между Машенькой и Николаем не могла. Вот и получилось добиться желаемого, ещё вечером я улеглась, положив голову Машеньке на мягкие круглые бедра, сначала она просто гладила мне голову, но потом я тихо подложила её ладошки под свой затылок и подключилась к ней. Открывшаяся картинка наверно привела бы меня к панике, будь я помоложе, и не пройди я магическую школу у ХабО, которая за милой и очаровательной внешностью скрывала жёсткую, если не жестокую требовательность и настойчивость во всём, что касалось обучения магии. Я сейчас спокойно изучала тот накрученный клубок из силовых линий, который успел за прошедшие дни в зоне повреждения накрутиться. И единственный путь, это вооружиться спокойствием и терпением и как перепутанный комок ниток неспешно и потихоньку вытягивать и выравнивать по одной нити, и даже если почти до самого финала всё время кажется, что этому распутыванию нет ни конца ни края, но только так постепенно и последовательно возможно всё распутать, если вы не Александр Македонский с его любовью рубить узлы.
Конечно, если бы я начала распутывать сразу, то всё было бы легче и может львиная доля составляющая клубящиеся витки переплетённых линий наросла здесь за последние дни, особенно когда я магичила во время перехода, но что есть, то и нужно принимать. В общем, почти всю ночь я, усыпив Машеньку, расплетала эти петли и косы, а когда она убежала в госпиталь, упала отсыпаться, ведь почти всё время я провела при тройном ускорении. Весьма неблагодарное занятие пытаться прогнозировать в таком процессе, как-то мне в детстве была очень нужна проволока, и соседский мальчишка принёс мне комок, который получился из витков варварски снятых с разбитой в клочья катушки трансформатора. А ещё до меня из этой проволочной путанки долгое время просто выдёргивали нужные куски проволоки и откусывали сколько нужно. И вот я держала в руках комок перепутанной проволоки с кучей торчащих откусанных концов, и я начала потихоньку, по одному вытаскивать проволочки одну за другой. Сколько я провозилась уму непостижимо, но в один момент вдруг оказалось, что очередная проволочка не требует протягивать её сквозь напутанные витки и я её практически размотала, когда от кучи запутанного комка ещё оставалось больше половины. Так, что опыт у меня был, а усердия наберусь у Машеньки, если своего не хватит. К сожалению от Николая пока никаких откликов, но ведь я ещё только начала поверхностные слои распутывать.
Так и потянулись дни, ночью я возилась со своей головой, а днём отсыпалась. У меня практически официальный отпуск по болезни. Через два дня состоялось торжественное награждение, всем вручили уже известные ордена и медали, под духовой оркестр, исполнивший "флагманский марш", были торжественно подняты георгиевские флаг и гюйс. А я теперь хожу с адьютантским аксельбантом при Георгии четвёртой степени, пока мне не вручена третья степень. Моим офицерам после награждения устроили громкое чествование в ресторане неподалёку от штаба объединённой эскадры Тихого океана. Нас с Сергеем Николаевичем там не было, во-первых не принято, во-вторых старпом остался на борту, в-третьих, чтобы не мешать, но рассказы по порту пошли, наши офицеры оторвались от всей души. После награждения и для облегчения охраны, "Новик" переставили на рейд, почётно, конечно, у причала стоять, но на рейде гораздо привычнее и спокойнее. Макарову отдала последние намётки Николая по стационарным минам и попросила время на лечение, и что после этого буду готова для ответов на все вопросы и пояснения. Кроме всего, механикам уже давно хочется перебрать механизмы, да и повреждения всё-таки накопились, от той же палубы остались уже только куски настила, вот и на эту тему что-то нужно делать. Словом, команда полноценно посменно отдыхает в порту, Сергей Николаевич бдит на крейсере, я валяюсь дома.
