Слетали к порту, разглядели там корабли, от выхода стоял итальянец, потом британец, за ним француз и американец под "матрасом". Немца нигде не видно, похоже, что господин фон Труппель решил не рисковать моряками кайзер-марине, остаётся только восхищаться таким начальником. Ближе к берегу стоят два японских крейсера, Николай попросил картинку, сразу обозвал их "Чиода" и "Акаси". Господи, как он их все запоминает и отличает?! А ещё сообщил, что по порядку стоят стационеры: итальянский "Эльба", британский "Тэлбот", французский "Паскаль" и американский "Виксбург". Ещё насчитали у берега и в порту двенадцать пароходов, но четыре на рейде не наша добыча у них нейтральный статус, а наши два англичанина, один француз, американец и четыре японца, которые привезли военные грузы только что. Рядом с входом в порт позади японских крейсеров дымили поднимаемыми парами шесть миноносцев. Потом полетели к острову Филипп, там дальше от нас стоял здоровенный крейсер "Асама", ну, правда в два раза больше остальных, выше и толще, и густо дымил двумя высокими трубами. Ближе к нам стояла "Ниитака", за ней флагманская "Нанива", от которой как раз отвалил наш катер, ближе всех к нам стоял "Такачихо".

Вот это всё Николай зарисовывал на бумаге и делал пометки на карте, периодически отрываясь от бинокля, вроде как в бинокль разглядел, вот он у нас такой "соколиный глаз", это я кривляюсь, на самом деле он совершенно прав, ведь это снимает кучу вопросов. Решила пока отпустить девочку поохотиться, ну, нельзя так над птичкой издеваться, конечно, можно было Никифоровича дёрнуть, чтобы покормил, но тут есть чисто психологический момент, Клёпа очень тревожно себя чувствует вне видимости берега, да и охотиться в открытом океане почти невозможно, рыба вся глубоко плавает, за исключением летающих рыб, а тут главное, даже не еда, а мелководье, и берег, то есть в восприятии Клёпы всё ПРАВИЛЬНО, как и должно быть, а от этого настроение хорошее и добыть тут рыбку это ещё один важный штрих в эту правильную картинку. Так, что сорвавшаяся Клёпа спикировала буквально через полминуты и уже через парочку радостно поклекотывая рвала на своей канатной бухте толстенькую рыбку и бросала небольшие кусочки сидящей рядом Дусе. Тут тоже не в еде смысл, залезть в миску Дусе и вытащить из гущи кусочек, это верх доверия и демонстрации любви между ними, к слову, этот кусочек может быть клювом тут же вложен в Дусину пасть…

— Сергей Николаевич! А ведь, как удачно, не находите?

— Это вы о чём, Николай Оттович?

— Вот, нравятся мне "Чиода" и "Акаси", как бы это нам их у японцев конфисковать?! Да и перегонные команды из команд "Варяга" и "Корейца" вполне себе получатся, и нам не нужно думать, куда нам такую прорву народа размещать. Там если не много погибло, только на "Варяге" больше пяти сотен человек и под две на "Корейце" было, это я ещё про "Сунгари" молчу, мы же тут друг у друга на ушах сидеть будем, а ещё там много раненых должно быть. А тут считай подарок просто, если мы у них на глазах показательно помножим на ноль адмирала с остальными кораблями, шанс убедить капитанов не дёргаться и смириться будет очень высоким!

— Вы же сами говорили, что японцы в плен не сдаются, что это для них позор!

— Э-э-э… Сергей Николаевич! А вы не помните, что мы написали в ультиматуме? Что офицерам оставим оружие, а вся команда может беспрепятственно покинуть корабль. И что каждый отдельный корабль нами рассматривается сам по себе и капитан может сберечь жизни подданных Божественного Тенно!

— Так, вы сразу хотели кого-нибудь захватить?!

— Почему сразу захватить, Вы ещё скажите "ограбить", взять как трофей, так правильнее будет. Шучу-шучу! А с японской психологией тут есть один казус. Доблесть и смелость им нужны, когда они против сопоставимого противника, а вот если противостоит сила заведомо непобедимая, то против тайфуна или землетрясения сопротивляться глупо. Вот они и должны понять, что мы равны стихии, которой противостоять нельзя! А значит разбить четыре ближних корабля так, чтобы никаких сомнений и шансов в этом не проглядывалось. Эх! В идеале бы было пару торпед в "Асаму" всадить, а остальных расстрелять с подрывом котлов или арсеналов, но тут такие узкости, что с нормальной минной атакой не развернуться, скорее мина камни на дне зацепит. Хотя попробуем выстрелить, вдруг получится, но главный упор на артиллерию, вот Тремлер вернется, и буду им задачи ставить, время у нас пока есть. Пока мы сигнал не дадим, японцы атаковать не станут, а там, как только белый флаг спустим, и холостой выстрел дадим, сразу и атакуют, или я ничего в этой жизни не понимаю. Вон смотрите, уже все дымят, пары наверно уже до марки подняли. Вот так, Сергей Николаевич! Но и это не главное!

— Помилуйте! А что же, по-вашему, главное?

— А главное, дорогой мой старший помощник, это не просто утопить японскую эскадру, а ещё выгнать отсюда всех иностранных дармоедов и заблокировать наглухо порт Чемульпо для высадки японских войск. Ведь войну эту выиграть может только армия на земле, а весь флот только помочь этой победе, если сумеет, а не сядет в лужу! Вот в чём наша главная задача, а не та чушь, которую нам доводил от имени командования адмирал Старк "Остаться обладателем желтого моря!" и "Не допустить высадку сил в Приамурье!" это кто же такое напридумывал? А зачем японцам в непроходимую заснеженную тайгу лезть, если они здесь спокойно высадятся, возьмут Маньчжурию. И из нашего дальневосточного подбрюшья станут угрожать перерезать коммуникации, наши умники из столицы сами побегут на переговоры и согласятся со всеми условиями японцев, и вполне возможно, что Дальний Восток сами без боя, одним росчерком пера отдадут. Аляску ведь подарили американцам не за понюшку вместе с Калифорнией и Гаваями, а ведь там землю русские люди своей кровью полили и кресты православные на кладбищах стоят. Вот чтобы такого не допустить, флот обязан всячески воспрепятствовать высадке японских войск везде, а не только в Приамурье. А на побережье Кореи не так много мест, где удобно проводить высадку, да и дороги сухопутные хуже, чем даже у нас. И если мы лишим японцев этого порта, то они будут вынуждены из Пусана через весь полуостров тащиться, а там ещё и горы есть. Да и мы ведь на Пусан тоже просто так смотреть не станем. Вот что нас сегодня ждёт! И до вечера, а лучше до обеда нам надо управиться, чтобы до ночи в Циндао успеть сбегать, есть у меня подозрение, что там могут наши пароходы в ловушке оказаться, вот и нужно будет их вытащить.

— Николай Оттович! Мы ещё этот бой не закончили, даже не начали, а вы уже на завтра планы строите!

— Обещал я губернатору Циндао, что приду, когда война начнётся, и просил не спешить интернировать наши пароходы, если они окажутся у них, но он бесконечно тоже тянуть не сможет, удалось выбить только два дня, потому и тороплюсь! Теперь понимаете, Сергей Николаевич!

— М-м-м-да! Задачка! Евгений Васильевич! Сколько нам до Циндао идти?

— Сейчас прикину…

— Да, я и так Вам скажу, Сергей Николаевич! Тут по прямой двести восемьдесят миль, при полном ходе нам восемь часов идти, то есть не позже трёх пополудни нам нужно отсюда сниматься и чесать в Циндао! А рассказываю это всё вам, потому, что не успеть нам никак, поэтому планирую оставить Вас здесь старшим и завтра утром встретиться в назначенной точке, куда вы, закончив здесь все дела, должны будете подойти! Главное, всё исполнить, как задумали!

— Ох! Николай Оттович, если бы не видел, что Вы творите, то сказал бы, что это несусветная авантюра. А так, думаю, что это вполне возможный расклад…

— Евгений Васильевич! Дорогой наш! Вы лучше прикиньте и рассчитайте нам точку рандеву, куда за ночь вместе с пароходами мы сможем дойти из Циндао, и Сергей Николаевич отсюда тоже сможет, если в ночь выйдет. Скорость считайте не больше десяти узлов, вряд ли пароходы больше разгонятся, да и вы, с незнакомыми кораблями не разбежитесь. И хватит об этом! Евгений Васильевич нам пока считает, вы лучше мне расскажите Ваши прикидки на бой, я же видел, что Вы уже чего-то чиркали, вот и подумаем вместе…