– Субудай Багадур едет, воевода!.. – вбежав в шатер, доложил корявый парень в лапотках.
– Ну и пусть его себе едет… ко всем чертям… – зло уронил Плоскиня.
Бродник опешил. Самка кинул на воеводу боковой взгляд. Посмотрел на воеводу с недоумением и Упирь. Но Плоскиня, подумав, все же вышел из шатра и, увидав неподалеку кучку всадников, во главе которой под бунчуком из конских хвостов ехал сам Субудай, герой Калки, уже старый, обрюзгший татарин, уверенно подошел к нему. И едва сдержал улыбку: старая, морщинистая морда татарина была, как кошкой, вся исцарапана. Это, как сказывали, одна из пленниц, которую привели к нему в шатер, отделала так великого воина. Девку тут же, за шатром, пришибли, но память все же осталась…
– Мне надо бы тебе сказать слово, воевода… – сказал Плоскиня по-татарски.
– Говори… – сонно отвечал татарин с коня.
– Нет, мне надо наедине…
– Тогда приезжай ко мне в ставку…
– Благо встретились, можно и сейчас… Может, ты отъедешь немного в сторону?
Татарин тронул своего шершавого конька, который все косил на Плоскиню кровавым сердитым глазом.
– Ну? – уронил лениво Субудай.
– Промежду нас уговор был, – сдерживая волнение, проговорил старый бродник, – что когда мы возьмем Володимир, вы поставите меня князем тут…
– Был… Ну?
– Так я свое дело сделал, теперь, по уговору, вам надо свое слово исполнить…
– Ежели поклянешься великому хану в верности, становись князем хоть сейчас… – сказал татарин, и вдруг ленивая улыбка обнажила его редкие желтые зубы. – Только над чем ты княжить-то тут будешь? – кивнул он в сторону мертвого города. – Разве над воронами… Погоди хоть, пока набредет десяток-другой беглецов из лесов…
Старый бродник повесил голову: слова татарина остро ранили его в сердце. Он кивнул ему и молча пошел к шатру.
– Постой… – остановил его Субудай. – Тебе говорили, что вам надо на Новгород готовиться?
– Будем готовы… – хмуро отвечал Плоскиня.
Татары уехали. Вокруг стало тихо. Только, крутясь над городом, хрипло каркали вороны. И вдруг где-то поблизости, в одном из шатров, песня унылая послышалась. Плоскиня прислушался.
Зачем мать сыра земля не погнется? —
задушевно пел кто-то тихим, высоким голосом. —
Зачем не расступится?
От пару было от кониного,
А и месяц, и звезды померкнули:
Не видать луча света белого,
А от духу татарского
Не можно нам, крещеным, живым бы-ы-ыть!..
И воевода, и все бродники сразу сердцем почуяли, что что-то в жизни их кончилось и что стан их подошел к какому-то огромному решению: нужно только чье-то слово властное…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
