Если бы я только знал тогда, как я сильно ошибался и какую шутку вновь сыграет со мной судьба-злодейка!

Тем временем Валерия привезла меня в двухэтажный мини-отель на Бульваре Де Мартир, в котором я заблаговременно забронировал комнату. Я, правда, предпочел бы остановиться в деревушке, где жила Валерия, но в Деганьяке не было гостиницы, поэтому мы договорились, что на первое время я сниму номер в Гурдоне, а немного попозже переберусь в деревню и бо́ льшую часть времени буду проводить с Валерией и ее женихом.

Убедившись, что мы с администратором отеля прекрасно понимаем друг друга, девушка бегло осмотрела мою комнату и, удовлетворенно кивнув, умчалась готовиться к концерту. Я же заселился в номер и немного отдохнул с дороги, пролистав все доступные каналы местного телевидения и чуть не уснув под убаюкивающую французскую речь обаятельных ведущих.

Не знаю точно, сколько я так продремал, но, наверное, не больше часа. Минут пятнадцать я боролся с собой и сомневался, стоит ли мне еще поваляться или уже пора идти искать Валерию, но все же чувство долга и благодарности взяли верх. В конце концов, девушка сорвалась с подготовки к важному концерту ради меня. Должен же был я хоть чем-то помочь молодой группе. Эти мысли возымели свой эффект, и я быстро встал с кровати.

Выглянув в окно, я заметил, что людей на улице было не так много. На часах всего три часа дня, а праздник должен был начаться вечером, поэтому никто пока не спешил петь песни и плясать на тротуарах. Вообще, если честно, я плохо себе представлял, как именно французы отмечают такие праздники, как День музыки. Будут ли жители Гурдона и близлежащих городков пускать салюты и наряжаться в забавные костюмы или лихо отплясывать на площади под звуки любимых мелодий? В любом случае мне предстояло вскоре самому все узнать и погрузиться в атмосферу музыки и танцев. У меня с собой не было подходящей одежды, но я решил, что обычные синие джинсы и легкая рубашка веселой расцветки вполне подойдут для такого теплого летнего вечера.

Валерия позвонила мне где-то через час и сообщила, что будет ждать меня в кафе «Нуар», поскольку заехать за мной у нее никак не получается. По ее описанию я смутно смог представить, где располагается это заведение, но с помощью карты, Интернета и малоразговорчивого, но максимально услужливого хозяина отеля, я сумел определиться с маршрутом и вышел на улицу.

В Гурдоне примечательным оказалось то, что главная улица образовывала кольцо. Основные достопримечательности, площадь, кафе и отели располагались в центре этого кольца, по которому можно было бродить сколько угодно долго и даже не замечать, что ты ходишь уже несколько раз подряд по одним и тем же местам.

Я прогулялся по некоторым улочкам и убедился, что чистота и порядок – важные составляющие городской жизни в Гурдоне. Со стороны центральной площади уже слышалась какая-то музыка, раздавались радостные возгласы и смех. Народ начинал потихоньку стекаться к эпицентру торжества, и я почувствовал, что тоже вливаюсь в общий поток веселья. Мой отпуск начался очень позитивно и многообещающе, чему я был несказанно рад.

Бар «Нуар» располагался совсем рядом с центральной площадью, так что я без труда разыскал его. Войдя внутрь, я увидел Валерию и молодого человека лет двадцати семи. Я не слишком хорошо разбираюсь в мужской красоте, но парень был явно из тех, кто нравился женщинам: щупленького телосложения, невысокого роста, с такими, знаете ли, изящными чертами лица, темными волосами. Помню, был у нас в офисе один менеджер по развитию бизнеса с таким же вот утонченным профилем и мягким голосом, так вот все женщины просто млели от одной мысли о нем. Кажется, его звали Павлом. Он умел найти подход к представительницам прекрасного пола, и все вокруг считали его душкой. И этот француз, что стоял сейчас с Валерией, был сильно на него похож.

Валерия и молодой человек о чем-то горячо спорили, но слов было не разобрать. Заметив меня, парень резко раздраженно бросил своей собеседнице: «Нет, нет и еще тысячу раз нет!» и этим, казалось, поставил точку в их словесной перебранке. Потом он развернулся и ушел к бару, где стояли еще два молодых человека, по-видимому, музыканты из его группы, и убирали инструменты в чехлы.

Валерия выглядела раздосадованной и расстроенной, но, увидев меня, придала лицу радостное выражение и широко улыбнулась.

– А вот и ты! Пойдем, познакомлю тебя с Робером.

– Э-э-э, я думаю, что сейчас не совсем удобный момент, – протянул я и слегка кивнул в сторону жеманного красавчика. – Вы, кажется, поссорились. Может, представишь меня после концерта?

– Поссорились? – Валерия в недоумении вскинула брови и тут же звонко рассмеялась. – Нет, ты не так понял. Это был вовсе не мой жених Робер, а Пьер Габен. Он фронтмен их группы, хорошо поет и играет на саксофоне. Также Пьер пишет музыку и слова для песен; львиная доля собственного творчества «Амаранта» – его рук дело.

– А я уж подумал, зачем это ты выбрала себе такого плейбоя? Уж слишком у него слащавая внешность.

– Вообще-то, – Валерия слегка покраснела, – поначалу я положила глаз именно на него. Но потом я поняла, что из себя представляет Пьер: избалованный маменькин сынок, самовлюбленный эгоист и предмет воздыхания всех местных девчонок. Поэтому я вовремя одумалась и переключилась на Робера. Он совсем другой – добрый, чуткий, внимательный. И к тому же чрезвычайно талантливый музыкант. А вот, кстати, и он. Пойдем.

Я не стал расспрашивать Валерию о причинах ее ссоры с Пьером Габеном, хотя мне было жутко любопытно, что могло вызвать такую бурную сцену. Но интересоваться личными делами моей подруги в первый же день приезда было бы невежливо, ведь мы близко не общались столько лет. Тем более здесь были и другие музыканты, так что привлекать ненужное внимание к инциденту я не стал. Да и как раз в это время один из парней у бара закончил свои приготовления и помахал нам рукой.

– Ребята, – громко проговорила Валерия, когда мы подошли к молодым музыкантам, – познакомьтесь, это мой старый друг Марк Аполлонов. Мы вместе учились в институте в России. Он писатель и приехал сюда, чтобы найти идеи для своего нового романа. Марк, а это Пьер Габен – солист группы и саксофонист, мой жених Робер Бенуа – в группе он играет на гитаре – и Лорентин Перрен – талантливый клавишник и просто хороший друг.

Молодые люди приветливо улыбнулись, и мы пожали друг другу руки.

– Ты выбрал удачное время для визита, – отметил высокий худой парень, которого звали Лорентин. – Сегодня большой праздник: День музыки в наших краях отмечается с размахом, люди веселятся от души. Танцы до упаду до утра – что может быть лучше. Обязательно попробуй пиво с фруктовым вкусом, но с ним главное не переборщить.

– Спасибо, я никогда не был на подобных мероприятиях. И да, постараюсь быть аккуратнее с пивом, – улыбнулся я. – А когда вы играете?

– Наше выступление начнется через час на глав-ной сцене на центральной площади, – важно произнес вокалист. – И тебе действительно повезло, что ты посмотришь нашу игру. Мы представим парочку новых композиций, ну и, само собой, всеми любимые хиты. Это не такая уж важная площадка для нас, я бы с большим удовольствием пел перед парижской публикой, но здешние любят «Амарант», и мы не должны подвести своих поклонников, верно, Лорентин? Не витай в облаках, я не собираюсь отдуваться за тебя весь концерт. А ты, Робер, перестань все время думать о Валерии, а то запрещу ей приходить и отвлекать тебя. В общем, всем следует собраться и отыграть как положено.

Пьер Габен сказал это с видом тренера футбольной команды, которую он держит в узде и ведет к победе путем строгих запретов, лишений и дисциплины. Я догадался, что парням такое обращение не очень по душе, но сам красавчик вряд ли об этом задумывался. Он походил на самовлюбленного нарцисса, одаренного всеми талантами от природы и лелеющего этот божий дар с чувством превосходства над остальными, не столь уникальными личностями из его группы. Но в целом Пьер производил хорошее впечатление этакого доброго малого, помешанного на музыке и не мыслящего свою жизнь без нее. Оттого я списал его высокомерие на эксцентричность характера, свойственное всем талантливым людям, которым приходиться мириться со своим не слишком успешным положением. Это бросалось в глаза. Я не сомневался, что группа имеет бешеный успех в Гурдоне и окрестностях, но вряд ли они когда-либо выступали на серьезных концертах в Тулузе, Лионе и Париже, о чем молодой амбициозный музыкант явно мечтал.