Ронэмил хотел было сломать стол своим копьём, но просто ругнулся громко, а чернобородый вернулся уже с новым планом. Ронэмил отчасти был согласен со смекалкой своего друга, но ему не нравился ход событий.

   «Рискованно как-то. Не понимаю, где эта хитрая морда врёт, а где говорит правду». – думал одноглазый.

   – Да. – вздохнул Вельмол, присев рядом с пленником на полу, – Всё это я уже слышал и видел, не удивишь ты меня ничем. Что можешь существенное предложить-то, кроме предательства, которое для тебя, скорее всего, норма? Я не верю ни тебе, ни твоей бледной морде. Говори, что тебя привело сюда и кто ты такой, или скопытишься здесь!

   – Ладно, ладно! Я сбежал от нейтральных партизан... непросто всё, закручено. Мне не нравилась изначально их политика принижения обеих воюющих сторон. Мне угрожали высокопоставленные личности за разные мелочи, и это меня довело до побега в этот город. Я чувствовал, что ещё чуть-чуть, буквально один день, и меня убьют в казарме те, с кем я был бок о бок. И всё из-за того, что я однажды увидел, как несколько добровольцев пытали некую лысую женщину, со шрамом в пол лица. Всё из-за этого... Видать она важная персона! – злорадно рассмеялся он. – Ты думаешь там, в партизанстве – было легко и справедливо? Я был по разные стороны баррикад и толку никакого, одно и то же – бессмысленные убийства и только. – дальше пойманный молчал и поглядывал на Экстэра, который в свою очередь занимался любимым и полезным для себя занятием.

   – Ну в самом же деле, может уже хватит?! Я человек или какой-то куль? Поймите и примите хоть на минуту мою ситуацию!

   Лидер заговорщиков нагнулся к лежащему перевязанному крепко-накрепко телу, чтобы получше разглядеть его. Он видел в его лице что-то схожее с лисой, такая же хитренькая мордашка, маленькие глазки, острый нос, остроконечные ушки и широкий рот. Ростом он был ниже каждого из присутствующих, но далеко не в этом заключалось его главное преимущество. Он не был силён, но умел хитро использовать накопленные знания.

   Вельмол всё равно не верил его словам, хоть они и были рассказаны очень эмоционально – как раз под ситуацию, но всё равно что-то не то было в нём. Он уже на заранее сделал вывод по поводу действий к этому человеку, но всё равно решил ещё разок его проверить.

   – Неплохо заверещал. А ты, что, предпочитаешь попасть к нам в плен – надеясь на лучший исход? Я могу тебе указать верный путь для достижения лучшей ситуации для обеих воюющих сторон, а именно – перемирие, либо же на крайний случай – свержение деспота императора. Мне плевать, либо ты даёшь согласие на сотрудничество, ну, или тебе сейчас же вот этот человек... – указал Вельмол на угрюмо стоящего Экстэра, – Перережет глотку. Ему это не в первой и по нраву, уж поверь. Ты в тупике. Хочешь служить справедливости и получать звонкую серебряную монету? Думай, у тебя мало времени. Я жду правдивый ответ.

   Выбор был только один и он ему очень подходил – как раз то, чего и ждал от него орден, и то, что он запланировал, так что он лишь в последнее мгновение, когда Экстэр достал из ножен новенький меч и подошёл к нему с серьёзной миной, пару раз при этом резанув воздух быстрыми движением, успел громко, на все катакомбы закричать:

   – Я согласен на всё-ё-ё! – от своих слов Оросамил почувствовал триумф и был доволен, когда, чуть погодя, Ронэмил развязывал его руки и ноги. Особенно он гордился своей выдержкой и тем, что вроде бы как примкнул к очередным заговорщикам против короны.

   – Наслаждайся мгновением, других я перерезал как кур. – соврал Экстэр, но сказал это очень раздражительно, и оттого словно бы по-настоящему. – И знай, я буду следить за тобой как за лелеянным сокровищем. – проговорил он угрожающе ему на ухо.

   – Друзья! – завопил бывший пленник, привлекая внимание, – Между тем, благодарю за доверие! Меня зовут Оросамил, и, поверьте, вы обо мне ещё услышите.

-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

   Оросамилу бы очень подошло выступать в театре, так как он легко мог менять своё настроение под любую, нужную для него ситуацию. Ему доставляло сильное удовольствие быть другим, не собой, особенно если получится провести важную персону, замаскировавшись под нужный случай в дорогой костюм, который он, конечно же, не покупал, а воровал. В воровстве вряд ли кто-либо мог в Горбри составить ему конкуренцию. Он не был мелочным, не воровал кошельки из-за пустяков на базарах во время самой шумливой торговли; только солидные суммы, акции и драгоценности, что встречались в замках и поместьях у зажиточных особ были ему интересны. Однажды был у него горький опыт из-за воровства по мелочам и привёл он его прямиком в тюрьму на два года. Тогда он решил воровать и жертвовать собой только по-крупному – мелочи не стоили потерянного времени.

   Он чувствовал саму жизнь и понимал её правила, никогда не наступал дважды на ошибки прошлого и заранее знал, как поступить правильно, чтобы всё вышло лучшим образом. Приверженец культа Сумеречной звезды, который был под запретом парламента – он очень веровал в их идеологию и поддерживал общину материально теми самыми добытыми с помощью воровства и махинаций деньгами так, что число этих верующих и новые потаённые убежища росли как на дрожжах. И так уж вышло, что Вельмол, не зная истиной сущности этого человека, подпустил к себе нечто по-настоящему опасное. Того, кто не побоится очернить себя и запачкаться. Оросамил переступит через всё – лишь бы победить.

   Лебединский Вячеслав Игоревич.1992. 21.03.2019. Если вам понравилось произведение, то поддержите меня и вступите мою уютную группу: https://vk.com/club179557491 – тем самым вы мне здорово поможете. Будет нескучно)

Глава девятая. Таинственная незнакомка.

   Приятного чтения)

   Император Мистамин, разузнав из подслушанного разговора между слугами о возможном покушении на свою голову, не спал уже две ночи. На третью он стал видеть галлюцинации. От безобидных слуг и даже жены он чувствовал скрытую угрозу. Все виденные лица как будто бы смотрели на него с натянутыми до ушей улыбками, выжидая, когда он подставит спину. Из-за того, что он постоянно ждал нападения и нервничал, он совсем поседел и вовсе перестал выходить из своих покоев цитадели.

   Самые близкие и верноподданные особы доброжелательно не рекомендовали ему поддаваться слухам из уст люда простого. В ответ на это Мистамин угрюмо молчал, потаённо сжимая под одеялом фамильный серебряный кортик.

   На четвёртый день, когда служанка с утра пораньше заносила к нему завтрак на подносе, расставляя всё аккуратно и неспешно, она случайно выронила на пол столовые приборы. И без того обострённые нервы Мистамина окончательно дрогнули; ему показалось, что служанка готовится к нападению. Немедля, он с криком всадил кортик ей в живот.

   Терату сообщили о неважном самочувствии императора, и о недавнем "казусе". Направляясь в цитадель, он думал:

   «В столь неопределённое, колкое время, Горбри как никогда нужен выдержанный правитель, а не сумасшедший».

-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

   Вельмол неспешно шёл к себе домой, был рад дождю и тому, что приобрёл купчею на рыбную фабрику, с помощью которой он желал накормить всех желающих без исключения. Наконец-то один, наедине, со своими мыслями и чистым дождливым воздухом. Каждый раскат грома приносил ему маленькое удовольствие, и чем громче, звучнее был гром, тем соответственно веселее ему становилось.

   Ему оставалось обогнуть парочку переулков Медного квартала, через наименее ухоженные районы, чем этот, чтобы дойти до своего дома. Он ему не нравился никогда, в нём проживали в основном различные группировки многочисленных банд, которые враждовали, и редкие больные, которые доживали последние дни, не имея средств на облегчающие вещества от алхимиков.