— Я бы даже не знал, кто ты такой, если бы не увидел тебя в новостях, когда впервые прибыл сюда. На ферме мы получали только местные новости из Анкорхеда. Обычно о погоде.

Люк уставился на парад войск невидящим взором, поражаясь тому, как далеко от Татуина забросила его жизнь. Трудно поверить, что он живет на Корусанте всего-то чуть больше года.

— Ты многого достиг в минувшем году, — посмотрел на Люка отец. — Тебе было нелегко привыкнуть к новому образу жизни, но ты прошел через все испытания, уготованные на твоем пути.

Люк улыбнулся, чувствуя одновременно и смущение от похвалы и приступ веселья от ее драматической формы.

— Я все еще многого не понимаю, — сказал он. — Например, почему председатель Сената ненавидит меня?

— Он считает, детей не должно быть ни видно, ни слышно, — объяснил отец. Он помолчал немного и добавил. — Я тоже привык так думать. Теперь я окончательно и бесповоротно вступил в ряды родителей. Ирония судьбы.

— Я рад, что ты нашел меня, — произнес Люк, задумчиво глядя вдаль. — Кто знает, чем бы все закончилось для меня, если бы не ты.

Отец ничего не ответил. Люк бросил на него взгляд и снова вернулся к созерцанию бесконечных рядов марширующих войск. Парад уже завершался, последние отряды покидали площадь.

— Хорошо, что мы во всем разобрались, — добавил Люк. — Раньше я и представить не мог, что мы так хорошо поладим. Не считая периодических споров.

— Или, возможно, мы периодически ладим в промежутках между бесконечными спорами, — сухо заметил отец.

Люк застонал. Секунду спустя он подпрыгнул от громкого хлопка. Огромный красочный взрыв расцвел перед его глазами. Фейерверк!

Люк крутился возле отца, желая разглядеть получше. У него не было ни капли сомнений, что это лучшее шоу фейерверков в галактике. Ракеты со свистом взлетели в воздух, оставив за собой светящийся след. Взорвавшись, они образовали эмблему Империи, ярко сияющую красным в ночном небе. За эмблемой последовало множество меньших взрывов. Некоторые из них складывались в картинки, из других сыпались бесчисленные сверкающие шарики. Люк смотрел, как зачарованный.

Отец больше ничего не произнес. Вместо этого, он положил руку на плечо Люка и увел его к лифту. Посыл был ясен — он хотел, чтобы Люк вернулся в императорскую смотровую гостиную, а не торчал на балконе. Спорить бесполезно. Вдобавок, на улице становилось немного зябко. Не говоря уж о запахе гари.

— Скоро шоу закончится, — произнес отец, когда они вошли в лифт. Еще один громкий взрыв послышался в отдалении, Люк успел разглядеть, что небо окрасилось в зеленый, прежде чем двери лифта закрылись.

— Что потом? — спросил Люк, подавляя зевок. — Еще одна вечеринка?

— Больше речей, — ответил отец.

Люк в ужасе поднял на него глаза. Отец встретился с ним взглядом. Не сразу, но все же до Люка дошло, что отец пошутил.

— Не смешно.

— Лучшие оперные певцы галактики дают концерт в Императорском дворце. Однако мое присутствие не требуется, так что мы с тобой вольны заняться, чем угодно.

— Мы можем еще полетать? — попросил Люк.

— Я уверен, полетов на сегодня более чем достаточно.

— Нет, не достаточно, — сказал Люк. — Да ладно, ведь у меня день рождения!

— Очень хорошо.

Люк ухмыльнулся. К хорошему быстро привыкаешь. И у него еще есть несколько часов, чтобы извлечь из своего дня рождения как можно больше выгоды.

Личная смотровая гостиная императора почти опустела. Император обсуждал что-то с помощниками в смежной комнате. Отец показал ему на кресла.

— Присядь, я прикажу дроиду принести тебе еды.

Услышав упоминание о еде, Люк понял, что умирает с голода. Последний раз он перекусил на бегу перед их увеселительной поездкой по космосу.

Принесенные блюда оказались невероятно вкусными. Похоже, у пребывания в императорской смотровой имелись свои преимущества. После того, как он расправился с первым, принесли следующее блюдо. Десерт!

Отец смог удержаться от едких замечаний, когда Люк попросил добавки. К сожалению, день рождения только раз в году. Хотя его определенно стоит отмечать чаще.

Напоследок дроид принес горячий сладкий напиток и Люк принялся потягивать его, развалившись в кресле. Фейерверки и не думали заканчиваться. Сияющие огни начали расплываться перед его глазами, веки отяжелели от приятной неги.

***

Позаботившись о Люке, Вейдер удалился в соседний конференц-зал, где император обсуждал ситуацию на Хайтини V с одним из старших военных советников. Один тот факт, что беседа длилась так долго, тревожно указывал на то, что положение ухудшилось. Когда он вошел, советник поднял глаза, а учитель повернулся к нему.

— Лорд Вейдер. Когда ты в последний раз был в системе Хайтини?

Вейдер изучил ближний к нему голографический экран. На нем виднелась группа планет с детальной врезкой для самой крупной из них.

— Четыре года назад, учитель, — припомнил Вейдер. — В то время планеты были покорными.

— Больше нет, — объяснил советник. — На Хайтини V к власти пришел новый харизматичный лидер. До недавних пор он не представлял большой проблемы, но покушение — тревожный знак. Если он вступит в военный союз с Восстанием, мы получим полномасштабную войну в этом регионе.

Вейдер яростно уставился на экран, ощущая, как темнеет его настроение. Всегда находится какой-нибудь радикал, готовый разрушить хрупкий мир.

— Есть планы на завтра, друг мой? — поинтересовался император, довольно ухмыляясь в ответ на гнев Вейдера.

— Теперь есть, — решительно сказал Вейдер. — Нанесу визит потенциальному разжигателю войны.

— Передай ему привет от меня, — мрачно произнес император.

— Предлагаю отозвать первый флот с Улундийской кампании и направить ему в помощь три резервных разрушителя, — сказал советник, переключая пультом изображение на экране. — Внушительная демонстрация силы шокирует и напугает население — им и в голову не придет снова бросить нам вызов.

Вейдер с трудом мог сосредоточиться на речи советника. Необычное чувство доносилось до него через их связь с Люком. Когда ощущения стали подозрительно напоминать те, что были в Сенате утром, Вейдер вышел из комнаты.

Подойдя к креслу Люка, он услышал странный звук, схожий с урчанием двигателя. Обнаружить источник не составило труда, достаточно было одного взгляда на сына. Тот крепко спал и похрапывал.

— Дитя, — Вейдер коснулся плеча Люка, — я понимаю, ты устал, но это не повод спать здесь.

Ответа не было. Люк даже не пошевелился.

Вейдер уже готов был растолкать его, но замешкался при виде мирного выражения лица сына. Длинный выдался денек для двенадцатилетнего ребенка. «Тринадцатилетнего», — поправился Вейдер. Пора начать привыкать.

Наверное, он может отнести мальчика домой, уложить в кровать и вернуться к делам Империи. Вейдер приноровился, как лучше поднять Люка, не разбудив. При помощи пары осторожных манипуляций с Силой, он сумел обхватить одной рукой колени Люка, а другой — поддержать его спину и голову.

Люк всхрапнул и уютно свернулся в его руках, примостив голову в изгибе локтя. В следующую минуту его дыхание вновь стало тихим и глубоким.

«Тринадцать лет», — думал Вейдер, глядя на сына, — «и все еще спишь в моих руках, словно новорожденный».

Он задумался на секунду, как выглядел новорожденный Люк. Трудно было представить его еще более невинным, чем сейчас.

Вейдер отбросил сожаления и пошел к посадочной платформе. Не успел он сделать и двух шагов, как император выскользнул навстречу ему из теней, будто сам был их частью.

Невысказанный вопрос повис в воздухе.

— Я должен отнести ребенка домой, учитель, — сказал Вейдер как можно тише, чтобы не разбудить Люка. — Я скоро вернусь.

— Ребенка, — повторил учитель, подходя поближе. — Он больше не ребенок. Он молодой человек. Еще немного — и он станет взрослым.

Он положил свою мертвенно-бледную руку на грудь Люка. Люк поежился, но не проснулся. В тот момент, когда Вейдер уже готов был сделать шаг назад, учитель убрал руку.