— Иди сюда, — позвал он.

— Погоди, я скоро! — промокнув от пота, Лорелей подошла к ручью и опустилась рядом с ним. Она брызнула холодной водой себе на лицо. Она поднялась на ноги и перепрыгнула ручей, добралась до Тайлера у старого строения. — Что это за место?

— Дом старика Гамлина. Он был тут вечность, но в нем давно никто не живет. Старик Гамлин умер, когда я был ребенком.

— Ты помнишь того, кто жил тут?

— Такого человека сложно забыть, — Тайлер пошел сквозь кусты к дому. — Гамлины были горными ребятами, трудягами. Водостока тут уже нет, а это осталось от сортира, — он указал на пристройку, что перекосилась. — Они охотились и собирали все, что им было нужно, держались обособленно. Пока я рос, из Гамлинов оставался только Тобиас. У него была самая растрепанная в мире борода, и с его акцентом его было сложно понять. У него был старый диалект Аппалачи.

— Откуда ты его знаешь?

— Все в городе знали старика, и когда он уже не мог заботиться о себе, жители города помогали ему немного, хоть многие побаивались его. Он делал вид, что не замечает. Мой папа помогал ему красить дом, и, если мы ловили рыбу в озере, всегда оставляли парочку у него на пороге. Старик умер зимой, замерз до смерти в доме. Наверное, у него кончился хворост, а в таком месте точно не было электричества.

— Это печально, — Лорелей подняла осколок синей посуды, что застрял меж двух камней на земле возле дома, и спрятала в карман. — Почему они не снесли его?

— Много причин. Сюда сложно добраться, и непросто доставить тяжелую технику так далеко. И историки думают, что его нужно оставить, и это хорошо в теории, но никто не хочет платить, чтобы восстановить дом. Но, думаю, настоящая причина в том, что люди считают дом проклятым.

— Почему они так думают?

— У Тобиаса была дочь Изабель. Ее мать умерла при родах, и Изабель была слабой малышкой. Она всегда болела, и, пока росла, он не пускал ее в школу или даже к доктору. Суд решил, что малышку лучше забрать у него и передать в другую семью. Однажды они пришли забрать ее, и Тобиас выступил против полиции, направил на них ружье. Помни, он был человеком гор, жил с помощью ружья. Вряд ли он серьезно угрожал им, но они не дали ему шанс отступить. Один из полицейских выстрелил первым. Пуля отлетела от стены и попала в Изабель. В официальной истории девочка умерла там, но люди говорят, что она была живой, и ее забрали у отца. Люди думают, что Тобиас наложил проклятие на всех, кто попытается что-нибудь у него забрать.

— Ужасно. Но откуда им знать, проклято ли место на самом деле?

— Пару лет назад это место пытались очистить, — Тайлер указал на отчасти разрушенную стену. — Но рабочие убежали от страха после пары часов работы. Говорили, что видели странные огни в лесу, слышали детский смех. Говорят, призрак маленькой Изабель еще в этом доме.

— Они испугались призраков? Разве они знают, что в такое не нужно верить?

— Вообще-то я до недавнего времени и в сирен не верил.

— Да, но…

— Раз есть создания, как ты, то могут быть и другие существа, которых считали мифом или суеверием.

— Пожалуй, ты прав.

— Я не говорю, что сам в них верю. Я не знаю, есть они или нет, но я бы не исключал вероятности, учитывая мои познания теперь. Тебе не было любопытно?

— Насчет чего?

— Что, может, есть другие существа с силами, как у тебя. То есть, со сверхчеловеческими способностями.

— Нет. Я о таком не думала.

— И не задавалась вопросом?

— Нет.

— Я бы сразу захотел такое узнать.

— Это не возникало в разговоре, а мне хватало сложностей с принятием того, кто я, так что я не хотела узнавать что-то еще. Даже если они есть, это не мое дело.

— Ничего, — сказал он. — Мне просто любопытно.

Тайлер запрыгнул в низкое окно и помог ей забраться. Стены внутри рушились, и природа пробивала их. На некоторых стенах в комнатах еще были обои, но они выцвели. На кухне были целыми все стены, и там было много кухонной утвари — маслобойка в углу, раковина с двумя стальными ведрами внутри, несколько вышитых картин на стене. В гостиной возле кухни было старое пианино без нескольких клавиш, на дне пианино была дыра, которую прогрызли мыши, чтобы поселиться там.

Лорелей представила юную Изабель, изолированную от общества, учащуюся играть на пианино, но мысль была странной: если она была тут с необразованным отцом, ее никто не смог бы учить. Нет, этот инструмент, наверное, принадлежал ее матери. Но почему женщина, что могла играть на пианино, вышивать долгими часами, вышла замуж за мужчину, так отличающегося от нее, и в далеком от дома месте? Лорелей печалил заброшенный дом — она словно смотрела на чужую трагичную жизнь.

Тайлер осмотрел дом и вывел Лорелей наружу. Они прошли по тропе мимо обломков сарая. Ниже у холма была тихая роща, Тайлер расстелил одеяло, вытащив его из рюкзака. Он лег на одеяло лицом к нему, подложил руки под голову. Лорелей опустила голову на его грудь и читала книгу. Он глубоко и ритмично дышал под ней. Книга немного удерживала ее интерес, но веки отяжелели, и она отложила книгу и задремала.

Тайлер сел. Голова Лорелей ударилась о землю, она резко проснулась. Уже сумерки. Они долго лежали в лесу, солнце ушло с неба.

— Слышала? — безумно прошептал он.

— Что? — Лорелей села и посмотрела на него. — Поверить не могу, что уже темно. Лучше вернуться…

Он поднял руку.

— Шш… слушай.

Она пыталась услышать, что уловил Тайлер, но ничего не было.

— Ты взял фонарь? — спросила она.

— Тише, — он встал и посмотрел на лес. — Там кто-то есть. Я только что слышал.

— Наверное, зверь…

— Нет, звучало как человек.

Лорелей растерялась.

— Как разговор?

— Как смех… — он замолк, Лорелей тоже услышала это. Он был прав. Вдали было что-то, звучавшее как смех. Она прислушалась. Она знала, что это могло быть что-то другое, и они могли принять за смех крик птицы. Но звук точно был человеческим.

— Идем, — сказала она. — Поверить не могу, что я так долго спала.

— Погоди, я хочу узнать, кто там.

— Кто бы там ни был, оставим его в покое и вернемся в машину, ладно?

— Смотри! — Тайлер указал на лес. — Видишь там свет?

Там был свет. Будто покачивался фонарик, вспыхивая, пропадая и появляясь через миг в другом положении.

— Что это? — он пошел к свету.

— Тайлер, стой!

— Просто подожди здесь. Я вернусь через минуту. Я хочу увидеть, она ли это.

— Кто?

— Дочь Гамлина.

— Изабель? Тайлер, это легенда. Тут нет призраков.

— Ты этого не знаешь. Я проверю. Я быстро. Никуда не уходи.

Тайлер убежал в лес. Лорелей пылала от возмущения. Она застряла посреди леса, ее бросил ее проводник, еще и темнело. Лорелей злилась. Он не мог так поступить с ней. Свет луны заливал участок земли, где она стояла, но лес был темным.

Она позвала его, но ответа не было. Ветер подул среди деревьев, создавая тихий звук, смесь свиста и гула. Ветерок на ее голой коже вызвал дрожь, мурашки рядами побежали по ее рукам. Ее сердце колотилось. Почему он так долго? За гулом ветра Лорелей услышала другой звук. Тихий и далекий сначала, но он становился громче. Пронзительный и узнаваемый звук Песни.

«Черт».

Голова Лорелей кружилась. Это не могло произойти — они были в сотнях миль от океана. Они должны быть в безопасности тут.

«Мне показалось», — подумала она. Но, как она ни старалась, звук давил все сильнее. А Тайлер был один с тем, что ему решила преподнести судьба. Она бросилась вперед, хрустя опавшими листьями и травой. Лунный свет лился с вершин деревьев, их темные тени путали ее.

Лорелей кричала Тайлеру, пока горло не заболело. Она перепрыгнула ручеек, на другой стороне заметила, что земля под ногами была влажной. Она была далеко от тропы. Даже если она пойдет обратно, вряд ли найдет место, где ее оставил Тайлер. Она перестала бежать, закрыла глаза и слушала Песнь. Она доносилась из-за деревьев, но Лорелей сосредоточилась и определила, откуда слышался звук, сменила курс и поспешила вперед. Земля уже была не просто влажной, а в лужах. Ее обувь промокла, каждый шаг сопровождался плеском воды. Тело Лорелей дрожало от холода и страха. Она была одна среди холмов. Она заблудилась.