— И тогда решил открыть школу? Как тебе удалось создать такое чудо?

— Открою тебе секрет. Это не я создал. И даже не придумал.

— Подожди, ты хочешь сказать, что кто-то другой приложил руку? Кто еще обладает такой силой?

— О, Рэйданн, ты себе даже не представляешь, что тогда произошло.

— Я не тороплюсь… Расскажешь?

— Я тебе доверяю, поэтому да. Когда меня бросили в темницу для ожидания казни, я старался думать только о прожитой жизни. Я не жалел. Нет. Я был готов. А затем прямо в темнице защищенного дворца открылся портал. Представляешь? А я не мог поверить в это, пока оттуда не вышел старик. Он сам на себя не был похож, бледный, сгорбившийся, но внутри своей магией я чувствовал, что могу ему довериться. Не знаю почему, но я пошел с ним и попал сюда. В этот мир. Я начал задыхаться, упал на землю, но когда старик одним прикосновением сломал сдерживающие магию цепи на руках, хлынула энергия. Моя магия, которая образовала кокон с кислородом внутри. И я смог подняться и увидеть, как старик творит чудо. Вот это все сделал он, этот старик. Я всего лишь остался, чтобы поддерживать его. Сначала, конечно, просто скрывался, но потом я понял, как можно использовать это место.

Янтарная жидкость в бокале была забыта. Так же, как и остальные вопросы. Создание этого мира одно сплошное чудо, а слышать это от первых уст — удача.

— А куда делся тот старик? — не мог не спросить про творца.

— Я бы не сказал, что это старик. Хотя у него были длинные белые волосы и горб, но лицо мне показалось довольно молодым. Или двадцать лет спустя я что-то путаю. А куда делся? Так же исчез в своем портале с голубыми всполохами. Больше я его не видел.

— Ты сказал с голубыми? — я встрепенулся от знакомой магии.

— Да. Сейчас я думаю, что мне помог Авалон, Рэйданн. Скажи, кто еще, если не он, обладает такой силой?

— Авалон? — я поставил бокал на стол, чтобы не уронить. Дядя Мэтт похоже не замечал мои дрожащие пальцы и продолжал рассказывать.

— Последний Авалон спас меня от смерти и передал бразды правления. Сначала я не мог решить с чего начать. Стройка шла, нашлись последователи, но с одним не мог определиться. С целью. И знаешь как я все разложил по полочкам?

— Как? — моментально спросил, когда в голове роились много других мыслей. Человек, возможно последний Авалон двадцать лет назад построил мир и который обладал голубой магией.

— Когда те строки появились на центральных дверях. То проклятое пророчество.

…пророчество.

"Не будет ни пламя, ни столба огня

Внутри круга будет только война

Росчерк меча, любви и каплей себя

Примет последний ребенок огня

И вернется все на круги своя "

— Мэтт, а ты как думаешь, что это означает?

— Что угодно. Конец войне, конец миру.

— Последний ребенок должен умереть?

— Знаешь, Рэйданн. Раньше я думал, что да. Но то, что я пережил, научил одному. Никакая смерть не идет во благо. Так что, нет, не думаю, что он должен умереть. Тем более, если он мой адепт, мой ученик и житель Срединного мира.

— Но другие считают по другому…

— К сожалению, — со вздохом дядя отпил последние капли янтарной жидкости. — Знаешь почему? Это затея королей. Каждый со своей манией величия и желанием править второй половиной земли боится этого пророчества. Они преследовали, жестоко убивали Авалонов для силы, но огненная способность так и не досталась никому. Последний ребенок огня окажется либо наследником трона, что не может быть, или последним Авалоном.

— Мэттью, ты знаешь как их определить?

Некоторые догадки заставили действовать.

— Авалона? Довольно сложно. Если он не использует магию с голубыми искрами, то только ритуал помогает определить. Но точный состав того ритуала утерян навсегда.

— Мэттью, ты обещаешь защитить его? — прямо в глаза спросил дядю.

Он кивнул, а внутри меня поселилась тревога.

Она не уходила, даже когда встретился с мышкой. Я хотел поговорить. Я должен был рассказать ей. Но видя приоткрытые губы, не сдержался и набросился голодным зверем, прижимая к стене в темной подсобке. А когда почувствовал полную отдачу обрушились последние барьеры. Я жадно требовал и брал, заставлял открыться, принять и почувствовать. Исчезли все сомнения, вопросы, но душу грызла тревога своими острыми зубами.

Мышка обмякла у меня руках, истекая соками мне на пальцы, а у меня дернулся член в штанах. Сжал его в кулаке и как мальчишка кончил в штаны от одного вида моей развратной мышки.

Поднял на руки и присел вместе с ней, наслаждаясь ее последними судорогами, наблюдая, как она медленно засыпает. Открыл портал в ее комнату, переодел, уложил и исчез.

Всю ночь я не сомкнул глаз, переваривая слова дяди. Авалоны обладали двумя видами магии одновременно, могли пользоваться как светлой, так и темной в равной степени. И никто не мог сравниться с их мощью. Их боялись, но они не причиняли вред. Их преследовали, а они закрывались в своих убежищах. Они никому не навязывали свое мнение, не принуждали и не убивали, но помогли в войне. Положили его конец. А в уплату их казнили. Группами преследовали, нападали со спины и не щадили.

И тревожило меня то, что у моей мышки появляется голубая магия. Не она ею управляет. Но, факт остается фактом. Магия авалонов в остаточной доле дарована ей.

А что если выросшее чудо и натуральный цвет неба дело ее рук? Неосознанно, не специально, но это сделала она. Тогда ее ждет опасность. Самая настоящая.

А на следующий день меня ждали недосып, раздражение, злость, досада, а потом все сменилось страхом.

Недосып из-за отсутствия сна. До самого утра я то ходил и разглядывал потолок. А как только принял холодный душ, оделся, накинул серебряную мантию, я отправился в столовую, где меня ждали полуживые, сонные, слабые адепты. Их потрепала процедура деления энергии. Бедные пожертвовали больше половины своей силы. На улице стало хорошо дышать, искусственное солнце не только перестало мерцать, но и полностью освещать. С неба исчезли красные всполохи. Затем и вовсе принял свой естественный цвет с плывущими облаками. За это спасибо одной мышке. Но про это знал только я и благодарил Темного Принца, что только я.

А затем появилась злость. Она накатывала маленькими волнами, теребя нутро. Что если кто-то поймет про чудо-изменения, когда я стараюсь привести в чувство адептов и что-то им донести в полуживом состоянии. А ошибиться в своих догадках я не мог, когда сам все видел. Первое, ей открылся вход в Священный авалон, а второе, я сам видел голубые струйки магии.

Я рассказывал лекцию в то время, когда должен поговорить с ней. Объяснить и защитить. После первой пары, я сразу отправился на ее поиски и увидел выходящей с кабинета ректора. Ее тут же уволокла девушка в соседний. Сначала я успокоился. Она цела и находиться здесь. А потом заметил ее румяные щеки и здоровый вид и заволновался в два раза сильнее. Обязательно найдется тот, кто заметит ее бодрость, в то время, когда остальные выглядят как зомби. И магистры не исключение. Для нас просто выдали восстанавливающее зелье.

В обед в столовой я обязательно с ней поговорю, решил я. Но ее там не оказалось. Тогда решил, что после физподготовки последним уроком. Но и тогда не успел. С раздевалки она ушла раньше, чем я освободился от адептов и магистров женского пола. Их нездоровый интерес нервировал, но и послать лесом открыто не мог. Приходилось отвечать уклончиво и максимально вежливо, чтобы не сомкнуть руку на тонкой шее. На ужин то она обязательно придет, подумал и занялся делами. Пара часов прошла будто вечность.

Раздраженный от ожидания данной встречи целый день, я вошел в столовую и сразу заметил, как улыбается магистр по зельям, и по заклятиям и даже библиотекарь. Все, но не мышка. Ее опять не было. Я ругнулся, что был дураком, нашел укромное место и создал портал.

Она испугалась. Верно. И тогда я удостоверился в своих догадках и задал вопрос.