— Я поехал, как устроюсь, позвоню Гарри.

Женщина кивнула, а мужчина ни одним движением не выдал, что услышал слова Джона. Разочаровано посмотрев на родителей, юноша вышел из дома.

— Джон! Сколько можно тебя ждать? Давай скорее! — раздался весёлый голос Майка. — Вот увидишь, все нормальные комнаты разберут, и мы с тобой будем жить на лавочке под аудиториями.

Ватсон, весело улыбаясь другу, подошёл к машине, кинул свои вещи на заднее сидение и уселся вперёд. Взглянув на свой дом, Джон увидел энергично махающую со второго этажа сестру. Помахав ей, он повернулся к Майку, который пытался настроить радиоволну на магнитоле.

— Почему ты так быстро? Я был уверен, что придётся ждать, пока ты попрощаешься с Сьюзен.

— Мы с ней прощались всю ночь, —подмигнул ему друг.

Ребята переглянулись и прыснули от смеха. Майк завёл машину и вырулил со двора. Провожая взглядом знакомый район, Джон чувствовал охватывающее волнение от новой страницы его жизни.

***

Первые пару недель в Королевском Колледже Джону казалось, что у него вообще нет свободного времени. Потихоньку привыкнув к жесткому расписанию, к зиме он наконец смог устроиться на работу в ближайшую кофейню.

Именно там они встретились впервые.

Мишель сидела за столиком вместе с подругами, улыбалась и веселилась. Она словно светилась этой радостью изнутри и была счастлива осветить этим светом кого-то ещё. Вскоре они начали встречаться.

***

Девушка нежно обнимала юношу, прижимая к себе. Джон ласково касался светлых волос, пропуская длинные пряди сквозь пальцы. Мишель быстрыми движениями расстегивала рубашку, Джон тем временем стягивал ненужный свитер с тела девушки, покрывая открывающуюся кожу поцелуями. Стянув рубашку, Мишель потянулась к футболке. Джон замер на мгновение, затем аккуратно отнял чужие руки от своей футболки.

— Не надо.

Девушка непонимающе кивнула. Джон, не теряя времени на разговоры, потянулся к девушке и поцеловал её, одной рукой стаскивая с себя мешающие штаны.

Позже, принимая душ, Джон взялся за зубную щетку, невольно взглядом цепляясь за уже почти незаметное женское имя. Мысленно поставил цель на сегодняшний вечер. Выдавив из тюбика пасту, Джон посмотрел на мужское имя на левой ключице. Вздохнув, он принялся чистить зубы.

Прошло уже три года с той поездки к миссис Тейлор. Первое время он хотел сделать то, что не смогла она. Но его силы духа тоже не хватило. Что-то внутри не позволило принять верное решение и обезопасить своих соулмейтов.

Он пообещал себе, что никогда не будет их искать. Права была женщина или нет, но рисковать их жизнями, чтобы проверить, он не собирался.

Теперь он встречался с девушкой по имени Мишель и старательно замазывает мужские имена тональным кремом. У Мишель на лодыжке имя «Стефан», на руке у Джона «Кристи». Они оба понимают, что долго и счастливо — это не про них. Но здесь и сейчас им хорошо вместе.

Нежелание раздеваться поначалу Джон объясняет шрамами. Конечно, девушка догадывается, что дело не в этом, но ничего не говорит. Замечая тональный крем в его сумке, она тактично не задаёт вопросы. А случайно возвращаясь раньше домой и увидев Джона, который старательно выводит каждую букву, она просто предлагает свою помощь.

Ещё через год Джон рассказал ей всю правду. Мишель заинтересованно рассматривает метки на теле парня. Затем легко поцеловала в щеку и, улыбаясь, сказала, что ей абсолютно всё равно, что там написано у него. Он просто нравится ей и всё. Джон улыбается и придвигается к девушке ближе. Они оба понимали, что вместе они будут, пока Мишель не встретит своего соулмейта. Но сейчас им замечательно вместе.

========== Глава 6. ==========

Гарриет плакала в трубку, не останавливаясь. До этого она много и громко кричала, ругала, угрожала, а сейчас, видимо, смирилась. Джон с тихим вздохом повторил снова:

— Гарри, послушай меня. Этот контракт всего на несколько лет. Я прошу тебя, успокойся, я не собираюсь там умирать. Я делаю это не из-за меток, не из-за родителей или чего-то подобного. Я просто хочу. Хочу принести пользу своей стране, помочь людям, которые нуждаются в этом. Мне это нужно.

В трубке раздались тихие всхлипы. Джон тяжело вздохнул ещё раз.

— Я все понимаю, Джон. Но это война… Никто не может гарантировать, что тебя не… Ох…

— Гарри, я еду как врач. Я буду сидеть на базе, в госпитале. Мне ничего не будет угрожать. Будут привозить солдат с битвы, я их оперирую и всё. Со мной всё будет хорошо.

— Что сказала Мишель на это?

Джон переложил телефон в другую руку и произнёс:

— Мы расстались.

— Что? Почему?

— Мы с ней долго разговорили. Она сказала, что будет ждать меня. Но я настоял, и мы расстались. Пускай живёт свободно.

— Ты уверен в своем решении?

— Да. Ты же знаешь, что меня невозможно переубедить. Я решил, я хочу этого, — твёрдо произнёс юноша.

Девушка положила трубку, не желая снова начинать спор с братом.

Уставившись на погаснувший экран, Ватсон замер. Он не мог объяснить, в чём была причина такого поспешного решения. Ещё пару дней назад он и подумать не мог о том, что в конце недели его фамилию впишут в приказ на отправление. Сначала в Индию, где он пройдёт подготовку, а затем в Афганистан. Что-то внутри убеждало, что это самая глупая идея из всех, что вообще могли прийти к нему в голову. Но Джон перестал слушать этот голос после того, как на его теле появились имена.

***

Представления о войне сильно отличаются от действительности. Война — это некрасиво. Это изуродованные тела, оторванные конечности и игра со смертью. Иногда выигрывает Джон, и тогда пациент остается жив. А бывает, что доктор Ватсон проигрывает. Он выходит из палатки, садится неподалёку на песок и долго-долго смотрит в небо.

Через несколько месяцев после начала службы Джон принимает решение и, ничего никому не сказав, просит перевести его непосредственно на передовую. Находясь в гуще событий, спасая жизни бойцам, у него не остаётся времени копаться в себе.

Потом был Филипп.

Высокий, загорелый и необычайно красивый. Даже шрам, пересекавший щеку, придавал ему какой-то особый шарм. Он родом из Лидса и старше Джона на девять лет. А еще на его плече темнеет перечеркнутое имя, красноречиво говорящее, почему он пошёл на войну.

Сначала его приставили для охраны доктора по жеребьевке. Затем он начал вызываться сам. Филипп прикрывал его спину, пока он, как мог, спасал чужие жизни.

Один раз, когда их отряд попал под обстрел, Филипп схватил его за бронежилет и оттащил с поля битвы. Джон, как мог, брыкался и старался всячески вырваться, дабы вернуться и помочь раненому. Но мужчина его не отпускал. Вернувшись с огромными потерями, Джон рассвирепел и потребовал объяснений, но тот вместо каких-то ответов просто прижал доктора к ближайшей поверхности и коснулся его губ грубым поцелуем. Потом был шорох одежды, пот и смазка, хаотичные движения и тихий шепот на ухо: «Не позволю погибнуть и тебе».

После случившегося они стали практически неразделимы. Филипп всегда сопровождал его на поле битвы. Старался всячески помочь во время оказания помощи раненым. Все в их отряде прекрасно понимали, что происходит, но никто не сказал ни слова.

На плече у Филиппа «Итан», перечеркнутое жирной чёрной линией. Доктор понимает, что здесь Филипп пытается продать свою жизнь подороже, всегда выбирая как можно более опасное место. Но сейчас, с Джоном, всё иначе. Мужчина заботится о его безопасности и старательно отводит Ватсона дальше от линии огня.

Джон сознательно обходит тему с соулмейтами стороной. На войне никому нет дела, что у тебя на теле. Однажды только уточнив, встречал ли он кого-то из них. На что Ватсон ответил отрицательно и напрягся в ожидании дальнейших расспросов. Филипп, почувствовав напряжение, легко поднимает руки вверх, сдаваясь, и вместо всяких расспросов целует доктора в основании шеи.

Идиллия закончилась, когда отряд пошел в наступление около деревни Майтванд. Встретить такое серьёзное сопротивление, небольшая группа английских военных не ожидала. Передвигаясь от одного раненого к другому, Джон напряженно рассматривал линию огня. Во время стремительного отступления одна из шальных пуль попала Филиппу в живот. Ругнувшись, Джон хотел было вызвать ребят на помощь. Но мужчина перехватил его руку, легонько сжал и покачал головой. Джон устало опустился рядом с ним на землю. Упорно сдерживая слёзы, доктор кивнул. Филипп потянул на себя ладонь Ватсона и, оставив поцелуй на чужой руке, прошептал тихое «спасибо».