«Все же он странный. И те его слова, когда он упрекнул Барда и заставил его дать мне подумать. Как он сказал? Что делает это не для меня?»
Ада усмехнулась про себя и вытянула ноги перед собой. Она хотела было отдаться сну, но кто-то грубо тряхнул ее за плечо. Открыв глаза, девочка увидела, что над ней склонился тот, кто занимал ее мысли ближайший час.
— Вставай. Надо поговорить.
— О чем?
Вопрос был адресован спине уже выходящего из комнаты, а затем и из дома, эльфа. Фыркнув, Ада направилась за ним, чтобы узнать, какого Предка ему понадобилось от нее, и высказать все, что она о нем думала. Однако эльф и не думал продолжать разговор, пока они не достигли границ города.
— Скажи, ты помнишь что-нибудь о Лесе?
Трандуил замер, глядя на то, как солнце медленно (практически стоит на месте), но неумолимо клонится к границе земли. Он не смотрел на девочку, но был уверен, что сейчас она хмурится, не понимая, о чем он говорит.
— О Лесе? Том, что был когда-то?
— Да, именно о нем. — Эльф повернулся к своей собеседнице. — Ты хоть знаешь, каким он был?
Ада, помедлив, кивнула. У нее были странные ощущения, как будто это было и в ее мире, но она прекрасно знала, что в ее мире не было таких огромных деревьев. А если и были, то ее бы точно не отпустили бы туда из цирка: легко сбежать.
— Это странно, но я действительно помню. Огромные деревья, в тени которых я любила гулять. И дуб…
— … со сладкими желудями, — продолжил Трандуил в один голос с ней. — Откуда ты знаешь о нем? Говори, кто рассказал тебе! Кто подослал тебя?!
Он схватил ее за плечи и заставил посмотреть себе в глаза, надеясь увидеть в них страх, боязнь разоблачения, но наткнулся лишь на злость. Ада дернулась.
— Да отпусти ты меня, псих! Мне бы понять, что произошло для начала, а потом уже объяснять сумасшедшим эльфам, почему у меня в голове воспоминания его жены!
К ее удивлению, Трандуил отпустил девочку.
— Извини. У тебя не просто ее воспоминания. Ты и сама на нее слишком похожа. Я бы сказал…
— Что у тебя ощущение, что я и она — это один человек? Вернее… эльф? — Ада внимательно посмотрела на своего собеседника. — Я и сама не понимаю, как так произошло. Но… Если ты меня выслушаешь, я расскажу тебе то, что не говорила даже друзьям. Думаю… Ты больше всех нуждаешься в этом, чтобы удостовериться, что я не могу быть твоей женой. И что бы я не сказала, как бы это не звучало, это правда. Просто поверь.
— Хорошо, я выслушаю тебя, девушка.
Ада кивнула и начала свой рассказ о Тарне, о том, как она попала в цирк, о том, как они поехали выступать, об ее встречи с гномами и той вынужденной лжи, о том многом, что произошло почти год назад. Трандуил, несмотря на всю его вспыльчивость, оказался благодарным слушателем. Он не перебивал, хотя казалось, что иногда его так и подмывало что-то спросить, изредка кивал и выглядел сбитым с толку. Когда повесть закончилась, эльф молча стоял и смотрел перед собой, пытаясь переварить услышанное, а Ада стояла напротив, пытаясь унять сердцебиение.
Ничего больше сказать друг другу им не дали: настало время переговоров.
========== Глава 30 ==========
Садящееся солнце пекло. От волнения у Ады пересохло во рту, но воды попросить было просто некогда. Девочка старалась не отстать от быстрого шага отряда эльфов и Барда, шедшего перед всеми.
От волнения скрутило живот, ведь все ее друзья сейчас находились по ту сторону стен. Правильно ли она сделала, что осталась, примут ли ее после этого друзья? Никто не смог бы ответить на этот вопрос, пока не произойдут эти переговоры.
Время тянулось медленно, словно пытка. Аде одновременно хотелось, чтобы переговоры уже начались, и в то же время, чтобы они не проводились никогда. Ее буквально раздирало от противоречивых чувств.
Отряд остановился, и девочка вместе с ними. Теперь Бард должен был идти к воротам Горы сам. Отряд лишь стоял неподалеку, чтобы, если что-то пойдет не так, вовремя подстраховать парламентера и не дать ему умереть.
Бард шел к воротам с высоко поднятой головой, всем своим видом бросая вызов всем, кто пожелает его принять. Так и хотелось закатить глаза от всего происходящего настолько, чтобы больше никогда не видеть свет. Но пока Ада лишь могла быть молчаливым участником всего происходящего. Трандуил остался позади своего войска, поэтому Бард был практически уязвим перед гномами.
— Торин! Выходи!
Бард стоял в нескольких шагах от ворот. Несмотря на напускное спокойствие, спина его была напряжена, а руки то и дело касались штанин брюк, словно бы у мужчины потели ладони. Это совсем не внушало уверенность, особенно зная, что от этих переговоров зависела судьба многих жителей.
Судя по тому, как лучник наклонился вперед, то за воротами появился Торин. Ада не могла слышать, о чем они говорили. Это с какой-то стороны даже приносило облегчение. «Ну и зачем я здесь, если я все равно ничего не слышу?» — только успела подумать Ада, как вдруг ее схватили и, приставив меч к горлу, стали вести к воротам.
— Тогда, раз не хочешь по-хорошему, я вынужден принять меры, — слова Барда били по ушам, как град. — Я убью эту девчонку, которая, судя по всему, была среди вас.
Девочка с ужасом смотрела на мужчину, который твердо смотрел на гнома сквозь отверстия в воротах. Когда-то они служили для стрельбы, но сейчас они были нужны для своеобразной игры в гляделки. Торин перевел свой тяжелый взгляд на девочку, и та могла поклясться, что перед ней стоял не Дубощит, а кто-то иной, постаревший, озлобившийся на весь мир.
— Откуда мне знать, что не она привела вас сюда? Я не видел эту девчонку уже очень давно. Можешь делать с этой предательницей, что хочешь. Мой ответ ты слышал.
Ада в шоке смотрела на то, как Торин скрылся в глубине горы. Повисла мертвая тишина. Воин, который держал гимнастку, опустил оружие.
— Ч-что…
— Ты сама все видела. Идем. Теперь нам тут нечего делать.
Ада кивнула и пошла вслед за всеми в город. Ее трясло. «Если бы я пошла тогда с Кили, осталась бы я жива? Он считает меня… предательницей?» — от этих мыслей на глаза наворачивались слезы.
Солнце почти село, когда они достигли города. Становилось прохладно. Люди попрятались в полуразрушенных домах, стараясь поддержать огонь. Всюду из окон высовывались встревоженные, грустные или просто любопытные лица. Все вокруг молчаливо спрашивало: ну как? Как прошло? Удалось?
Ада уже хотела была укрыться в доме, чтобы побыть наедине с собой, как ее остановил Трандуил.
— Чего тебе? — устало спросила девочка, в упор глядя на него. Самое меньшее, что ей сейчас делать, так это разговаривать с ним.
— Митрандир прибыл. Думаю, у тебя будет много к нему вопросов. Он ждет в главном шатре.
— К-кто?
Трандуил не ответил, покидая Аду. Девочка фыркнула и закатила глаза, направляясь спать. Она устала от того, что все ей командуют, поэтому решила, что с нее хватит. Тем более, сегодня и так случилось слишком много событий, нужно было восстановить силы и придти в себя.
В своем углу она наконец-то дала волю слезам. Крупные капли текли по щекам, спускались по шее и терялись в воротнике ее камзола. Зажав рот рукой, Ада старалась подавить хриплые всхлипы, чтобы не привлечь внимание пока еще не спящих соседок. Меньшее, чего ей сейчас хотелось бы, так это терпеть жалость других. Хватало того, что прямо сейчас она размазывала сопли и слезы по лицу.
В груди едва ощутимо жгло. Может, это было последствие плохого питания, может, то, что называют душевной болью. В любом случае, это было неприятно и доставляло дискомфорт. Ада, не совсем отдавая себе отчет в том, что делает, запустила руку под одежду и впилась ногтями в грудь, царапая кожу. Как ни странно, это принесло небольшое облегчение.
Сглатывая вязкую слюну, девочка продолжила полосовать свое тело, переходя на живот и бока. И только когда под ногтями стало неприятно от засохшей крови и кожи, набившихся туда, она вынула руку из-под рубашки. Жжение немного утихло. Как и приступ истерики. На ее место пришла дикая усталость.
