На самом деле, Анеко переживала провал ничуть не менее остро, чем Командор. Но гордость не позволяла ей в этом признаться!

- А с малявкой вашей что делать? – задребезжал старик, кивая на Рукию. – Так или иначе, а силу человеку она передала! Преступление, между прочим!

Ичиго тут же набычился, но встрять не успел, потому что Бьякуя благоразумно сдавил его запястье пальцами.

- Командор, – прищурившись, заговорила Анеко, – но вы же понимаете, что ситуацию с нападением на семью Куросаки спровоцировал Айзен? Рукия, как офицер Готей-13, обязана была их защитить. Она использовала подручные средства и, между прочим, преуспела. Кроме того, если бы она не сделала этого, они оба погибли бы. Преступление там или нет, а в деле разоблачения предателей Кучики Рукия совершенно добровольно сотрудничала с Готей-13, более того, рисковала жизнью. Как вы считаете, этого не достаточно, чтобы простить ей маленький огрех в работе?

- Сотрудничала она, как же! – фыркнул Ямамото.

- Сотрудничала, – с нажимом произнес Гинрей, открывший рот впервые за время встречи.

Главнокомандующий Готей-13 покосился на старого боевого товарища; на его внука, такого молодого, но уже способного поставить все высшее общество Сейретея на уши, если ему так будет нужно; на юную нахалку из старинного Дома, славного своими интригами и способностью вертеть законами, как им удобно. На человеческих детишек, совсем еще сопляков, но уже хлебнувших силушки: эти не будут сомневаться, можно ли ее применять. На решительную Йоруичи и полностью солидарную с ней Сой Фонг. На скромно потупившуюся Унохану, чье благоразумие за последние века не давало повода в ней усомниться. На пылающего энтузиазмом Куроцучи…

- Убедили, – прворчал Командор. – Кучики Рукия остается в составе Готей-13, даже номер ей понижать не буду. Но учти! – старик потряс пальцем перед носом девочки. – Никаких повышений в ближайшие два года! Мала еще… Так, Куроцучи, давай объясняй, как работает твоя шайтан-техника.

Маюри запел о новейших разработках и уникальных технологиях, демонстрируя Командору интерфейс портативного визуализатора. Над плечом Ямамото нависли Сой Фонг и Сасакибе, ухмыляющаяся Шихоин развалилась поблизости. Анеко жестами велела младшему поколению выметаться и сама уже почти вышла, когда за спиной раненым меносом взвыл Командор:

- Урахара?! Этот предатель?!

- Он никогда не был предателем! – гневно воскликнула Йоруичи.

- Между прочим, некоторые его идеи… – заблеял Куроцучи.

- Ах, Командор! – слащаво-насмешливый голос из планшета показался девушке смутно знакомым. – Ну зачем же так нервничать?

Анеко знаком показала Рукии, чтобы молодежь подождала в сторонке, и вернулась к командованию Готей. Встала немного сбоку, заглянула в экран. Глаза ее нехорошо сузились.

- Урахара, значит, – едва слышно процедила она. Бьякуя поднял на нее вопросительный взгляд, выгнул бровь. Жена отрицательно покачала головой и ушла. Время объяснять сиятельному дайме, что она имеет против скромного торговца сладостями, пока не наступило.

Бьякуя перелистнул очередную страницу.

Вот вторжение зависимых, которых Анеко упрямо и непонятно называла вампирами. И никак не могла объяснить своего возмущения тем, что они не похожи не только на неких Эдварда и Беллу, но даже на Вольтури. Впрочем, объяснить, кто все эти личности, она тоже не могла. К великому счастью дайме, госпожа старшая жена в этот период была увлечена каким-то очередным проектом в своей лаборатории и в боевые действия не лезла. Летописец восторженно брызгал слюной со страниц семейной хроники, превознося мужество и героизм Кучики-тайчо и его славной сестры. В этот раз упоминания удостоился и Ренджи – в конце концов, он же лейтенант светлого князя, можно и ему строчечку отвести. А вот Куросаки, как всегда вломившийся в самую гущу событий, с точки зрения хрониста пока такой чести не заслужил…

Зато семья рокубантай-тайчо хорошо помнила, как рыжий шквал подростковых гормонов и чистых эмоций гостил в их поместье. Куроцучи недовольно ворчал, но покорно отпускал своего офицера домой, потому что Анеко вдруг воспылала любопытством и жаждой общения с подрастающим генсейским поколением. К удивлению Бьякуи, разговоры с ней делали Ичиго если не вежливым, то хотя бы немного смирным. Он не орал, не лез без спросу куда нельзя и в комнату к раненой Рукии пробирался тихонечко. Развлекал подругу, травя байки, а когда девушка немного окрепла, очень трогательно помогал ей выбраться на энгаву и, сосредоточенно сопя, укутывал одеялами и обкладывал подушками.

Бьякуе казалось, что их такое близкое общение должно немного задевать Ренджи, ведь очень много лет именно они с Рокой были ее щитом. Однако случайно увиденная сцена расставила все по своим местам. В один из вечеров, когда из Академии, где проходил дополнительный курс, заглянул брат Анеко и Рукия, наконец, познакомила среднего брата с новым другом, молодой дайме заметил, как его лейтенант прогуливается по берегу пруда с рыжей подружкой Куросаки из мира живых. Миловидная девочка безмерно смущалась и оттого постоянно тараторила, иногда начинала размахивать руками, пытаясь что-то объяснить. Ренджи слушал внимательно, с очень серьезным лицом, и послушно тащил за Орихиме все, что она считала нужным подобрать на берегу.

Нельзя сказать, чтобы Бьякуя не придал этому значения. Но он знал Ренджи как хорошего офицера и честного шинигами, пусть иногда у того и сносило адреналином крышу. Абараи-фукутайчо лучше, чем кто-либо, помнил строжайший запрет на лишение человека жизни без веской причины. А попасть в Общество Душ на ПМЖ можно было только одним способом. Но думать об этом было рано, ибо молодые люди еще даже не дошли до стадии держания за ручку.

Подходя к дому, князь заметил свет фонаря и услышал голоса. Видимо, Рока уже увел Рукию в комнату, а Ичиго болтал со старшей княгиней.

- … твои не волнуются? – спрашивала она мальчишку.

- Не-а, – беспечно отозвался тот. – Отец вообще не парится ни из-за чего, ему все, как с гуся вода. Мама, конечно, иногда ворчит, что шляюсь неизвестно где, но так… для виду. Они у меня вообще классные! Совсем как вы, только по-другому.

Анеко рассмеялась, и скрытый сумерками Бьякуя тоже улыбнулся. Похоже было, что этот рыжий десант прочно застолбил себе место в их семье. Дайме не видел в этом ничего плохого. В конце концов, Куросаки обещал стать сильным воином, и в его порядочности пока не было причин сомневаться. Милашка Химе князю тоже нравилась – такой чистой души он давно не встречал среди людей. Конечно, возникнут проблемы, когда земные подростки и их собственный младший офицерский состав догадаются, что их связывает нечто большее, чем дружба… Но до этого дня еще далеко. Хвала ками, их летописец не подозревал в своем хладнокровном и суровом дайме таких неподобающе-благодушных мыслей, иначе лишился бы чувств, право слово.

А вот восстание занпакто. Гинрей тогда сломал шейку бедра, играя с правнуками, и исходил ядом, лежа дома. Хисана преданно ухаживала за стариком, и в ее присутствии он держал свое раздражение при себе. Стеснялся показывать очаровательной младшей княгине свой дурной нрав. Зато с Анеко вел себя просто вызывающе, обвиняя «домашнего медика» в ее злонамеренном нежелании его лечить. Госпожа старшая супруга величественно игнорировала выпады отставного капитана, а на особо резкие сентенции отвечала насмешливо и остро. Как подозревал Бьякуя, чтобы старику не было до одури скучно.

Когда ему пришлось последовать за обезумевшим Сенбонзакурой, Бьякуя больше всего беспокоился о своих близких. Разумеется, его обвинят в измене. Разумеется, дед будет в ярости, а у Анеко могут возникнуть проблемы на службе. И неизвестно еще, как отреагируют Рукия и Ренджи, с их эмоциональностью, с их привязанностью к нему, с их-то вспыльчивыми характерами. Но очень скоро тревога его прошла: к взбунтовавшимся занпакто присоединилась Тора.

Надо заметить, в это нескучное времечко тигрица от души повеселилась. Заявилась в пещеру, где укрывались воплощенные мечи, и с ходу наехала на Мурамасу, что защита у него чахоточная, разведка фиговенькая, а все эти «крендели» только пыль в глаза пускают. Наподдала по заднице Забимару за непочтение к старшим, обозвала Соде но Шираюки блондинкой, обфыркала Сенбонзакуру… И до конца передряги ласково-преласково звала его Сенечкой. Самурай бесился, но старался не подавать виду. Улучив момент, высокая широкоплечая женщина в черно-белых мехах прижала Бьякую к стенке и, делая вид, что грязно к нему пристает, передала кое-какую информацию от Анеко. Спасибо, дорогая супруга, подумал тогда Бьякуя, не могли со своей кошкой придумать план поудачнее? Сама осталась без занпакто, умница моя! С голыми руками, можно сказать. Выберусь – выпорю, клятвенно пообещал он себе.