- Нападение спланированное и подготовленное, – между тем говорила капитан второго отряда. – Не обошлось без помощи изнутри.

- Предатель, – констатировал Кучики-тайчо.

- Да, – кивнула его коллега. – Санго-сэссё найдена мертвой в юго-западной части сада. Она была уже ранена, когда увела нападающих из дома. Маленький дайме не найден. Следов реацу не обнаружено. Предполагаю похищение с целью…

- Он в лабиринте, – прервал Сой Фонг голос сзади. Капитан раздраженно дернула уголком губ, резко обернулась – чтобы наткнуться на тяжелый взгляд неизвестной девушки.

- Капитан второго отряда, Сой Фонг, – проговорил Бьякуя без намека на эмоции в голосе. – Госпожа супруга моя, Кучики Анеко. Урожденная Торами.

Сой Фонг прищурилась на секунду, потом кивнула, принимая к сведению новую информацию. Похоже, согласилась с допустимостью участия в деле постороннего лица.

- Санго прислала бабочку, – глухо проговорила Анеко. – Ро-тян в тайном лабиринте под поместьем. В восточной части, если не ушел куда-нибудь. Или если его не нашли убийцы. Санго успела спрятать его, прежде чем… увести нападавших.

Сой Фонг снова кивнула, как-то по-другому глянув на княжескую жену. Возникший перед капитаном воин получил короткий и четкий приказ и испарился.

- Мои бойцы? – поинтересовался Бьякуя.

- Только держать внешний периметр, – покачала головой Сой Фонг. – Не впускать любопытных и охочих до легкой поживы, не выпускать без особого разрешения. Внутри будут работать специалисты. Унохана уже констатировала смерть – регента и нескольких слуг, также найден сэнсэй маленького дайме с тяжелыми ранами. Выживет или нет – под вопросом. Остальное – потом, после первичного осмотра.

- Благодарю, – Бьякуя коротким движением склонил голову и сделал шаг назад, давая понять, что уступает профессионалам место действия. Отдал приказ своим шинигами. И только после этого повернулся к жене.

Анеко стояла прямая, как нагината***, и напряженная. На рукояти катаны побелели костяшки пальцев. Лицо каменное, неживое.

- Анеко, – позвал муж, приближаясь к ней. Она подняла холодно-спокойные глаза. О-о-о, как хорошо он знал цену такому взгляду! – Рока жив, – произнес твердо и настойчиво. – Его найдут.

- Я останусь здесь, – губы девушки произносили слова как будто отдельно от нее самой. – Я не брошу его здесь, одного.

- Не говори глупостей. Ни ты, ни твой брат здесь не останетесь. Пока второй отряд зачищает территорию, пока идет расследование, пока не будут найдены и казнены все, кто хотя бы догадывался о возможности подобного – и ничего не предпринял! – вы будете находиться в поместье Кучики. И я не позволю Роке вернуться сюда, пока он не будет достаточно силен и опытен, чтобы постоять за себя.

У Анеко задрожали губы. Она метнулась к нему, и Бьякуя почувствовал, как она целует его руку. Наивная девочка хотела сбежать, но он перехватил ее, прижал к себе, погладил по голове, как ребенка. Укрыл от невзгод и всего злого внешнего мира, прекрасно сознавая, что это иллюзия. Как же он забыл, что должен заботиться о ней? Как получилось, что он позволил пусть своенравной, упрямой, чересчур активной, но все равно юной и неопытной девушке заботиться о нем самом, прикрывать спину в делах клана, устраивать его счастье, веселить и подбадривать – и не сделал ничего, чтобы защитить ее? Быть дайме Великого Дома непросто. Быть хорошим мужем оказалось во сто раз сложнее.

В эти несколько минут, когда к чете Кучики не смели приблизиться, уважая их единение в скорби, молодой князь Кучики Бьякуя раз и навсегда осознал, перед кем несет основной груз ответственности. Не перед кланом. Не перед Готеем. Не перед Сейретеем, будь они трижды неладны. Перед своими близкими.

А потом парк взорвался криками и звуками борьбы. Со стороны хозяйственных построек буквально волокли перепачканного, всклокоченного, совершенно дезориентированного мальчишку лет двенадцати на вид. Анеко вырвалась из объятий, в последнюю секунду сжав руку мужа в знак благодарности, и побежала к брату.

- Ане-тян! – разнесся по ночному саду ломкий, с паническими нотками голос. – Где мама?!

В малом зале Главного дома поместья Кучики в тягостном молчании сидели глава клана, обе его супруги и дед. Гинрей сжимал и разжимал кулаки, Бьякуя прикрыл глаза, чтобы не видно было их выражения. Хисана дрожала и жалась к сгорбившейся за столом Анеко.

- Я не понимала, – глухо говорила старшая из девушек. – Видела, но не понимала. Санго что-то тревожило. Не зря же она вдруг перестала быть мачехой и стала хорошим товарищем! Помогала мне, подсказывала. Все тайные техники собрала в один сборник и отдала – сказала, пригодится. Я думала, мне пригодится, а выходит – Роке. Его же еще даже обучать толком не начали. Вот теперь буду учить… Меносы!

Хисана осторожно погладила старшую жену по плечу, и та положила руку на ладонь младшей в жесте немой благодарности. Гинрей покосился на девушек, но сейчас было не время уточнять, как двум женщинам при одном муже удается сохранять такие теплые отношения.

- Вывод неутешительный, – каким-то официальным голосом проговорил Бьякуя. – На Торами ведется целенаправленная охота. Сначала Анеко, теперь Санго-сэссё. Если бы она не подозревала заговора, могли убить и Року.

- Постой! – вмешался Гинрей. – Что значит – «сначала Анеко»? На нее нападали?

Молодые люди переглянулись.

- Меня отравили на свадьбе, – нехотя призналась девушка. – Остались провалы в памяти и легкая дезориентация в жизни. Унохана нашла странный состав в крови, который должен был полностью лишить меня воли. Получил бы Бьякуя тогда или тупую куклу в жены, или вообще слюнявую идиотку.

- Мы думали, это выпад против клана Кучики. Если бы действие проявилось прямо на свадьбе, меня обвинили бы в попытке отравления. Если бы состав подействовал, как предполагалось, у клана не было бы надежды на достойного наследника.

- И почему я узнаю́ об этом только сейчас? – проскрипел Кучики-старший.

- Я стал главой клана, это было моей обязанностью, не твоей, – пожал плечами молодой дайме.

- И что ты предпринял?

- Ведется расследование. Я поручил его специалистам.

- Второму отряду?

- Нет, нашим, клановым.

- Дорогой внук, ты дурак! – с чувством сказал Гинрей.

- Благодарю, дорогой дед! – язвительно отозвался Бьякуя.

- Полгода прошло, – проворчал дед. – Где результаты?

- А вот этот вопрос будет рассмотрен на следующем собрании. А также вопрос о добросовестности исполнителей и их верности клану и долгу.

Гинрей задумчиво посмотрел на внука. Как же он хотел, чтобы Бьякуя стал именно таким – собранным, сдержанным, хладнокровным. Чтобы и действия его, и речи, и образ мыслей соответствовали чести рода. Только вот видеть перед собой такого Бьякую оказалось непривычно, странно – неправильно.

- Теперь очевидно, – говорил между тем молодой человек, – что все происходящее не имеет к Кучики отношения. Или, по крайней мере, отношение только через Анеко. Она вошла в нашу семью, и мы несем за нее ответственность. Равно как и за ее брата – с этого дня. В свете последних событий я собираюсь, как глава Великого Дома, обратиться к руководству Готей-13 и ко второму отряду для выяснения обстоятельств и расследования. Также под патронат Дома Кучики попадает теперь и клан Торами. Пока Рока не достигнет совершеннолетия и не возглавит клан, Анеко-сама становится его сэссё вместо погибшей матери. Как единственная взрослая родственница, как супруга князя и как полноправный шинигами.

Бьякуя вдруг прикрыл глаза, устало опустил плечи и повернулся к притихшей жене.

- Ане-тян, справишься?

Девушка вздрогнула, поморгала, пытаясь сообразить, о чем идет речь, и кивнула.

- Куда я денусь? Ты-то сам справишься? Я же тебя знаю, взвалишь на себя добрую половину всех дел…

- Груз на двоих – это полгруза, – отмахнулся дайме. – Тебе придется сократить объем твоих занятий. И пока идет расследование, ты не покинешь поместье…