Так больше нельзя. Пришло время действовать. Мы здесь для того, чтобы пробудить вас. Показать вам мир таким, какой он есть на самом деле. Мы видели, что скрывается за Глазурью. Пора увидеть это и вам. Что вы будете делать с этой правдой — это ваше дело. Но если мы не начнём что-то менять сейчас, завтра шанса уже не будет. Будущего не будет.»

Сообщение оборвалось.

— Что это было? — спросила Зизи.

— Ты не это сообщение видела в ночь костров?

— Я видела только кричащий череп. И это было ужасно, Петри. Я даже не смогу передать как. Но это… — она покачала головой. — Это от тех хакеров?

Сообщение Логана извратилось при передаче. Его настоящий смысл полностью потерялся.

— Да, они были моими друзьями.

— Но ты говорила…

— Нет времени объяснять, Зизи. Можешь открыть вторую папку?

В этой были данные. Видео, текстовые файлы, форматы которых мне были неизвестны.

— Это всё данные для обновления, — сказала Зизи. — Хотя некоторые из этих файлов я никогда не видела.

Она открыла и запустила следующий файл — видеоклип.

Изображение было чёрно-белым и с помехами. Посреди белой комнаты сидела женщина, одетая в больничную сорочку с логотипом УайтИнк. Она тихонько напевала себе под нос.

Бесплотный голос за экраном проговорил:

— Тест номер 72.

Защёлкала клавиатура. Женщина в сорочке тут же переменилась. Она встала и направилась к камере, скалясь и вытягивая вперёд руки. Она врезалась во что-то, похоже, в стекло, через которое шла съёмка, и стала его царапать, отчаянно пытаясь схватить то, что было за ним.

Голос снова заговорил:

— Интересно.

Снова щелчки клавиатуры, и женщина опять изменилась. Она успокоилась и стала выглядеть счастливой. С улыбкой и блестящим взглядом она отошла от окна. Бледной рукой женщина начала расстёгивать пуговицы на груди.

— Ладно, достаточно, — сказал слишком хорошо знакомый голос. — Переходим к следующему субъекту.

Видео оборвалось.

— Боже мой, — прошептала Зизи. — Что Макс делает?

Кажется, я хорошо понимала, что он делает. Снова Т-Раз. Только на этот раз он зашёл гораздо дальше.

Выражение лица девушки, когда она царапала стекло, было точно таким же, как у тех людей на улице. Вопрос в том, как он это делает.

В папке были ещё видео. И файлы. Зизи по моей команде переключалась между ними. Я больше не могла выдержать то, что происходило на видео, поэтому переключилась на файлы с отчётами.

Меня затопили слова. Восприимчив к внушению. Примитивные реакции. Не оказывает сопротивления внешнему контролю.

В последнем файле было просто изображение чипа. Я видела такое сто раз на сайте УайтИнк и в материалах о Глазури. Маленький белый треугольник с двумя микроскопическими дорожками. Одна интегрируется в зрительный центр, передавая изображение прямо в мозг. Вторая соединяется со слуховым центром, для звука. Только на этот раз я присмотрелась внимательнее.

— Там третья дорожка.

— Не может быть. Линия запрограммирована на производство только двух.

— Похоже, у Макса другие планы, — сказала я.

— Троица, — прошептала Зизи. — Ублюдок. Так он сначала назвал Глазурь. Я сказала ему, что связь с религией плохо скажется на популярности. А дело было вот в чём.

— Но что делает третья дорожка?

— Похоже, идёт прямо в миндалевидное тело, — ответила Зизи.

— Куда?

— Часть мозга, контролирующая эмоции. Удовольствие, страх. Если Макс может посылать сообщения так далеко в мозг…

— Он может при помощи чипа всех контролировать.

Зизи отвернулась от экрана и закрыла лицо руками.

— Как он мог? Как он мог? — продолжала повторять она.

— Ты можешь загрузить всё это куда-нибудь, где я смогу это достать?

— Можно переслать кому-нибудь в Глазури.

— Нет, вне Глазури.

— У меня есть старая папка, спрятанная на одном из старых серверов. Там я храню файлы, которые хочу сохранить в секрете. Ты сможешь открыть её в любом терминале, — Зизи озвучила мне её расположение и данные для доступа. Я несколько раз повторила их про себя, надеясь, что память на цифры не подведёт.

— Хорошо. Так и сделаем.

Файлы на экране полетели к новому хранилищу.

— Мне нужно идти, — сказала я.

— Но ты же скоро вернёшься?

Я застыла. Всю свою жизнь я лгала матери, да и она, похоже, многое от меня скрывала.

— Если смогу.

— Я люблю тебя, Петри. Знаю, что недостаточно часто это говорила и тем более не демонстрировала. Всегда была так занята работой, что забыла, что по-настоящему важно. Завести тебя было лучшим решением в моей жизни.

— Я тебя тоже люблю, мам, — мне захотелось подбежать к ней. Обнять её, наконец. Но это не она. Только её проекция. Аватар. Настоящая Зизи лежит на диване не в состоянии пошевелиться.

Я заставила себя снять очки, оставив маму. Глаза тут же ослепил яркий свет.

— Достала? — спросила Карина. — Получила сообщение Логана?

— Получила.

— И? — спросил Этан.

— И оно может уничтожить Макса.

— 32-

Я рассказала им, что нашёл Логан, и проинструктировала Карину, как получить доступ к серверу Зизи.

Та порылась в сваленных в углу ящиках, закинула туда обратно оборудование Логана. А уже через пару минут вытащила терминал и нашла файлы.

Все собрались возле экрана, чтобы посмотреть то, что я уже видела. Я же не вынесла бы повторного просмотра. Поэтому стояла у окна и смотрела, как опускается ночь.

Макс говорил, что изменения в людях вследствие пребывания в Глазури вполне естественно. Но в этом не было ничего естественного.

Всё начиналось с информации: хоть в этом он был честен. Глазурь кормила тебя только той информацией, которая тебя интересовала. Чтобы у тебя сложилось лучшее, более персонализированное впечатление об окружающем мире.

— Зачем давать людям информацию, которая их не интересует, — говорил он. — Мы фильтруем её для них, чтобы люди получали только то, что им важно.

Релевантность — наше всё. Единственное, что важно.

Я вспомнила, как в самом начале они с Зизи спорили об уровне фильтрации. Зизи беспокоилась, что это повлияет на эмпатию людей: если человек никогда не получает ту же информацию, что и его сосед, как они будут понимать друг друга? Но Макса это не волновало. Теперь я поняла почему.

Сначала всё было незаметно. Небольшой впрыск препарата, улучшающего настроение, когда человек делает то, что нужно. Например, уступает место пожилому человеку в автобусе. Или проводит время с людьми, которых подобрал ему алгоритм. Вскоре человек начинает общаться только с теми, с кем хорошо себя чувствует. Я вспомнила, как разбежались Кьяра и Пиппа. Как изменилось отношение окружающих к Райану после его бана, как его бросила Эмми. Когда он снова оказался онлайн, всё встало на круги своя.

Проще всего избежать конфликтов, если убедиться, что люди с противоположными взглядами никогда не встретятся. Что же касается людей, которые не вписываются в его идею идеального члена семьи, он с радостью исключал их. Целый класс людей, живущих на границе общества, без шанса стать его частью. Социальная инженерия наивысшего уровня.

Может, так оно и начиналось. Я верила… хотела верить, что вначале он хотел сделать людей счастливыми. Что он не лгал, когда говорил это. Он давал людям то, что они хотели. Строил семью. А тех, кто был недостаточно хорош для этого, оставлял жить в тени снаружи.

Но этого ему было недостаточно. Ему был нужен тотальный контроль. И теперь он у него есть.

Через двадцать, может тридцать минут, закончилось последнее видео.

— Невероятно, — сказал Леон, отходя от экрана и прижимая ладонь ко рту.

Этан повернулся к нему.

— После того, что они делали с нами в Т-Раз?

— Почему никто не заметил третью дорожку? — спросила Карина, отворачиваясь от экрана.

— Потому что чипами занимаются только люди из УайтИнк, — сказала я. — Однажды в компании, навсегда в компании.