На моё счастье Учитель уже проснулся. На мой осторожный стук из-за двери раздалось ворчливое – входи. Я толкнул дверь и вошёл в комнату. Учитель сидел за столом и что-то писал. При моём появлении, он отложил рукопись, повернулся ко мне и улыбнулся.

– Доброе утро, сынок, – поздоровался он. – Какая нужда привела тебя ко мне в столь ранний час? Да, ты не стой у двери, проходи, присаживайся.

Я тоже поздоровался с ним и, подойдя к столу, занял предложенный Учителем стул. На какое-то время я задумался над вопросом, как мне лучше сформулировать цель моего посещения. Подумать было о чём – Учитель очень не любил вопросов, которые спрашивающий не мог правильно сформулировать. Видя мои затруднения, Учитель пришёл мне на помощь.

– Ну, мой мальчик, говори, что тебя так взволновало в такой важный для тебя день? – с улыбкой, но в тоже время очень серьёзно спросил Странник. – Неужели тебя взволновал вопрос – имеешь ли ты право, в связи с твоей предстоящей судьбой, связывать свою жизнь с Ниннэль?

Он словно читал мои мысли (с него станется), настолько точно он сформулировал мой вопрос. Во мне словно прорвало какую-то сдерживающую чувства плотину и они, подобно горной лавины обрушились на Странника, грозя его погрести под собой. Но не тут-то было – Учитель был крепким орешком, и погребсти его под чем-либо было, ой как не просто. Когда я выложил перед Странником все свои сомнения, и, что греха таить, страхи, он очень серьёзно меня выслушал, затем на пару минут задумался и заговорил. Голос его, в котором явственно слышалась грусть по давно прошедшему, был тих, но в нём было столько силы и уверенности, что не услышать его было просто невозможно.

– Кувай, мальчик мой, – заговорил Учитель. – Ты вырос настоящим мужчиной и человеком, иначе ты не задал бы мне своего вопроса. Умение взять на себя ответственность не только за себя, но и за других, причём ответственность реальную, а отнюдь не формальную является главным показателем состоятельности мужчины и человека. Я рад за тебя, за то, что, не смотря на свою молодость, ты уже состоялся, как мужчина, способный взять на себя ответственность за судьбу доверившейся тебе женщины, будущих детей. Ты мужчина, который готов встать на защиту не только себя и своих близких, но и всего Мироздания, что суждено тебе судьбой, а если так случиться, пожертвовать ради этого своей жизнью.

Он замолчал, видимо собираясь с мыслями. Я же находился в каком-то странном раздвоенном состоянии. С одной стороны, мне была лестна оценка, которую мне дал Учитель, а с другой, я ощущал какое-то стеснение, словно похвала, которая прозвучала в оценке меня, была незаслуженно мной присвоена. Я её определил, как некий аванс, данный мне Учителем на будущее.

– Как тебе поступить? Тебе и только тебе это решать, – продолжил Странник. – Но, прежде, чем решать, ты должен знать, что твоя любовь, это великий дар, данный тебе Творцом, как некая компенсация за ту великую и страшную судьбу, что ждёт тебя, мой мальчик. Ещё ты должен знать, что ты не оставлен один на один со своей судьбой, которую в одиночку никто не сможет вынести, столь велика её тяжесть и так много от её реализации зависит. Поэтому ты с самого рождения окружён людьми, которые любят тебя, каждый из которых готов взять, и берёт на себя свою часть груза, лежащего на твоих плечах по мере своих сил. Ты посмотри – твои родители, Азар и Ляргус, Яргуст, Джон и Марк, Минг, Грымз и Беннет, старина Глюд, ну и я, в меру своих сил, каждый по-своему помогает нести тебе твою ношу. Добавь к этому ещё множество совершенно незнакомых тебе людей, демонов и других существ, о которых ты даже никогда и не слышал, да и, скорее всего, никогда и не услышишь. Вот и получается, что твоя судьба – это общая судьба Мироздания, просто ты выбран тем знаменосцем, который несёт своё знамя на острие атаки и, пожалуй, больше других рискует погибнуть.

Он опять замолчал, давая мне время осознать услышанное, а осознать было что. Учитель заставил меня взглянуть на судьбу мою с совершенно непривычной для меня стороны. Если раньше я считал себя, избранником судьбы, чуть ли ни миссией, то теперь увидел себя рядовым огромной армии, противостоящей наступлению Серой империи, правда рядовым, которому вручено знамя и приказано идти впереди. И эта привилегия, цена которой возможность погибнуть первым, единственное, что отличает меня от других.

– Ты, я гляжу, кое-что понял, – с грустью сказал Учитель. – А раз так, какое право ты имеешь отказать той, что готова подставить, и уже подставила своё плечо под общий груз, который ты присвоил себе? Я ответил на твой вопрос, а дальше решай сам. Впрочем, мы с тобой заговорились. Сейчас ко мне придут, да и тебе пора одеваться. Ты ещё не передумал жениться? – закончил он со смехом наш разговор.

Когда я встал, что бы уйти, он остановил меня, сказав, что одеваться для свадебного обряда я буду здесь. Я удивился, но расспрашивать его не стал, а лишь, пожав плечами, уселся на свой стул.

Некоторое время мы посидели молча. Вдруг раздался стук в дверь, и Учитель предложил стучавшему войти. Дверь открылась, и на пороге оказался Крон, собственной персоной. Он принёс с собой какой-то объёмистый сверток, который он, войдя в комнату, аккуратно положил на стол, заблаговременно освобождённый Странником.

Мы тепло поздоровались. Крон после нашей последней встречи практически не изменился, если не считать, что он был одет в роскошный камзол и при парадной шпаге, это никак не вязалось с его привычным для меня обликом толи воина, толи бандита.

– Ты, я вижу, уже оделся для обряда бракосочетания, – сказал Учитель, обращаясь к Крону. – Прекрасно. Значит и нам пора.

Он встал, и, подойдя ко мне, протянул какой-то свёрток.

– Иди к себе и переоденься в это. Потом опять приходи сюда, – сказал он мне. – Долго там не задерживайся.

Я не стал задавать никаких вопросов. Зачем? Я целиком доверял учителю и привык не задавать лишних вопросов, если знал, что скоро и так сам всё узнаю.

Быстро пройдя в свою комнату, я обнаружил, что весёлая компания уже покинула её. Поэтому я не стал тратить время. Развернув свёрток, который мне подал Странник, я обнаружил в нём холщёвую рубаху без ворота, сшитые из того же материала штаны. К ним прилагались брюки, сшитые из кожи грубой выделки и куртка из того же материала, такие обычно надевают под доспехи. Я быстро оделся, вся одежда оказалась пошита точно на меня, и отправился в комнату Учителя.

В комнате я застал целую компанию. Пока я переодевался, к Учителю и Крону присоединились Ляргус и Азар, все они мирно о чём-то беседовали, потягивая вино. Увидев меня, они оживились и наперебой стали предлагать мне выпить и хорошенько ещё раз подумать, стоит ли мне жениться и тем самым потерять свою свободу.

Я твёрдо отказался, как от предложения выпить, так и от предложения отказаться от женитьбы, прекрасно понимая, что всё это всего лишь часть свадебного обряда. Видя моё упорство, они выпили ещё по одной и Ляргус, встав, торжественно произнёс:

– Дорогой наш Кувай, – с чувством говорил старый жрец. – Нам четверым судьбой предназначено было наблюдать и принимать самое непосредственное участие в твоей жизни. Ты рос на наших глазах, и каждый из нас внёс свою лепту в то, что бы ты мог стать тем, чем ты стал. Сегодня ты окончательно становишься взрослым, ибо мужчина только тогда становится по-настоящему взрослым, когда способен взять на себя ответственность за свою будущую семью. Позволь нам совершить обряд одевания тебя, для свершения брачного обряда.

Я был несколько ошарашен. Сказать по правде, я не очень-то хорошо знал обряды и обычаи, связанные со свадьбой, поэтому лишь в очередной раз пожал плечами и согласился с тем, что бы меня одели. Чем-то это напоминало мне обряд признания меня наследником престола Повелителей драконов.

Крон не спеша распаковывал свёрток, который он принёс с собой. В свёртке оказались парадные доспехи, которые буквально сияли позолотой. Я удивился – откуда такая роскошь, но очень скоро я всё узнал.