— И что же вас тогда тут задержало? Зачем, к чему были все эти сложности? Ваша почти свершившаяся гибель? Или в тот раз, на реке, вы тоже обманывали?!

Лорканн огляделся — их яростное перешептывание пока не привлекало лишнего внимания, бунтовщики собирали лагерь, а Шайлих отвела его к ручью, где их было видно, но в основном не слышно.

— Я никого не обманывал, — утверждение, конечно, было сомнительным, зато привлекающим внимание. — Я действительно был вами пленен, я на самом деле говорил лишь то, что думал, и уж конечно не стал бы подвергать себя опасности сверх меры, если бы смог этого избежать. Так что жизнь вы мне спасли, а позже облегчили вполне по-настоящему и серьезно.

А что пару раз он сказал лишь часть правды, ложью считаться не могло!

— Какими бы мотивами вы ни руководствовались, теперь хватит, достаточно! — сверкнула на него глазами недовольно. — Потеря слуха, пусть временная и частичная, это вам не шутки!

Лорканн ухмыльнулся, отворачиваясь, чтобы не раздражать больше, однако от реплики не удержался:

— Похоже, что я шучу?

Шайлих взрыкнула, развернулась и ощутимо ударила кулаком в плечо. Лорканн кое-как удержался от смеха, закашлявшись, что, впрочем, короля-грифона не спасло! Шайлих поднялась во весь рост и отвесила подзатыльник.

— Похоже, что вы издеваетесь! — бунтовщица взирала яростно, выводы делала верные, была несомненно умна…

Лорканн таял и влюблялся все больше. Что самое ужасное — остановиться или воспрепятствовать сам себе он не мог.

— Я вас уверяю, Шайлих, я не издеваюсь, — оглядел скептическое выражение ее лица, — ну, точно не над вами!

Девушка удовлетворенно кивнула, принимая утверждение с необходимыми оговорками.

Ах, несомненно умна!

— И вы должны поклясться, что сбежите сегодня и не вернетесь! — топнула, настаивая на своем, ткнула указательным пальцем под ноги.

Лорканн с любопытством проследил выразительные жесты, улыбнулся широко-широко, а потом ответил коротко и непоколебимо:

— Нет. В этом, Шайлих, я вам поклясться не смогу.

— Онгхус вас убьет! Убьет! — оглянулась, прикидывая, пора ли ей уже перекидывать Лорканна через седло или можно поговорить еще. — Вы не понимаете? Это давно не шутки! Ваша голова и без того настрадалась! Дайте ей и себе передышку! Вдруг и безумно смеяться расхочется?

Левая бровь задралась сама собой, рассуждения Шайлих, определенно, имели занятный характер.

— Спасибо за заботу, я ценю это, уважаемая победительница Древнего Зла, однако, нет. Онгхус может лишь попытаться меня убить. А вот вы, то есть, ваше отсутствие убьет меня вернее.

Девушка застыла на момент, как будто жук в янтаре, Лорканн мог поклясться, что может пронаблюдать изменение мимики: посекундное все более явное проявление вертикальной морщинки между бровей, краями приподнявшиеся сами брови, другое выражение взгляда — растерянное, удивленное.

Определенно, Шайлих было, отчего удивляться! Король-грифон, ужасный и пугающий, свирепый и кровожадный только что признался ей в любви, фактически расписался прямым текстом, буквально заметив, что без нее теперь не проживет.

Что-то в лице Шайлих дрогнуло, и Лорканн малодушно предпочел вернуться к прежнему тону беседы: во-первых, сюда подходил бывалый бунтовщик, чтобы явно поторопить их с отъездом, а во-вторых, узнавать реакцию Шайлих на столь неблагой поворот беседы прямо сразу, ему не хотелось.

— Так что у вас теперь есть против меня совершенно рабочее и действенное оружие! — принял обычный свой вид. — Убийственный взгляд!

Девушка надумала возразить, но тут к ручью подошел-таки бунтовщик с приказом выдвигаться.

***

Каменный грифон заложил вираж перед окнами дворца, облетел его, не покидая пределов парка, и опустился к своему постаменту вновь. Встряхнулся, сбрасывая лишние капли, устроился поудобнее на кресле и уснул.

Из сна его на этот раз выдернуло самым варварским способом: кто-то покушался на фонтан Шайлих!..

Несмотря на разбитое самочувствие — какая ирония для памятника! — поднялся Лорканн очень резво и единым слитным движением. Рассевшиеся по плечам птицы порскнули во все стороны, ветер взвился злым порывом, подкатываясь под руку.

— Это кто тут хозяйничает?! — давно не используемый голос прозвучал надтреснуто и высоко, как сломанная лучинка.

Что, разумеется, отдельно выводило из себя.

Тропинки-руны были позабыты, Лорканн метнулся туда по воздуху, каменным грифоном, выходило гораздо быстрее! Он боялся подумать, что будет, если Шайлих полноценно очнется от своего зачарованного сна: в мире без магии он не сможет помочь, и ему придется наблюдать окончательную гибель возлюбленной жены!..

Руки зачесались как следует врезать неведомому экспериментатору, и Лорканн вылетел на полянку возле круглого бассейна и каскадов. Перекинулся, спружинивая лапами, перекатываясь и становясь уже на ноги. Выпрямился, сжимая ветер, как оружие, огляделся, наткнулся на пегую макушку замершего на бортике мальца, пустые дорожки, мирно журчащий фонтан, переменившую позу Шайлих…

Не обращая больше внимания на тонкости, рванулся к жене, перемахивая бортик, преодолевая сопротивление воды. Нет, разбудили ее аккуратно, она даже не открывала еще глаз, и если не шуметь, можно усыпить легко обратно.

— Я так и знал! Я так и знал, что вы живой!

Лорканн оглянулся на знакомый голос, оценить на вид лицо мальчишки не вышло, потому что в его руках догорало изумрудное сияние магии. В голове почти со стуком сложилась мозаика: он и до самого Лорканна докопался не просто с разговорами, с магией!

— Так это ты-ы! Ты тут хозяйничаешь?! — с пальцев сорвалось заклинание полного паралича, на что птенец ойкнул и свалился за бортик фонтана, уходя от атаки немудрящим, но действенным способом. — Кто тебя просил! Ты хоть представляешь, куда лезешь?!

— Ох, какой вы грозный, — над бортиком показались изумрудные глаза и кончики острых ушек.

Еще и полукровка, видимо. Тем более непонятно — откуда тут быть полукровке-магу!

— Её нельзя будить! И нельзя означает именно нельзя! Ни в коем случае! Разве что ты собираешься в течение пяти ближайших минут спасти мир! А ты явно не собираешься!

Для дополнительного веса своих слов Лорканн запустил по земле маленький вихрь, мальчишку выдуло на открытую местность, но только грифон вознамерился пришлепнуть его обездвиживанием, как мелкий и необученный маг выставил щит-обманку, раздробив его в отражениях и хрустале парка!

Против Лорканна использовали его же собственное оружие!

Под прикрытием дробящихся и преломляющих все и вся — от видимой части мира до магических потоков — птенец скрылся. Что Лорканна отдельно не радовало, в неизвестном ему направлении!

Грифон только успел раздраженно вздохнуть и обернуться к Шайлих, когда встретился с изумрудными восторженными глазами, светящимися уже над противоположным бортиком бассейна.

— Какой вы потрясающий, еще и колдовать можете, и разговаривать! Я не ожидал этого даже от Памятника Лорканну!

— А самого Лорканна не хочешь?! — грифон свирепел все больше, но тут растерялся.

Мальчишка аж встал в полный рост, восторженно приоткрыв рот и не отрывая взгляда от желтых — условно пугающих — глаз высокого памятника.

— Хочу! Очень хочу! А можно?

Лорканн хотел сцапать птенца вихрем, но тот, не меняя восторженного выражения лица, отклонился с траектории, похоже, подсознательно чувствуя направление магии. Кусты за его спиной малость потрепало, впрочем, парк выдерживал и не такое!

— «Можно»! — от тщетности своих атак принялся передразнивать мальчика. — Придется! Ты меня будил! И ты меня разбудил!

Мальчик приложил руки к груди очень знакомым жестом, отвлекся, а вот Лорканн его как раз и подловил — подцепил крючком ветра, подтащил к себе, перехватил за шиворот, удерживая на вытянутой руке…

— Лорканн?.. — шепот легче ветра.

…И лишь тут, к стыду своему, понял, что все это время громко высказывался прямо над ухом растревоженной Шайлих.