— А он, похоже, слышит! — голос бывалого бунтовщика раздался поблизости.

Лорканну сразу захотелось зажать уши ещё плотнее.

Шайлих обернулась, оценила вид, произнесла, глядя в глаза с необъяснимым отчаянием:

— Я вас опять свяжу! Не противьтесь!

Грифон пожал плечами, горло слишком пересохло для разговоров. Шайлих помрачнела, поймала брошенную ей запасную сеть и бесстрашно вошла в клетку. Отнимать руки от ушей не хотелось, но все смотрели, следили, готовясь дырявить его стрелами.

— Потерпите, — первый круг веревок обмотался по запястьям, петли ложились убористо, стягивая локти вместе по всей длине.

Зато она не стала опутывать грудь и плечи, помогла подняться, подстроилась под шаг и сказала кое-что такое, отчего Лорканн едва не встал как вкопанный.

— Потерпите, — еще один вздох освобождения и решимости. — До вечера.

========== Часть 13 ==========

Обещанная погодой буря разыгралась в полную силу, исхлестывая живой памятник упругими струями дождя, замораживая еще вернее, заставляя погружаться в сны, чтобы отвлечься от холода.

Старый грифон почти никогда не страдал от морозов, однако на сей раз наложилось соприкосновение с враждебной стихией, долгое сидение в фонтане и остывший без солнца камень брони. Лорканн стучал зубами, слушал переливчатые вопли Семиглавого, ненавидел весь мир и мечтал о золотом неблагом дне, опасных и прогретых песках пустыни, жарких ветрах столицы…

Вдобавок, зрение шутило занятные шутки: Лорканну казалось, что он видит в одном из окон бледное личико того самого доставучего ребенка, который приноровился дружить с памятником, не заботясь о таких условностях, как одушевленность предполагаемого друга.

Глаза светились сами собой, просто от ярости и плохого настроения, старому грифону не спалось, он слез с постамента, отошел так, чтобы лицо мальчишки даже не блазнилось в окнах, переметнулся в такого же каменного, как ши, грифона и взмыл в воздух.

Хорошая разминка служила приятным подспорьем в деле согревания, вдобавок, Лорканн очень давно не летал и соскучился по небу. Косые струи дождя полосовали пространство, Семиглавый ярился чуть дальше дворца, в ближайших к Парящей башне кварталах, феи светили в фонарях ровно и установленным порядком.

Все было как обычно, и одновременно Лорканн чувствовал, что мир собирается меняться. Это было странно! Это было необъяснимо!

Это было восхитительно.

Лорканн соскучился по миру.

В свете изломанных силуэтов молний перед глазами старого грифона вставали иные картины, картины прошлого, истинно неблагого и благого при этом тоже.

***

— Не дергайтесь! — Шайлих командовала почти над самым ухом, что причиняло неудобства и неимоверно радовало. — Вашей голове опять досталось, а если вы будете уворачиваться от лечения, последствия будут самыми печальными!

Лорканн не удержался и хмыкнул:

— Для кого, интересно, — поморщился и постарался не зашипеть. Правая сторона головы пульсировала и болела в такт. — Мне кажется, все вокруг будут исключительно рады… Особенно бунтовщики всех мастей! Ч-ш-с! Ох!

Шайлих нажала на больное место еще раз, всей ладонью, прокачивая лечебное заклинание через голову и не особенно стараясь пожалеть его на предмет неприятных ощущений.

— Что-то мне подсказывает, что бунтовщиков вы знаете или знали в прошлом великое множество! — судя по голосу, девушка была невероятно недовольна. — И тем более загадочно для меня: отчего же вы! Вы! Король-грифон! Стали жертвой обыкновенного удара по голове от обыкновенной шайки свободолюбивых юнцов!

Лорканн зашипел отчетливее, не желая развивать тему, стараясь воззвать к совести лекаря — с воспитательным эффектом она явно перестаралась!

Шайлих погладила его по голове уже бережнее, однако тон все одно оставался неласковым:

— Я не дам вам портить и без того многажды подорванное здоровье! Сегодня вечером вы сбежите и не вернетесь, вам понятно? — угрожающий шепот шевелил волосы возле уха. — Как бы ни хотелось поразвлечься!

Лорканн ощутил, как сердце на секунду останавливается, чтобы сорваться на бешеный бег мгновением позже.

— Ч-что? — скашивать глаза было неудобно, но грифон очень постарался и вывернул, вдобавок, насколько мог, шею. — Уважаемая победительница Древнего Зла, вы о чем?

— О «бессмысленном кровопролитии»! — синие очи Шайлих метали молнии. — О том, как вы уверенно смотрите в будущее, о том, что шанс вас освободить вы отвергли с легкостью того, кого не тяготит заточение!

Нет, Лорканн знал, что Шайлих умна, предполагал даже, что она догадается, но не настолько скоро! До Золотого города оставалось еще полтора дня, уже по пескам, охватывающим столицу желтым горячим кольцом пустыни.

Сапфировые очи Шайлих метали все более отчетливые молнии, она склонилась к грифону совсем близко, опаляя дыханием щеку:

— Семиглавого змея вы укротили в триста лет, королем стали тогда же, и простые вычисления скажут любому, что вам перевалило за тысячу семьсот! Слухи о бунтовщиках периодически будоражат новости королевств, раз в три или пять лет! На вашем теле много шрамов, а в голове достаточно опыта, чтобы написать учебник истории!

Неблагая прервалась, сердито выдыхая с последним словом и переводя дух.

Лорканн мог пока лишь любоваться девушкой, только что полностью захватившей его сердце. В ответ на его красноречиво изумленное молчание, Шайлих постаралась взять ледяной тон, однако нотки негодования все одно расцвечивали его, делали слишком ярким.

— И не пытайтесь меня переубедить, что вы так не развлекаетесь! Еще как развлекаетесь! Попутно вскружив голову тем, кому не повезет с вами тесно общаться! — и исчезла из поля зрения, опять оказываясь за спиной. — Я только не понимаю, зачем было жизнью-то рисковать?!

Снова надавила на больное место, Лорканн зашипел, а мысли в голове мчались с бешеной скоростью — надо было срочно разыгрывать свой ход, иначе Шайлих уверится в собственной правоте, и он уже ничего никогда ей не докажет!

— Во многом вы правы, уважаемая победительница Древнего Зла, — Лорканн сделал паузу, чтобы втянуть воздух через нос: очевидно, Шайлих была сердита, потому что и без того пострадавшей макушке опять досталось. — Но не во всем! Надеюсь, у меня есть право высказать свою точку зрения на предмет?

— Я еще подумаю! — Шайлих склонилась, уперлась взглядом в скрученные веревками поверх повязок запястья, нахмурилась. — Если вы прекратите величать меня победительницей! Как можно считать это победой! Если вы! Если вы! Если вы так и задумывали! Сплошной фарс и обман!

Вот тут Лорканн не удержался и возмутился:

— Ничего подобного! Победили вы меня вполне по-настоящему, я уж молчу, заметьте, молчу, что покорили тоже, не спросясь и совершенно! И кого? Меня! Короля-грифона! — желтые глаза разгорались сами собой, а Шайлих не отстранялась, сверлила своими синими. — Я задумывал пообщаться с бунтовщиками в неформальной обстановке, тут вы правы, но вовсе не рассчитывал встретить вас! Не думал, что увижу среди свободолюбивых и деятельных по молодости лет ши Волшебную принцессу*! Точно не загадывал, что самым интересным собеседником окажетесь именно вы! Собеседником для ума и собеседником для сердца!

Теперь Шайлих смотрела иначе. Изумленно вглядывалась в его желтую радужку, пытаясь углядеть подвох. И не находила!

Смахнула с плеч Лорканна невидимые пылинки, присела рядом, привалилась боком. Покрутила головой, вслушалась в его сердитые вздохи, покосилась опять, решаясь нарушить молчание.

— Это следует понимать так, что мне не показалось? Что мне все это время не казалось? И голову вы мне вскружили вполне сознательно?

— То есть я все-таки вскружил вам голову? — Лорканн хмыкнул, чувствуя, как прислонившаяся девушка раздраженно переменила позу, но не отстранилась. — Я почти решил, что это невозможно.

Она фыркнула, возмущаясь и явно не спеша признаваться больше, чем уже призналась. Нет, Лорканну хватало доказательств, но он хотел бы, чтобы она сделала свободный выбор сама.