Том завёл меня в дом. Я даже ничего не спрашивала, мы просто зашли в мою спальню и сжали друг друга в объятиях.
— Это какое-то наваждение, — шептала я между поцелуями, — я всё время думала о каких-то неважных вещах.
— Теперь ты знаешь, каково вчера было мне.
Тут залетел в комнату камешек. Он был небольшой, и мы бы не обратили на него внимания, но второй попал в оконное стекло, которое треснуло от удара.
— Ну что там? — спросил недовольно Том.
Под балконом стоял Фенрир, который уведомил, что Скитер со своим колдографом ушли к Лавгудам, у которых находились мои дети.
— Только этого мне не хватало, — вскочила я и поторопилась надеть удобные кроссовки. — Ты со мной?
Том простонал.
— Хорошо. Я иду с тобой.
Даже Тёмный лорд не мог угнаться, когда я побежала. Мне совсем не нравилась мысль, что мои дети попадут в колонку новостей. Я не хотела, чтобы Гарри задавали ненужные вопросы, и вообще, меня жутко раздражала вертихвостка Рита. Руки чесались придушить её или растоптать в аниформе, но она смогла вовремя зарегистрироваться, и компромат не имел над ней власти.
На холм, где располагался дом Лавгудов, я взлетела. Обернувшись, я увидела Тома, который меня догнал на последней минуте. Ну да, если я на протяжении нескольких лет бегаю, то это не значит, что все волшебники слабые и способны только на магическую дуэль. Просто взяла на заметку, что нужно развивать и тело, и магическую силу. Дуэли с Флитвиком заглохли в прошлом году, надо бы снова заняться общим развитием.
Я зашла в идеально круглую кухню, где как раз обедали.
— Добрый день, всем! Пандора, Луна, и мои драгоценные детишки!
Между стульями шныряли мои эльфы и помогали хозяйке дома. Удивительно, дети ели молча, зато на их мордахах расцвели улыбки.
— Привет, Молли! Рада тебя видеть! У нас гости. Рита Скитер говорит с Ксено, они обсуждают общие статьи о Гарри Поттере.
— Никаких статей! — сказал Волдеморт, зашедший сразу за мной. — Я запрещаю. Где Рита?
— Там, — махнула половником Пандора. — В лаборатории, где Ксено занимается печатью газет.
Лорд постучал и сразу зашёл. Спустя несколько минут раздались взрывы, вопли Скитер и бубнеж Ксено. Когда все четверо вышли, у Скитер было платье в пыли, Ксено стал брюнетом, а колдограф оказался с грязным лицом. Том тоже немного запылился, так Упырь только щёлкнул пальцами, чтобы тот выглядел идеально. На остальных грязнуль он не обратил внимания.
Настроение у Тома восстановилось до уровня приемлемое после того, как спихнул меня со стула и усадил на колени.
— Вас можно поздравить? — с улыбкой спросила Пандора, когда налила суп и нам двоим.
— Пока что только с помолвкой, — Том вздохнул аромат еды. — Вы хорошо готовите, миссис Лавгуд.
— У меня сегодня были замечательные помощники. Мне совершенно не трудно с ними. Упырь навёл идеальный порядок во всём доме, а Динки — прирожденный воспитатель и помогал Луне с каллиграфией. Если тебе, Молли, понадобится ещё пристроить детей, я с удовольствием помогу.
— Мы не маленькие, чтобы за нами присматривать, но нам очень нравится у вас, — сказал Гарри, который поел первым. — Вы очень интересно рассказываете.
— Вот и хорошо, — улыбнулась Пандора, отчего у неё появились ямочки на щеках. — Луне тоже с вами хорошо.
— Мы всегда ждём в гости, — сказала Луна.
— Мы ещё не уходим — заявили близнецы. — Правда, мама?
— Уходим, — ответила я. — Завтра придёте. Если хотите. И договориться надо. Что?
— Ничего, — улыбнулась Пандора, — ты, Молли, изумительно смотришься в обьятиях с мистером Риддлом. Хотите сфотографироваться?
Таким образом появились колдофото моей семьи и Тома Риддла. Самую лучшую я оформила в рамку и поставила в своей спальне. Никто кроме меня не должен видеть такое чудо — улыбающегося Тёмного лорда.
Наши же гости заждались хозяев. Мы шли неторопливо, дети прыгали возле нас. Когда мы дошли, то обнаружили, что остались только Пожиратели. Оборотни ушли из этого района, прихватив Люпина. Питер спрятался в своей палатке. Из своих присутствовали Блэк и Снейп. К счастью, они не раздевали друг друга, но понять, чем они были заняты, было несложно.
Том наставил щитов ещё больше. Включил именную защиту, и, кроме него, могли зайти Беллатрикс, Люциус, Снейп и Блэк. Министерским жополизам входа не было. Остальные только по предварительному согласованию с помощью сов.
Так прошел день. Мне ничего не хотелось, я наслаждалась спокойным вечером. Даже дождь навевал не грусть, а напоминал о домашнем уюте. Поэтому я сделала чашечку некрепкого кофе и устроилась у камина в гостиной, чтобы отдохнуть от дневного и вечернего общения с детьми. Уже час, как они спят, и я могу спокойно расслабиться.
Несмотря на кофе, кажется, я задремала, потому что ощутила присутствие одного настойчивого человека не сразу. Он массировал пятки и переключился на щиколотки.
— М-м-м, выше, сильнее… Ещё! — говорила я, не открывая глаз.
Движение воздуха, и к моим губам присосался Том. Я едва вспомнила, как дышать. Руки мужчины проникли под рубашку и стали теребить соски. Лицо Тома пылало, несмотря на тёплый воздух от камина.
— Идём, — шепнул он, и я встала.
Мы не заметили, как дошли до моей спальни, и рухнули на кровать. Несмотря на нестерпимое желание, Том настраивал нас на долгую и приятную прелюдию. Когда удалось расстегнуть мою рубашку, он сосредоточился на груди, одновременно лаская оба полушария.
Том не забыл о шее, и каждый её дюйм был изучен и оценён на «отлично». Шея горела, отчего я подумала, что завтра на ней расцветут огненные лепестки засосов.
Том стал раздеваться, и я с восторгом наблюдала игру мышц на атлетическом теле. Кроме того, насколько больше мне открывалось обнажённой кожи, тем больше мне хотелось узнать её на ощупь, на вкус и запах. В свою очередь, Том тоже узнавал мою территорию и возбуждался от увиденного. Его губы были везде, и поцелуи вызывали смех, потому что жажда обладания была у обоих сильна, и мы не могли насытиться друг другом.
Том подложил под ягодицы подушки, и моя промежность оказалась довольно высоко приподнятой, чтобы ему было удобно заниматься делом, которое прервал оборотень своим присутствием две ночи назад.
Когда Том коснулся первый раз, язык показался горячим и очень подвижным. Я вздрогнула от наслаждения, которое одновременно показалось острым и болезненным. Не останавливаясь на одном прикосновении, Том стал дарить удовольствие бесконечно нежно и мягко, от чего мои бедра вскинулись вверх, и ему пришлось крепко меня держать. Том языком вылизывал каждую складочку, толкался внутрь вагины, очень легко касался клитора, который был весьма чувствительным к подобным ласкам. Сердце стучало, как бешеное, пальцы на ногах сжались сами собой, а сама я на миг потеряла связь с реальностью.
Том посмотрел на меня с затаенной нежностью и направил эрегированный член, где раньше был его язык. Я охотно приняла его внутрь, и Том невольно застонал.
— Какая ты влажная и мягкая, — прошептал он, начиная двигаться.
От члена внутри ощущения были другие, не менее сладкие. Толчки были сильные, и порождали в груди стойкое ощущение свободы. Каждый вздох, как полёт, каждый поцелуй Тома, как желание жить. Когда Том лизнул за ухом, исчезли все мысли, и я сосредоточилась на настоящем моменте. Для исследования мне были доступны грудь, спина и ягодицы партнёра. Уйма осязательных ощущений. Пряный запах кожи, вкус виски на губах, сильные толчки внутрь. Когда Том излился мне на живот, я пребывала в исступленном восторге. Мне хотелось ещё, да и Том, конечно, был доволен происходящим, и мы не удовлетворились одним разом. Неспешные поцелуи, лёгкие прикосновения, интимные ласки придавали дождливой ночи особый неповторимый вкус, и мы вспомнили всё утром, когда засияло солнце, и начался новый суматошный день.
Утро принесло неожиданные хлопоты. Когда я спустилась на кухню, Том, уже одетый и умытый, разговаривал с маленькой эльфийкой. Это чудо держало за руку Упыря, а Динки был весьма недоволен.
