Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Первая Лондонская конференция (февраль – март 1921 г.). Формально главными вопросами конференции были политические, связанные с Турцией и Ближним Востоком. Но вопросы репараций опять всплыли. Присутствовавшая на конференции Германия подняла вопрос о том, чтобы ограничить ее платежи общей суммой 50 млрд марок. Предложение было отвергнуто. Более того, союзники вновь констатировали, что Германия не выполняет своих репарационных обязательств. На этот раз Великобритания и Франция добились более консолидированной позиции по вопросу репараций. «Наметившееся франко-английское сотрудничество на Ближнем Востоке позволило обеим странам выступить с единой точкой зрения и по вопросу о репарациях»[24]. 3 марта союзники выставили Германии ультиматум: если она до 7 марта не признает репарационных обязательств, то союзники оккупируют города Дюссельдорф, Дуйсбург и Рурорт на правом берегу Рейна[25]. 7 марта Симонс передал союзникам ответ, в котором соглашался на уплату пяти первых ежегодных взносов в размере, предусмотренном парижским планом, но отказывался от фиксации всей суммы репараций. Ллойд-Джордж от имени союзников заявил, что германский ответ неудовлетворителен и указанные в ультиматуме санкции будут немедленно применены.

8 марта оккупация состоялась. 10 марта 1921 года германское правительство обратилось к Лиге Наций с протестом против расширения зоны оккупации германской территории, но протест был оставлен без ответа. После этого Берлин обратился за посреднической помощью к Вашингтону. Однако США отклонили посредничество, предложив Германии составить новую схему репараций и начать переговоры с союзниками.

Вторая Лондонская конференция (апрель – май 1921 г.). Напомним, что до 1 мая 1921 года Репарационная комиссия, согласно условиям Версальского мирного договора, должна была определить окончательную общую сумму репарационных обязательств Германии. Так вот, 27 апреля 1921 года комиссия сообщила Германии, что ее долг по репарациям определен в 132 млрд марок, не считая возложенного на Германию бельгийского долга в 5,6 млрд марок.

В конце апреля 1921 года открылась 2-я Лондонская конференция союзников, в работе которой Германия участия не принимала. Конференция утвердила окончательный план репарационных платежей, который в виде ультиматума 5 мая был передан германскому правительству. Союзники установили общий размер репараций (в 132 млрд золотых марок), а сумму годовых платежей Германии (деньгами и натурой) – в 4,6 млрд марок. Лондонская конференция потребовал от Германии до 11 мая принять план репараций. В противном случае союзники угрожали 12 мая расширить зону военной оккупации в Руре. 11 марта за два часа до истечения ультиматума германское правительство Вирта приняло условия союзников.

В конце 1921 года министр иностранных дел Германии Вальтер Ратенау посетил Лондон и в течение трех дней вел переговоры с английским премьером и с Банком Англии на предмет получения кредитов. Берлин был готов даже платить высокие проценты, если суммы кредитов будут значительными. Сторонами было составлено письмо, основная идея которого сводилась к тому, что Германия настолько придавлена репарациями, что она не в состоянии пользоваться кредитами. Письмо представляло собой ответ Банка Англии Берлину, оно по согласованию сторон предназначалось для предания публичной огласке[26]. Опираясь на указанное письмо, Берлин обратился в Репарационную комиссию, заявив, что предстоящие 15 января и 15 февраля 1922 года выплаты оказываются под большим вопросом.

Каннская конференция (январь 1922 г.) ограничила платеж на 1922 год суммой в 2170 млн марок. Вскоре, однако, Германии был предоставлен мораторий на весь 1922 год. Полагаем, что мораторий был продиктован тем, чтобы хотя бы на время ослабить противоречия в стане союзников по вопросу репараций и дать им возможность сосредоточиться на «русском вопросе».

Отметим, что Генуэзская конференция проходила как раз в то время, когда многие участники уже думали о том, что же будет с их страной после истечения срока моратория. Об этом, естественно, думали и делегаты из Германии. А также делегаты из Франции, которые, наконец, ожидали получить необходимые вливания в свою экономику. Об этом думали и делегаты Великобритании, понимая, что им в очередной раз придется погрузиться в неприятные репарационные распри.

Об аннулировании Советской Россией внешних долгов

Одним из первых декретов советской власти был декрет Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета (ВЦИК) от 21 января (3 февраля по новому стилю) 1918 года об аннулировании всех государственных займов царского и Временного правительств. Этот декрет (как и большинство других декретов советской власти) был крайне лаконичен (состоял из 10 статей). Статья 1 устанавливала, что обязательства, данные «правительствами российских помещиков и российской буржуазии», аннулировались задним числом, с 1 декабря 1917 года. Речь шла о обязательствах царского и Временного правительств, которые возникали в результате размещения облигационных займов или получения кредитов. Если для держателей ценных государственных бумаг внутри страны были сделаны некоторые послабления и исключения[27], то все внешние займы царского и Временного правительств аннулировались без исключений (статья 3). Общее руководство ликвидацией государственных займов возлагалось на Высший совет народного хозяйства, а сама процедура – на Государственный банк, который должен был немедленно приступить к регистрации всех облигаций государственных займов, а также других процентных бумаг, как подлежавших, так и не подлежавших аннулированию.

Общая сумма обязательств царского и Временного правительств на момент издания декрета составляла 60 млрд зол. рублей, причем 44 млрд руб. приходилось на внутренний долг, а 16 млрд руб. – на внешний. Учитывая, что держатели внутреннего долга получили возмещения очень незначительные, потери российских заимодавцев, возникшие в результате декрета ВЦИК от 21 января 1918 года, были в 3 раза больше, чем потери зарубежных кредиторов и заимодавцев. Конечно, это был серьезный удар для российских граждан. Независимо от того, к каким сословиям и классам они принадлежали. В России после Октябрьской революции было множество социальных волнений, протестов, бунтов. Некоторые из них потом переросли в Гражданскую войну. Но, что примечательно, почти никогда эти волнения, протесты и бунты не проходили под лозунгами «Верните нам наши долги!» Преобладали другие лозунги и требования.

Вскоре после этого большинство европейских государств заявили протесты. Представители союзных и нейтральных стран объявили декрет от 21 января 1918 года (а также последовавшие за ним декреты о национализации иностранных предприятий) «как бы несуществующими». Они заявили, что оставляют за собой право «настоятельно потребовать удовлетворения и возмещения всего ущерба и всех убытков»[28]. Особенно сильно пострадал от Декрета самый крупный из иностранных кредиторов царского правительства – Франция, в которой на 1914 год насчитывалось до 1,6 млн держателей царских займов на сумму до 12 млрд франков золотом.

В большинстве наших учебников и даже монографий по истории того периода времени говорится о том, что большевики отвергали все протесты из-за границы по поводу декрета от 21 января и ни на какие компромиссы с Западом не шли. Это не совсем так. Надо иметь в виду, что советская власть в период Гражданской войны и иностранной интервенции часто висела буквально на волоске. Большевики прекрасно понимали, что даже за так называемой Гражданской войной стоит Запад, который поощряет внутренние раздоры и помогает их врагам («белое движение»). В такие критические моменты большевики пытались выйти на руководителей союзных стран и договариваться с ними о прекращении вмешательства во внутренние дела нового государства. Козырной их картой в этом случае был отказ от аннулирования внешних долгов или, по крайней мере, согласие на переговоры по данному вопросу. Как отмечается в авторитетном источнике «История дипломатии», «Советское правительство… согласилось даже признать, на определенных условиях, иностранные долги, лишь бы прекратить интервенцию»[29].

вернуться

24

История дипломатии. Т. 3. С. 100.

вернуться

25

Ультиматум содержал и другие требования. В частности, требования выполнения условий Версальского мира о разоружении и выдаче виновников войны.

вернуться

26

В письме был один секретный пункт, который не был обнародован. Банк Англии настоятельно рекомендовал Германии не соглашаться на передачу Франции остатков своего золотого запаса (чего Франция могла потребовать в порядке санкций). Более того, Банк Англии изъявлял готовность взять под защиту золотой запас Германии.

вернуться

27

Исключение делалось для малоимущих владельцев государственных бумаг на сумму не более 10 тыс. рублей – им предполагалось вручить именные свидетельства нового займа РСФСР. Список малоимущих должны были составить местные Советы, которые имели право аннулировать все сбережения, «приобретенные нетрудовым путем, даже если эти сбережения не превышали сумму в 5 тыс. рублей».

вернуться

28

Которниченко В. Н. К вопросу о национализации отечественной нефтяной промышленности в 1918 г. // Экономическая история. Обозрение / Под ред. Л. И. Бородкина. Вып. 10. – М., 2005. С. 87.

вернуться

29

История дипломатии. Т. 3. С. 55.

8
{"b":"643733","o":1}