– Я наловлю жирных сурков, – сказал Коро Ша. – Зажарю их на костре, и пусть Ло Ша ест и срастается.

– Я тозе хочу сулков, – надула губы Су Ша, их младшая сестра.

– Маленьким детям вредно есть жирное, – возразила мама, отскабливающая скребком шкуру антилопы муа (обычная домашняя работа женщин племени). – Съешь пока сладкий корешок.

Сладкий корешок вообще-то был довольно горький, но почему-то считался в племени сладким.

– Уку Ша сказал, что вы не пойдёте за кремнями, – произнёс Я Ша, завистливо глядя, как Ло Ша ест синие ягоды. – Мы за вас пойдём. Уку Ша с нами просится.

– Не берите, – покачал головой Ло Ша. – Уку Ша – хороший парень, но он приносит несчастье. Я Ша, ты чего так смотришь? Хочешь ягод? Угощайся.

– Это хорошие ягоды, целебные, – посмотрела Тё Шша. – Ма Ша, ты набери их ещё и насуши про запас. А ещё из них можно получить пигмент, который при взаимодействии с кислотой… Ну, ладно, это вам ещё рано знать.

Я Ша обрадованно захватил сразу с десяток ягод, отправил их в рот и спросил:

– Почему ты решил, что Уку Ша приносит несчастье?

– Мне сказал Ша Ша. Они ходили ловить рыбу. Уку Ша хорошо бьёт рыбу острогой, и Ша Ша тоже. Но когда они пошли вместе, Ша Ша поскользнулся на мокрых камнях и ушиб колено. Помнишь, он весной хромал? Когда я хотел сесть на лошадь, Уку Ша пошёл со мной. Я подкрадывался к лошади, а Уку Ша смотрел и говорил, что ничего не выйдет. А я сел на лошадь, но упал и сломал ногу. Уку Ша портит чужие ноги. Такая особенность у человека.

– Глупости, – вмешалась Тё Шша. – Не надо было лезть куда не надо, и ничего бы не сломалось.

– Никогда никуда не ходите с Уку Шей! – встревожилась мама и даже скребок отбросила. – Слышишь, Ло Ша? И ты, Коро Ша, тоже. У вас всего по две ноги, и запасных я вам не выдам, если вы их все отломаете по вине этого зловещего Уку Ши!

– Мам, ну мама! – перебил Данил. – Я понимаю: Са Ша – тот, кто куШАет САблезубых тигров, Ло Ша – тот, кто куШАет ЛОшадей, Коро Ша – тот, кто куШАет КОРОв, Во Ша – ВОлков, Су Ша… наверное, СУрков или СУсликов. Оле Ша – ОЛЕней, Гие Ша – ГИЕн. Но кого куШАет Уку Ша?

Мама задумалась и сказала:

– Я считаю, в младенчестве он съел какую-нибудь первобытную гадость, название которой в веках не сохранилось. Возможно, это было что-то уже кем-то УКУшенное.

– А я не поняла про медведей, – сказала Анечка. – Пещерные медведи же страшные, они нападали на людей и ели их. А у тебя они мирные и трусливые и едят корешки и плоды.

– Я сама удивилась, – пожала плечами мама. – Я тоже думала, что они жуткие злодейские хищники. Ведь пещерные медведи на треть больше самого большого современного медведя. А потом прочитала, что учёные осмотрели их зубы и по зубам определили: нет, пещерные медведи были вегетарианцами, мяса почти не ели. Плоды, ягоды, сладкие корешки, насекомые, мёд – вот их пища. Только совсем уж с голодухи они могли напасть на маленького оленя или на человека. И жили они не столько в лесах, сколько в горах и в лесостепи – как раз там, где пещеры наших героев. Кстати, мне очень мешает запрет на крокодилов, наложенный Анечкой. Дескать, крокодилы там не жили. А я нашла в статье «Животные ледникового периода» такого замечательного крокодила! Наши предки его наверняка знали, причём не с лучшей стороны. Он, конечно, не во льдах обитал, а где потеплее. Анечка, можно мне ввести в сказку одного сухопутного крокодила?

– Мама, ну что за противоестественные наклонности! – удивилась Анечка. – И с чего это тебя потянуло на крокодилов? Ладно уж, одного вводи. Но только одного.

– Мы проведём опыт, – сказал Я Ша, дожевав ягоды. – Возьмём Уку Шу с собой за кремнями. Если всё закончится хорошо, значит, всё это ерунда и наговоры. А если ещё кто-нибудь сломает ногу, значит, правда.

– Я захвачу в дорогу полоски тонкой шкуры, чтобы перевязать сломанную ногу, – придумала Ма Ша. – И немного целебных трав, чтобы оказать первую помощь.

– Не надо! – возразил Ло Ша. – Не берите Уку Шу! Это очень больно, когда нога ломается.

– Я ученик шамана, – серьёзно, как взрослый, ответил Я Ша. – Я несу ответственность за племя. Если Уку Ша опасен для племени – это надо выяснить и принять меры. Если Уку Ша безопасен – надо пресечь глупые слухи и не клеветать на парня.

Тё Шша покачала головой, но что она имела в виду, осталось неизвестным.

Там, где Племя Настоящих Людей жило раньше, было много хороших кремней для изготовления рубил, скребков и топоров. Кремень вообще идеально подходит для этих целей: он твёрдый, легко раскалывается, образует очень острый край. И у племени не было проблем с материалами для наконечников копий, ножей и прочих нужных вещей. А на новом месте камни были мягкие, скребки крошились и быстро тупились, наконечники дротиков не пробивали шкуру зверя, и срубить даже небольшое дерево стало проблемой. Поэтому подростков племени по очереди отправляли в экспедиции за хорошими кремнями. Не поодиночке, конечно, а группами – мало ли что может случиться в дикой степи? Охотники разведали пару мест, где можно было наломать кремней, – карьеры располагались довольно далеко, полтора-два дня пути, но дело того стоило.

И вот теперь из-за болезни Ло Ши в путь должна была выйти следующая группа – Са Ша, Я Ша и Ма Ша. Уку Ша очень обрадовался, что его тоже берут. Ему казалось, что в последнюю весну все приятели стали его избегать, хотя он ничего плохого не делал. Но раз Я Ша, сам Я Ша, ученик шамана, берёт его с собой – значит, всё в порядке!

Перед дорогой Шаман обвёл вокруг каждого подростка защитный магический круг, прикоснулся к их лбам кончиком Заговорённого Медвежьего Когтя и сказал:

– Путь ваш недалёк и нетруден. Но будущее скрыто во тьме, и духи не хотят его показать. Мои заклинания вернут вас домой, но в каком состоянии, я не знаю. Надеюсь, духи по моей просьбе позаботятся о ваших жизнях… На такие мелочи, как здоровье, они обычно внимания не обращают. Так что на духов не полагайтесь и сами соображайте на месте, что и как.

Ещё считалось обязательным перед дорогой вознести моления Великому и Ужасному Уа-Уаху, духу-покровителю племени. Он жил в отдельной расщелине, богато расписанной углём и охрой. Тут тебе и охотники нападают на медведя, и женщины пляшут вокруг огня, и три мамонта пасутся над рекой, и Ма Ша собирает ракушки для Уа-Уаха, и юный саблезубый тигр Мы Ша с цветочком в левом ухе улыбается и машет лапой. Мы Ша приходил посмотреть на свой портрет, остался доволен, но попросил удлинить хвост. Хвост удлинили.

– О Великий и Ужасный Дух Уа-Уах, мы пришли вознести тебе моления! – сказала Ма Ша.

– Это я должен возносить моления, я – ученик шамана! – возмутился Я Ша, отпихнул Ма Шу и начал прыгать положенный заклинательный танец.

Уа-Уах высунулся из расщелины. Он был явно не в духе, хотя для духа быть не в духе – неправильное состояние.

– Кончай балет! – приказал он. – Лучше давай сюда, что принесли.

Я Ша с поклоном и тремя притопами положил перед ним большой плод дерева Буху. Плод был не очень зрелый, но для Буху ещё не сезон. Собственно, поэтому Я Ша его и принёс Уа-Уаху, а не съел сам. Ма Ша положила красивый белый камешек. В камешек была вделана ракушка, отливавшая перламутром. Это не Ма Ша её вставила, это так и было, а как такое получилось, Ма Ша не понимала. Ведь ракушки живут в воде, а не в камне. Может, это особая порода ракушек, которые плавают в толще камня? Ма Ше было немножко жалко дарить такое чудо, найденное ею позавчера в Белых Камнях, но она знала, что Уа-Уах любит красивые вещи. У него в пещере целый музей образовался из ярких полосатых кремней, пёстрых речных раковин и изящно изогнутых коряг.