– Ты очень красивая. Ты похожа на заколдованную принцессу.

Анечка изумлённо посмотрела на брата, потом обняла его и сказала, всхлипнув:

– Один ты меня понимаешь! А эта Наташка… она сказала…

– Плюнь, – по-взрослому ответил Сашка. – Я бы ей морду набил, но она девчонка, их бить нельзя. Непонятно почему. А когда я вырасту, я буду тебя защищать. Даже если на тебя нападёт Дарт Вейдер…

– Разрисованный цветочками, – фыркнула повеселевшая Анечка. – Слушай, ты так прикольно его разрисовал! Очень весело получилось. Я сфоткала и в Фейсбук выложила – все лайков понаставили и сказали, что у меня талантливый брат с чувством юмора. Талантливый брат – это ты.

– Боюсь, что Данил не согласен, – вздохнула мама. – Да и ты, Анечка, не согласилась бы, будь это твоя футболка. Быстро мыть руки и за стол.

– А потом сказка, – напомнила Анечка. – Про детективов из каменного века.

– Труднее всего придумать, какое они раскрывают преступление. Кражу и покушение на убийство они уже расследовали. Мошенничество и рэкет ещё не изобрели. Даже коня или стадо коров угнать нельзя, потому что их ещё не приручили.

– Баратрия, – мрачно предложил Данил, косясь на Сашку. – У-у, бандит! Рафаэль, блин.

– А что такое баратрия? – заинтересовалась мама. Что такое «Рафаэль», она знала, а Сашка нет. – Может, мои первобытные преступники совершат баратрию?

– Это когда капитан корабля страхует корабль на много-много денег и нарочно его топит, чтобы получить страховку, – объяснил Данил.

– Отпадает, – опечалилась мама. – Лодку изобретут позднее, в мезолите. Ничего, мы начнём как начнём, а там само пойдёт. С чего начнём?

– С дома, – сказал Сашка. – Они будут строить дом.

– А вокруг пусть бродят пещерные медведи, – добавил Данил, не настроенный на мирное развитие событий. – И рычат: «Р-р-р-р!».

– Р-р-р-р! – зарычал большой пещерный медведь, вставая на задние лапы. – Р-р-р! Кто смеет бродить по моей территории? Р-р-р-р!

Вообще-то он знал, кто смеет, – это три медведя из соседнего клана Годо, их участки выше по течению ручья. И в принципе не возражал пообщаться. Но так полагалось при встрече – рычать и изображать ярость.

– Не сердись, о Большой Гиви, – смиренно сказал самый крупный из пришельцев, склоняя голову в позе покорности. – Мы не останемся на твоей территории. Мы уйдём к себе. Но прежде мы спросим доброго Большого Гиви: когда придёт зима, не дозволит ли он нам занять для спячки пустые пещеры ниже по ручью? Там есть ничьи пещеры, мы проверяли. А еду добывать мы будем по-прежнему на своих участках, как велит Закон.

– Что?! – взревел Гиви. – А свои пещеры вы куда дели? Сломали? Надо было смирно спать, а не ворочаться. Это же надо – разломать такие прочные каменные пещеры!

– Великое несчастье постигло клан Годо, – вздохнул медведь-чужак. – Прошлым летом мы, как велит обычай и дозволяет Закон, добывали еду, и всё было хорошо. А когда день стал короче, а ночь – холоднее, мы, как и наши предки, пришли к пещерам у горячих источников, чтобы залечь в спячку. И оказалось, что пещеры заняты! Там поселилось крикливое племя лысых обезьян!

– Лысых? – поразился Гиви. – Ты съел слишком много мухоморов, Годо. Лысых обезьян не бывает. Ты скажешь ещё, что у них и хвостов нет?

– Совсем лысых, о Большой Гиви, только на голове немного шерсти, – подтвердил второй медведь. – И без хвостов, как верно подсказала тебе твоя мудрость.

– Лысые обезьяны без хвостов, – подивилась медведица Миви. – Это аморально. Куда катится мир?

– Молчи, женщина, когда говорят мудрые медведи! – рявкнул на жену Гиви. – Лысые обезьяны – это нехорошо, но их же можно было выгнать! Или у них ядовитый укус, как у змеи Кхаки?

– Нет, они не кусались. Но у них длинный коготь, длиннее, чем весь Большой Гиви, – сказал Годо. – Очень острый.

– Коготь длиннее меня? У маленькой обезьяны? Ты уверен, что не ел мухоморов, Годо? – недоверчиво переспросил Гиви.

– Я порядочный и трезвый пещерный медведь, я вообще мухоморы не употребляю, – гордо возразил Годо. – Так, в юности баловался на вечеринках. Мы попытались их выгнать. Но мы мирные пещерные медведи – мы не хищные саблезубы. Наша еда – корешки да плоды, ну и, если мышка попадётся, тоже не побрезгуем. Лысые обезьяны оказались слишком свирепыми, и их было много. И у них был огонь!

– Степь горела? – встревожился Гиви.

– Нет, у них был маленький огонь на длинных когтях – этим нас и прогнали. Самая страшная была одна лысая обезьяна. По-моему, самка. Она велела всем лысым обезьянам тыкать в нас огненными когтями. Мы придумали, как спастись от огня, – на следующий день мы намокли в горячих источниках и пришли к обезьянам все мокрые, чтобы не загореться. Но та лысая обезьяна придумала другое: у неё на пещере…

– Это моя пещера, а не её, – обиженно возмутился второй медведь.

– Да, на бывшей пещере Кодо была приделана такая штука! Она сама вертелась в воздухе и трещала!

– Птица? – предположила медведица Миви.

– Молчи, женщина, – оборвал её Гиви. – Почему вертелась? Никакое живое существо не вертится.

– Никто этого не знает! – торжественно сказал Годо. – А мы боимся того, чего не знаем. И мы вспомнили предсказание нашего великого Предка Без Имени, да будет тёплой его вечная берлога: «Когда мир завертится и степь провалится вниз, придёт конец роду пещерных медведей!». Мы испугались и ушли. И впали в спячку не в тёплых пещерах, а прямо на Белых Камнях – там нет пещер, только некоторые камни немного загораживают от ветра. И всю зиму спали под дождём и снегом!

– Ужасно, – содрогнулась медведица.

– Молчи, женщина! Не преувеличивай, Годо, снега зимой почти и не было.

– У вас в пещерах не было, а мы намёрзлись. И проснулись с насморком, а Додо до сих пор кашляет. Додо, покашляй!

Самый маленький медведь послушно кашлянул:

– Кхе-кхе!

– И потому мы просим у Большого Гиви и его клана разрешения занять на зиму пещеры ниже по течению ручья, – закончил Годо.

Гиви задумался.

– Сейчас лето, и ещё долго будет лето, – сказал он. – Много-много раз Круглый Небесный Огонь пройдёт по небу, прежде чем глаза наши начнут смыкаться и мы захотим спать. У вас уйма времени – выгоните лысых обезьян и верните себе пещеры!

– Мы мирные пещерные медведи, – заныл второй медведь. – Мы не можем нападать на таких крупных животных.

– Мы не можем, – подтвердил Годо. – Позволь нам занять пещеры, Гиви.

– Тихо вы, жалкие степные суслики! Где ваши храбрые медвежьи сердца, вы утопили их в горячих источниках? – рявкнул Гиви. – Идите и выгоните наглых обезьян.

– А ты пойдёшь с нами, Гиви? – спросил Годо.

– Ну… я, конечно, очень храбрый, – замялся Гиви. – Но это ваши пещеры, вы и разбирайтесь. В любом случае у нас нет для вас лишних пещер.

– Ниже по течению, напротив Чёрного Камня, – напомнил Годо. – Там есть пустая пещера.

– Туда мы планируем отселить нашего старшенького, Киви, – возразил Гиви.

– А пещера напротив источника с холодной водой?

– Туда пойдёт спать дядюшка Зиви. Он так храпит, что его надо в отдельную пещеру.

– А сдвоенная пещера у излучины?

– Там будет зимовать медвежонок, который родится у нас в следующем году.

– Но бедного юношу, который кашляет, обязательно надо пристроить на зиму в пещеру! – вступилась Миви, с состраданием глядя на Додо.

– Кхе-кхе, – жалобно кашлянул Додо и шмыгнул носом.

– Молчи, женщина, сто шакалов тебе в ухо! Жилплощадь распределяю я! Хорошо, пока наш следующий медвежонок ещё не родился, этот кашлюн может перезимовать в сдвоенной пещере у источника, но потом мы его выгоним. И ещё есть парочка удобных закутков за Лошадиным водопоем. Но больше ничего нет.