— Ему нужно время, — Октавия попыталась вырвать Джона из размышлений, из-за которых он слабо напоминал живого человека. — Злость пройдёт и тогда, может быть, до него можно будет достучаться. Он упёртый баран! При чём излишне импульсивный баран, сам знаешь. Поэтому нужно дождаться, когда он готов будет слышать.

— Я всё потерял, — тихо произнёс Джон, слабо шевеля губами, словно говорил сам с собой, по-прежнему оставаясь погружённым в себя. — Я потерял его.

Октавия накрыла руку Джона своей. Лёгкое прикосновение вернуло парня в реальность. Он посмотрел в сочувствующие ему глаза и лишь почувствовал себя невыносимо жалким. Октавия и сама не была уверена, что брат когда-нибудь примет Джона как друга. Поэтому она лишь пыталась облегчить страдания Мёрфи, говоря о том, что не всё потеряно. Джон это понимал и был благодарен ей. В одиночку против Беллами у него не было бы шансов. Если бы кто-нибудь не спасал его от Блейка, он бы был убит им ещё давно.

В поле зрения Джона появилось несколько фигур с винтовками в руках и полной боевой готовности.

— Мы пойдём выяснить представляют ли эти люди угрозу для нас, — прозвучал решительно настроенный голос Беллами. — Возможно, нам удастся договориться. Стрелять исключительно в случае нападения. Война нам не нужна. Самое главное — защитить код. Ничего важнее него быть не должно. Я вместе с Мёрфи пойду вперёд. Вы за нами, держа дистанцию. Земляне не должны воспринять это как нападение. Мёрфи отведёт нас туда, где видел их в последний раз.

— А насколько велика вероятность, что он не в сговоре с землянами и то, что он не отведёт нас в ловушку? — недоверчиво отозвался Монти.

— Если это будет ловушка, я лично убью его, — равнодушно ответил Блейк.

Джон сглотнул, глядя на него, не из-за страха смерти, а от утраты, утекающей последней каплей, надежды на его светлое будущее, где Блейк не жаждет его убить.

— Вы разделитесь, — продолжил Беллами. — Одни пойдут с правой стороны от нас, другие с левой. Мёрфи указал путь, по которому вы останетесь незаметными.

— Поверим Мёрфи, — пренебрежительно произнёс Миллер. — И ты это серьёзно, Беллами?

— Лучшего плана у нас нет. Преимущество на их стороне, в любом случае.

— Я пойду с вами, — встряла в разговор Октавия, бросая брату вызов.

— Нет. Ты пойдёшь с остальными по безопасному пути.

— Я иду с вами, Беллами. Это не вопрос, — настояла девушка. — Я не доверю тебе Мёрфи. Кто-то же должен его защитить от тебя.

Джон все ещё не устал удивляться: она за него готова рвать и метать, а он не знал, как реагировать на это.

Отговорить девушку у Беллами не получилось. Она не менее упёрта, чем её братец.

— Думаю, что выдвигаться нужно вечером, чтобы вам было проще укрыться от глаз землян. Слишком в удобной позиции они находятся.

— И что будем делать с ним до вечера? — Миллер указал на Джона.

— Свяжите его, — сухо ответил Блейк, не удостоив Мёрфи даже коротким взглядом, словно его среди них вообще нет.

Джон закатил глаза с недовольством: — Я никуда не убегаю.

Миллер толкнул его в спину и резко произнёс: — Пошли.

Уходя, Джон смотрел в сторону Беллами и думал о том, как всё глупо. И хоть ему хотелось кричать о том, что Блейк не прав насчёт него, но он понимал, что его не услышат. Это будет крик в пустоту — жалкий и забитый крик.

Миллер привязал Джона на одной из террас, ниже их лагеря на несколько уровней, чтобы за ним было легко наблюдать в любой момент и с любой точки лагеря. Джон не сопротивлялся и позволил себя связать, несмотря на то, что верёвки грубо впились в его руки за спиной. Боль мало что меняла в этой ситуации, Джон и без неё чувствовал себя далеко не прекрасно. Он безнадёжно смотрел в пустоту, словно не обращая внимания, что с ним делают.

— Я как-то тоже не в восторге, что придётся довериться тебе, — начал Миллер.

— Я не задница Брайана, чтобы ты был от меня в восторге, — безэмоционально ответил Джон.

Ему было плевать, что думает о нём Миллер. Но сама ситуация, что его связывают, как врага, по приказу Беллами, была достаточно болезненной. И как бы он не хотел это скрыть за циничной ухмылкой, наполненный болью, взгляд выдавал его подавленное состояние настолько, что Миллер не ответил ему грубостью, а лишь неодобрительно глянул в его сторону. Закончив связывать руки Джона к железному столбу, Миллер остановился перед ним и продолжил:

— Хоть мы и привезли тебя сюда насильно, ты не был заложником здесь, и ты остался жив. Думаю, это стоило той благодарности, чтобы не сдавать нас землянам. Не знаю зачем Беллами доверился тебе и не закрыл тебя где-нибудь сразу, как мы прибыли на остров.

— Кажется, ты уже выполнил приказ короля. Можешь идти, — язвительно произнёс Джон.

Он не собирался никак оправдываться перед Миллером. Этот тип для него ничего не значит. Он не Беллами, которому Джон больше всего хотел донести свою невиновность. Хотя его вина была. Он знал, что всё это будет, что ему не избежать ненависти от парня и всё равно рассказал землянину про код. Но Джон не жалеет об этом ни на минуту, какую бы боль сейчас не испытывал.

***

Пол дня он сидел в одиночестве под палящим солнцем. Джон почувствовал себя так, словно он находился в плену у землян. Только в этот раз он был пленником у своих же людей. Было лишь одно отличие — его не избивали, но от этого ему было не легче, морально даже тяжелее.

Боль стала его составляющей частью: ядовитое солнце испепеляло жаром кожу, суставы ныли от неподвижной позы, тугие верёвки въедались в руки. Миллер, то ли от злости, то ли для перестраховки от побега, связал Джона слишком туго. Но может быть, это даже отвлекало его от по-настоящему терзающей муки. Он невольно прокручивал в голове последний разговор с Беллами, его злой взгляд, наполненные ядом слова и всё, что происходило за последние сутки. От этих мыслей было невозможно избавиться, хотелось вышибать себе мозги, чтобы хоть как-то прекратить думать об этом. Зачем мозг продолжает издеваться над ним?

Несмотря на жуткую физическую и моральную усталость, Джон не смог уснуть. Он лишь дремал с нескончаемым потоком мыслей, с, неотступающей, внутренней тяжестью и воспоминаниями, пока его не разбудило прикосновение лёгкой руки на его плече.

— Мёрфи, — тихо произнесла Октавия. — Я принесла тебе воды и поесть.

Игнорируя голод своего организма, Джон согласился только на воду, потому что чувствовал, что от еды его может стошнить. Октавия поила его с рук, внимательно осмотрев его.

— Какие же они идиоты! — резко высказывалась девушка. — Они не понимают, что в таком состоянии тебе даже обычные шаги даются с трудом. Зачем тебя связывать? Беллами бывает такой сволочью, когда злится. Как ты себя чувствуешь? Может тебе нужна помощь?

— Нет, — выдавил из себя Джон. — Только не могла бы ты ослабить верёвки. Я уже рук не чувствую.

— Может я лучше освобожу тебя? Ты сможешь сбежать и куда-нибудь спрятаться. Будем назначать время и место встречи, я помогу тебе выжить здесь.

— Нет, вам нужна моя помощь, чтобы защитить код. И земляне могут представлять опасность для вас. Я хочу помочь.

— Надеюсь, Беллами наконец-то увидит это. То, что ты на нашей стороне, — сказала Октавия, явно злясь на брата.

Она ослабила веревки на руках парня, насколько это было возможно, что Джон вполне мог бы высвободиться из них. Но он не собирался этого делать, а лишь с облегчением выдохнул. Она слегка скривилась, увидев ярко-красные полосы на бледных руках, явно мысленно выругавшись на брата в сотый раз.

— Я сам виноват, — сказал Джон, заметив её осуждение. — Мне нужно было рассказать про браслет и про свои догадки. А в итоге, я сделал так, как хотели этого земляне.

— Не нужно брать всю вину на себя. Твои мотивы понятны. Только любишь ты такого козла…

— Его мотивы тоже понятны. Он привык нести ответственность за спасение своих людей. А я подвёл его, — с грустью произнёс Мёрфи.