Красивые нескончаемые пейзажи проносились мимо с немалой скоростью, но их вполне можно было рассмотреть. Впереди дорога, а вокруг только водная гладь и, виднеющейся на горизонте, город. Когда они приближались к резкому повороту, скейт нёсся с удвоенной силой по наклонной, а Беллами плавно приблизился к краю дороги. И вот на самом повороте, они проезжают настолько близко с морским обрывом, что казалось, что они почти что парят над водой. Джон ждал, что они сейчас сваляться с дороги в обрыв, что другого исхода нельзя ожидать, но они лишь проехали по самому краю и зарядились столькими эмоциями, что грудную клетку от них разрывало на части. В эту самую минуту сердце будто бы остановилось, а после забилось в страхе и в восхищении. Эти чувства были настолько восхитительны, что на глазах наворачивались слёзы. И кто бы мог подумать, что Джон умеет столько чувствовать, если даже сам Джон об этом не знал. Когда готов расплакаться от счастья — это самое восхитительное чувство, лучше любых чувств на планете. И его Мёрфи испытывал впервые. Сегодня он открыл правильную дверь в себе. Хотелось бы на ней и остановится. Потому, что в этот момент он так счастлив, его переполняет любовь, и чувствуется, как крепчает его связь с Блейком, которую теперь не разорвать ничем.
Комментарий к «Венчание» на скейте, правильная дверь, слёзы счастья.
Воспоминания из прошлого: “Венчание” на скейте - The Cinematic Orchestra - To Build A Home Album Edit (саундтрек).
Сиваш Рок - https://www.google.ru/maps/place/Сиваш+Рок/@49.308611,-123.1559887,3a,89.9y,323.88h,105.31t/data=!3m8!1e1!3m6!1sAF1QipNQQ9E0ib6mzDrA2ZNiJbRq4X8mL7l-OUPyTIg5!2e10!3e11!6shttps:%2F%2Flh5.googleusercontent.com%2Fp%2FAF1QipNQQ9E0ib6mzDrA2ZNiJbRq4X8mL7l-OUPyTIg5%3Dw203-h100-k-no-pi-4.4270835-ya355.1875-ro-0-fo100!7i10000!8i5000!4m5!3m4!1s0x548671f8f694b6c5:0xf0e96876280a359e!8m2!3d49.3088876!4d-123.1566576
========== Отчаяние, видимое из соседнего куста; не месть, а детская шалость; совсем реальная смерть. ==========
— Виски, коньяк, водку?
— Мне вообще похуй. Можешь взять всё и сразу.
— Ну всё равно ты оплачиваешь «банкет», — непосредственно ответил Финн и стал загружать в корзину всё, что красиво стоит на полке. — Не беспокойся, дядюшка Финн научит тебя правильно вымещать злость. Ты знаешь где живёт эта ненаглядная?
— Нет. Но не составит труда узнать.
— Клубничный ликёр я не беру? — на полном серьёзе спросил Финн и показал бутылку Джону.
Джон косо посмотрел на него, выражая всё своё пренебрежение во взгляде.
— Ну вдруг от него мозги розовеют, — продолжил парень.
— Куда тебе ещё розовее? — безэмоционально произнёс Джон и двинулся вперёд по алкогольному стеллажу.
Он не видел перед собой ничего: он видел бутылки на магазинных полках, но ни разновидности содержимого, ни бренды до осознания не доходили. Сейчас для него это просто бутылки — все одинаковые. Поэтому он предоставил возможность выбора Финну. Этот парень всё-таки очень удобен ему. Как ни странно, что человек, который по сути имеет такое же значение, всё равно что удобный диван, является первым, к кому приходит Джон, когда ему плохо, и единственным, кто вообще знает обо всём, что происходит в его жизни. Финн — единственный, кто способен его реально поддержать, а не нагнетать сильнее. А всё потому, что он не пытается его поддерживать, а только составляет ему компанию, поощряя любую деятельность, вплоть до курения марихуаны. Вчерашний их разговор Мёрфи предпочёл опустить, тем более что сам Финн пообещал больше не лезть ему в душу. Ну, а Джон был только рад вернуть себе старого удобного Финна.
— Мёрфи? Привет, — послышался знакомый женский голос совсем рядом.
Парень не особо-то был готов сейчас с кем-либо общаться, и он заведомо был не рад встретить кого-бы там не было. Он обернулся и увидел перед собой Рейвен. При виде неё злость сразу же спала, и он даже попытался поздороваться живым, и более или менее радостным голосом.
— Привет, девчонка-механик! А ты решила спиться?
— Нет, — с улыбкой ответила девушка. — Луна собирается готовить на ужин пасту и попросила зайти за красным вином.
— А вы уже с ней вместе живёте? Миленько.
Рейвен окинула его взглядом, и её сверкающая улыбка исчезла с лица, а в глазах появилось беспокойство с нотой сочувствия.
«Не-е-ет! Только не это. Неужели я настолько хреново выгляжу? Я же старался сейчас выглядеть живым. Хоть бы она меня не жалела. За что жалеть? За то, что я дебил? Рейвен, будь умной девочкой, не вникай в это дерьмо, тебе это не нужно», — молниеносно пронеслось в голове Мёрфи.
— Ты как? В порядке вообще? Выглядишь ты…
— Жалко? И это я ещё старался выглядеть по-другому.
— Я, конечно, не знаю, что между вами произошло, но давайте завязывайте уже. Вы оба нужны друг другу. Это и дураку понятно, а до вас всё никак не доходит. Трудности должны закалять, а не убивать нас. Тем более, когда дело касается искренних чувств.
— Дело в том, что-то, что я натворил ничем не исправить. Я бросил его, и тем самым предал. Он мне этого не простит.
— А ты не решай за него. Просто проси прощения, а прощать тебя или нет — это уже его прерогатива.
— Но мне даже нечем оправдаться перед ним. У меня был выбор, и я сделал его не в пользу Беллами. Я сам не могу простить себя за это, как я могу ждать прощения от него?
Джон и сам не ожидал от себя такой откровенности в этот момент. Может быть, он просто устал. Даже не устал, а заебался. Лучше и не опишешь это состояние. Он заебался! Настолько, что готов раскрыть душу девчонке, которую едва знает. Но может быть, это она такая располагающая. Она чем-то напоминает ему Беллами. Того Беллами, который был открыт для него; который был для него добродушным другом, тянущим за собой на вечеринки, в лес, в море голышом и куда-угодно; который излучал тепло и заражал жизнью. И глядя на Рейвен, он не мог отделаться от воспоминаний. Она сейчас была словно женской копией Беллами. Может поэтому, Джон так сразу открылся ей.
— Это не важно, Джон! — уверенно противостояла ему девушка. — Это всё вообще не важно! Не думай — просто делай. Не простит раз, два, пятьдесят, но каждый раз будет задумываться: простить или нет. И в пятьдесят первый раз он больше не сможет сопротивляться. Потому что поймет наконец, что противиться собственному счастью попросту глупо.
Джон выдавил из себя вымученную улыбку в благодарность за её неравнодушие и попытку помочь. Но Рейвен не была удовлетворена результатом. Она подошла к нему поближе, дотронулась до плеча и проникновенно посмотрела ему в глаза, моментально передавая тёплую поддержку, которую не хотелось отталкивать. Её сочувствие было приятным, в нём не было чрезмерной жалости, которую он не терпел. Убрав бодрый призыв в голосе, и сменив его на мягкость, она продолжила:
— Знаешь? Я была долгое время влюблена в одного придурка, и мучилась из-за него довольно часто. И однажды я встретила Луну, совершенно случайно. В хмурый для меня день, после очередной ссоры с парнем, после бессонной ночи в слезах, я покупала с утра кофе в Старбаксе, чтобы как-то оживиться перед учёбой. Я засыпала буквально на ходу, и я случайно пролила кофе на девушку. Ужасно было стыдно: я извинялась тысячу раз, хотела просто провалиться под землю от стыда, и даже расплакалась из-за этого. Кофе был горячим, и она обожгла себе ноги. Но, несмотря на собственную боль, эта удивительная девушка обратила внимания на мою реакцию и стала успокаивать меня. Так мы и познакомились. Я обрела близкого друга, и была несказанно рада. Она всегда выслушивала меня и всегда поддерживала. Она реально могла примчать ко мне в любое время суток, чтобы подбодрить меня. Она была рядом всегда: когда я со счастьем в глазах рассказывала о том, какой у меня парень бывает классный, и когда рыдала в захлёб от того, какой он мудак. В обоих случаях ей было больно, но она и виду не подавала, а просто любила меня. Я узнала об этом после, и не понимала, что с этим делать. Я ведь уже трачу свою жизнь на мудака, и причиняю тем самым боль дорогому человеку. Я передумала тысячу вариантов и даже тот, в котором я сама должна стать тем самым мудаком по отношению к ней, чтобы она разлюбила меня, чтобы переболела и отпустила, и была свободна от меня и моих проблем. Я ужасно не хотела её лишаться, но другого выхода не было — я не хотела портить ей жизнь. И знаешь, чтобы я ни делала, она была рядом. И так ни разу и не сказала, что я сволочь, что она ненавидит меня за причинённую боль, хотя было за что. Каждый раз, как я видела её, я задумывалась об отношениях с ней, и каждый раз говорила себе: «Нет. Это не моё. Я воспринимаю её как подругу». Но в один момент всё кардинально поменялось — я изменила своё решение. И с этого момента я стала самым счастливым человеком. Меня никто в жизни так не любил, как она, и я никого так сильно не любила. Вот теперь я понимаю какой была дурой всё это время. Я не видела своего счастья, которое было буквально перед носом, и отнекивалась от него, думая, что мне это не нужно. И если бы не упорство Луны, я бы так и рыдала из-за мудака, который умел ценить меня через раз, или вовсе не умел. Луна и сама уже не надеялась, что я когда-нибудь стану её любимой, но не отступала, несмотря на боль, и на такое количество испытаний для её сердца. И когда я спросила её почему, она сказала мне такую фразу, которую я не забуду никогда: «Если ты чувствуешь к кому-то настоящую любовь, то сделай невозможное, расшибись о стену, переступи через себя сотни раз, но сбереги её.»
