Но нахаживать километры она не любит. И это ещё одна причина плохого настроения в этот день.

Она сердито одёргивает мантию, которая, кстати, тоже ей не нравится. Паркинсон предпочитает ходить не в форме, а в том, в чём хочет. Но это позволено только во второй половине дня и в выходные. А так в Хогвартсе есть школьная форма. По этому поводу Пэнси обычно возмущается так же, как сейчас Драко и Блейз из-за квиддича. Обычно она утверждает, что форма нужна лишь для таких дремучих грязнокровок, как эта Грейнджер, которые в любом случае выглядят ужасно, но при наличии униформы им вообще не приходится брать в голову, что надеть. И целыми годами они ходят в одной и той же мантии. “Ходячее преступление против моды”, – так обычно называет слизеринка Гермиону и ей подобных. От них её просто воротит. И Паркинсон старательно демонстрирует, что она не такая. Хоть в каком-то контексте её можно назвать “не такой”.

Между тем друзья продолжают бурное обсуждение матча.

– И вот, – уже почти кричит Малфой, – когда я почти коснулся его, появился этот долбаный… Чёрт! Эй! – вдруг прерывается он.

Причина резкой остановки всей троицы – препятствие, возникшее на его пути. Точнее, некто, так неосторожно в него влетевший там, где коридор немного сужался.

– Прости, – слышит он тоненький голосок откуда-то снизу.

– Смотри куда… – Драко резко обрывает фразу, опуская взгляд.

Пэнси насмешливо изгибает бровь.

Перед ними, густо покраснев и сжавшись, стоит невысокая, худенькая и изящная девушка с уложенными в мягкие локоны каштаново-золотистыми волосами. Сейчас опущенные в пол глаза светятся голубизной и чистотой. Весь её образ какой-то светлый и милый.

– Ничего страшного, – неожиданно спокойно говорит Малфой и, кажется…

О, Мерлин! Он слегка улыбнулся краешком губ!

Теперь лицо у Паркинсон поражённое.

Эта девушка – Астория Гринграсс, с которой они знакомы, так как Пэнси неплохо общается с её сестрой Дафной. Астория на два года младше их, истинная аристократка, но при этом на удивление добрый и мягкий человек. Хотя Паркинсон она кажется просто наивной глупышкой.

– Ты же Астория, да? – как бы невзначай интересуется Драко.

– Я… Да… – она, наконец, решается поднять глаза.

– Не стоит так бояться, – ещё сильнее улыбается он. – Я тебя не обижу. Я, кстати, знаком с твоей сестрой.

Про себя Пэнси ухмыляется. Ну да, конечно, знаком. И очень даже близко. Когда он там с ней спал? Кажется, в прошлом году. Тогда Паркинсон устроила грандиозную истерику, а в ответ получила заявление о том, что вообще-то с ней самой они ни в каких отношениях не состоят и Драко не обязан отчитываться перед ней в своих действиях. Она передёргивает плечами от неприятных воспоминаний. А странный разговор буквально в метре от неё продолжается.

– Да, – кивает Гринграсс. – Дафна учится с тобой на одном курсе… Хотя что это я… Ты же знаешь это, – нервно хихикает она, не зная куда деться от этих пронзительных серых глаз.

Драко смеётся. Его забавляет эта девчонка.

– И ты, кажется, снова меня боишься, – он покровительственный жестом треплет её по макушке. – Но постарайся не врезаться в кого-нибудь более страшного, малышка, – это звучит не как обычные его издёвки в адрес почти всех учеников, а с какой-то лёгкой снисходительной усмешкой.

“Может, на него так подействовал этот образ нежной принцесски?” – проскакивает в голове у Пэнси. Отчего-то мысль эта неприятно колет.

Когда Астория лёгкой походкой удаляется, Малфой лишь секунду провожает её взглядом. Но этого достаточно, чтобы сердце Паркинсон упало.

Затем Драко поворачивается к ним.

– Чего пялитесь?! – грубо спрашивает он и, ничего больше не сказав, срывается с места и продолжает свой путь.

Пэнси с Забини переглядываются. Видимо, Блейз тоже это видел. Однако, решив не развивать тему, они спешат за другом.

Наконец, преодолев долгую дорогу до кабинета, троица заходит в него и устремляется к своим местам в третьем ряду, которые уже сторожат для них Крэбб и Гойл. Втроём они садятся за длинную парту, доставая принадлежности для урока.

Паркинсон готовится уснуть, так как слушать что-то о зельеварении ей совсем не хочется. И когда урок начинается, она находится в совершенно расслабленном состоянии.

Однако её наблюдательность обостряется, когда с Драко начинает происходить что-то не то: он то хватается за запястье, то нервно крутит головой, то, что самое странное, отчего-то переглядывается со Снейпом. Она ничего не понимает. Почему он так смотрит на декана? И почему тот тоже глядит на Малфоя? Привыкшая наблюдать за ним, Пэнси всегда тонко улавливает каждую перемену в его настроении. И сейчас явно творится что-то не то. И к этому наверняка причастен Северус, ведь эти взгляды отнюдь не случайны.

Урок заканчивается. Она собирает вещи и идёт к выходу, но у самых дверей замечает, что Драко остался. Его подозвал к себе преподаватель, и они тихо беседуют. Между тем к ней подходит Блейз.

– Он сказал, что ему нужно задержаться. Нам нет нужды ждать его.

Она кивает, бросает на Малфоя последний взгляд и вслед за ним выходит в коридор.

– Тебе не кажется, что у них там нечто необычное происходит? – задумчиво спрашивает Пэнси.

– Не знаю, – пожимает плечами Забини. – Думаю, если Драко захочет – он сам нам всё расскажет. А теперь извини, но мне нужно кое по каким делам.

– А как же…

– Прогуляю. С каких это пор уроки составляют проблему?

С этими словами Блейз уносится в неизвестном направлении. Паркинсон думает о том, что он мог умчаться на очередное свидание или же опять с кем-то повздорить и отправиться на разборки. Забини, должно быть, перенял от Малфоя эту постоянную таинственность.

Она вздыхает и в одиночестве отправляется в гостиную Слизерина. Сейчас хочется просто ни о чём не думать, но мысли упорно лезут в голову. Как же всё запуталось! Наступают трудные времена, то и дело появляются новые слухи и о пожирателях, и о Волдеморте. Пэнси никогда не разбиралась в этом всём слишком хорошо, но однозначно понимала, что это серьёзно. С другой стороны, Тёмный Лорд хочет очистить мир от магглов, грязнокровок и прочих. Значит, самой Паркинсон ничего не грозит. Гораздо больше её беспокоит роль Драко в происходящем.

Она видит, что ему сейчас тяжело. Его отец в тюрьме из-за всей этой истории с пожирателями, тёмной магией и прочим. И теперь Драко сам стал главой семьи, именно ему нужно поддерживать репутацию фамильного имени. Что в сложившихся обстоятельствах несколько затруднительно. Престиж Малфоя за последнее время и так пошатнулся, хотя он всё ещё лидер в Хогвартсе.

Пэнси не знает, что ему нужно, к чему он стремится, но отчаянно хочет поддержать во всём. Только бы он позволил быть рядом.

Когда несколькими часами позже Драко входит в гостиную Слизерина, Пэнси, уже переодевшаяся в джинсовые шорты и яркую модную майку, ждёт его с нетерпением. Когда он заходит, она вскакивает с дивана и поспешно подходит к нему.

– Что-то случилось?

– Нет, – безразлично отзывается он. – Всё нормально.

– Тебя очень долго не было.

– Снейп задержал.

Он проходит мимо неё и опускается в кресло, протягивая ноги к камину. Пэнси пристраивается сзади и начинает массировать ему виски. Он прикрывает глаза.

Разносится треск горящих поленьев, но благодатную гармонию разрушает голос Паркинсон:

– Послушай, я давно заметила, что ты часто пропадаешь где-то со Снейпом. Ты точно в порядке?

– Точно, – раздражённо, устало и нервозно отвечает он.

Ей неприятно, когда Малфой разговаривает с ней так, будто не может и не хочет понять, что она сильно за него беспокоится.

– Ты же знаешь, я лишь хочу помочь.

– Помогать нет нужды, когда ничего не происходит.

– Ты всегда так говоришь.

Он мотает головой, скидывая её руки.

– Слушай, – резко цедит он, – мне кажется, я уже тысячу раз давал понять, что не люблю, когда в мои дела пытаются бесцеремонно влезть.