— Ты сейчас серьезно? — спросил Макнейр с тоном веселья.

— Да, серьезно, — довольно небрежно сказал Драко, но Роули, который был достаточно близко, не преминул услышать намек на злобу в его спокойном голосе.

— Мне не нужны деньги, естественно. Я уже достаточно богат, как вы знаете. Нет, эта конкретная работа была — как он там сказал? О, да — шанс искупиться. Я так много для них сделал, что публика мне сейчас доверяет. Они убеждены, что я… изменился.

Макнейр усмехнулся.

— О, чудеса пресловутого обаяния Малфоя, — сказал он. — Они не подозревают?

Драко продолжал шагать вперед; звук его шагов слабо отдавался эхом.

— Они наверняка знают, но какой у них был выбор? Видишь ли, я всегда был лучшим в зельях.

Наконец он подошёл к главному креслу, отбросив с дороги мёртвый, гнилой труп Лэнгдона, и щелкнул языком.

Он ещё раз посмотрел на толпу с лёгкой ухмылкой на лице и длинными пальцами провёл по спинке кресла.

— Кто-нибудь ещё… кто думает, что они достойны? Хм? — он предложил. Все сжались на своих местах. Ни один из них не был настолько высокомерен, чтобы двигать мышцами —слишком напуганы они были событиями, которые произошли совсем недавно. — Нет?

Драко сел в кресло и уперся локтями в стол, положив подбородок на переплетённые пальцы.

Тишина растянулась навсегда.

Они ожидали, что его постигнет та же участь, что и Лэнгдона, но он продолжал дышать.

Ухмылка Драко расширилась от их страха.

— Ты? — сказал Трэверс, неверие сковало его голос. Драко слышал, как они перешептывались в знак протеста. — Ты — наследник Тёмного Лорда?

— Как ты мог жениться на грязнокровке? спросил Дьюхерст, возмущённый, стукнув ладонями по столу и вставая. — Это позор, оскорбление Тёмного Лорда!

Драко небрежно откинулся на спинку кресла и пожал плечами.

— Он умер.

Палочка Дьюхерста мгновенно погасла, опасно нацеливаясь на голову блондина, однако прежде чем она даже получила шанс наложить заклинание, проклятие Драко отбросило ту в стену. Воздействие заклинания заставило Дьюхреста потерять сознание.

Ещё один взмах его запястья, и Роули упал со стула, судорожно крича на земле.

— Никогда больше не смей оскорблять мою «дорогую женушку-грязнокровку», — сказал он опасно тихим голосом.

— Я… это не случится снова, мой лорд! — воскликнул Роули.

Драко не снял проклятия, просто заставил его замолчать еще одним заклинанием. Он чувствовал, что все напряглись на своих местах, испытывая дискомфорт от того, что они только что услышали; неудобство из-за того, что Роул так нетерпеливо высказал ему.

Он всегда был наделён умением манипулировать всеми вокруг. Это был талант, который он использовал в своих интересах бесчисленное количество раз. И правда в том, что они подозревали, что это был он. Наверное, знали с самого начала. Они видели знаки, заметили, сколько времени он проводил с Воланде-Мортом, заметили, как он стал сильнее, намного сильнее, чем все остальные. И теперь их подозрения подтвердились, когда они посмотрели на молодого человека, растянувшегося роскошно на кресле, выглядящего раздраженным и скучающим. Он заработал титул, о котором они все мечтали, и всё же он выглядел так, как будто его это не волновало.

— Кто-нибудь ещё хочет бросить мне вызов? — со скукой спросил Драко, осматривая свои ногти. Он терпеливо ждал, пока они что-то скажут, но никто не осмелился. — Я так и думал.

Его глаза снова были обращены на них, глаза, которые, казалось, пожирали их целиком, которые запечатлевали ужас в их умах. Глаза, которые казались почти похожими на его красные, если бы не их холодный оттенок серебра.

— Есть способ вернуть старого доброго Волди к жизни.

Ропот недоверия вырвался из их уст в одно мгновение. Все знали, что магией вернуть мертвых было совершенно невозможно. Драко проигнорировал их переговоры между собой, чувствуя необходимость отрезать им всем языки. Взмахнув палочкой, он призвал кусок пергамента из своей комнаты. Тот развернулся перед ним; его длина достигла середины стола, эффективно заглушая их детскую болтовню.

Карта.

— Секрет кроется в отделе магических исследований и разработок. Последний этаж.

***

Библиотека третьего уровня департамента магических исследований и разработок была огромной. Это была большая комната, в которой размещались миллионы книг. Гермиона была там только трижды за время своего существования. Дважды по неоправданным причинам; последний раз из-за собственного любопытства. Только нескольким людям было позволено входить внутрь, потому что в этой библиотеке покоились тысячи запрещенных книг о тёмных искусствах.

Гермиона улыбнулась, вспоминая свои годы в Хогвартсе. Библиотека третьего уровня была чем-то вроде Запретной секции… только больше… и гораздо более опасной.

Она использовала свой статус героини войны в качестве предлога для входа, хотя на самом деле настоящей причиной, по которой она была здесь, было исследование Брачных связей. Она знала, что уже прочитала бесчисленное количество книг, пытаясь научиться ломать традиционную Брачную связь, несмотря на то, что все её чистокровные друзья говорили, что выхода нет. Но она не могла не вспомнить время, когда спросила об этом мадам Дюмасс.

— Боюсь, что нет никакого легального выхода, дорогая, — сказала она. — Если только Вы не хотите попробовать более тёмные способы. Почему вы хотите знать, мисс Грейнджер?

— О, ничего, мадам, — сказала она, нервно смеясь. — Мне было просто любопытно. Вот и все.

Она заперлась внутри на неделю, почти ничего не ела и почти не спала. Но она не переставала читать. Она не могла.

Она должна была покончить с этим.

***

Ей не нужно было оборачиваться, чтобы узнать, что он там.

Поместье Малфоев было потрясающим местом, домом, которым любили хвастаться богатые люди. Находясь там, она чувствовала себя так, будто она была во дворце какого-то рода, в окружении самой красивой мебели, картин и других дорогих вещей.

Ничего не изменилось с тех пор, как она в последний раз видела его.

Она обнаружила, что созерцает, устремляя взгляд на танцующий огонь в камине гостиной. Жалость, которую она чувствовала в глубине своего сердца, заставила ее хотеть сжечь дом до основания. Драко прожил здесь всю свою жизнь, и ей захотелось его обнять. Она не могла представить ребенка, живущего здесь, даже если это был такой же злой человек, как и он. Она не была слепа к великолепию, которое видела усадьба Малфоев. Оно было огромно и красиво, но также было ужасно холодно.

В нём были все предметы роскоши, необходимые для величественного дома, но ему не хватало тепла, необходимого для настоящего дома.

И она обнимала себя, как будто это защитило бы её от тёмного настроения вокруг.

Атмосфера обрела привычную пустоту и интенсивность. Ей не нужно было смотреть: она почувствовала, что он стоит в нескольких футах позади неё.

Было страшно знать, как сильно он заставлял её сердце биться в тишине.

— Наконец-то пришла в себя, любовь моя? — его голос звучал низко и хрипло.

Гермиона набралась смелости и повернулась к нему лицом. Их глаза встретились, молочный шоколад смешался с серой грозой.

Она позволила себе посмотреть на его лицо, его бледные волосы, бледную кожу и бледно-серые глаза. Он действительно был красивым. Ей нравилось смотреть на его аристократические черты, то, как они соединились воедино в совершенстве, чтобы собрать его красивое лицо. Она обожала всё — даже тёмные одежды, которые он носил. И она подумала, что он похож на падшего ангела в тени: великий во всей своей красоте, но всё же сломленный.

— Да, — тихо сказала она.

Он сделал шаг вперёд, заставив её отскочить назад. Она мысленно хлопнула себя за то, что показала хоть малейший страх. Он сделал ещё один шаг, но на этот раз она осталась на месте.

— В самом деле? — он усмехнулся от тихого удовольствия. Гермиона почувствовала маленькие капельки пота на лбу, когда он медленно приблизился. — К чему такие внезапные перемены?