– Я тебя одного не оставлю.

– Но тебе же плохо здесь. – Ричард уже видел, как больно фейри жить в мире людей, полном железа и чужой магии.

Фейри в ответ пожал плечами.

– Я обещал тебя защищать. Как я смогу это делать, если брошу здесь? А на «той стороне» ты погибнешь.

Тогда, глядя в его зелёные колдовские глаза, Ричард впервые ему поверил. Раз и навсегда – безо всякой магии.

Он только и смог прошептать:

– Спасибо.

Фейри криво усмехнулся и сжал его руку. Это сказало Ричарду больше слов.

После, просыпаясь ночью от кошмара, он мысленно повторял обещание фейри, успокаивался и переставал бояться.

Постепенно страх исчезал.

– Я найду способ тебя расколдовать, – говорил Эш. – Ты будешь свободен, перестанешь мне подчиняться и звать господином. Как ты этим меня достал!

Ричард усмехался про себя. Эшу он служил не из-за заклинания. Но куда там фейри понять такие вещи! Это они жаждут свободы, а Ричард получил то, что хотел – защиту. И платил за это, как умел.

А страха больше не было.

Tри ворона сидели в ряд -

И черен был у них наряд.

Спросил один неторопливо:

– Где нынче будет нам пожива?

«Три ворона», английская народная баллада

Горим! – вопили вокруг, перекрикивая тревожный звук колокола, гудение пожарных повозок и испуганное ржание лошадей. – Гори-и-им! Пожа-а-а-ар!

– Неужели? Никогда бы не догадался, – съязвил Эш, выглядывая из окна кареты.

Полыхало вокруг всё, начиная от моста через вонючую столичную реку и заканчивая модным магазином «Фрэнк и сыновья». Пламя свободно гуляло по площади Победы, яростно трещало мебелью и деревянными перегородками, пожирало дорогие ткани, лопало посуду и облизывало камни. То и дело в чёрно-красном мареве что-то взрывалось, раздавались дикие крики, и к полицейскому заграждению выкатывался очередной объятый пламенем несчастный. Или нет. Не всем везло.

Кучер хлестнул плетью, но кони герцога Виндзора встали, как вкопанные. Мимо прокатилось красиво полыхающее колесо. Эш проводил его насмешливым взглядом.

– Ваша… кхе-кхе… Светлость! Не можно… кхе-кхе… дальше, – закрыв рот шейным платком, сказал кучер и спрятал глаза.

Эш и сам видел, что «не можно»: рукой уже подать было до ближайшего полицейского кордона. Кучер, приняв молчание за привычную для герцога ярость, снова хлестнул лошадей – те только вздрогнули.

– А-а-а-а! – на всю мощь лёгких орал вырвавшийся за полицейский заслон человек, пытаясь стряхнуть с себя огонь. Лакеи Эша следили за ним стеклянными от страха глазами и не помогли господину, когда тот распахнул дверцу.

Впрочем, Эшу было не до них. Он глубоко вдохнул чёрный от дыма воздух и подумал, что в кой-то веки в столице нормально пахнет. Вокруг кашляли все, закрывали носы платками, шарфами или рукавами, а Эш счастливо улыбался и дышал полной грудью. Будь его воля, он бы оставил людишек самих разбираться с огнём и только надеялся бы про себя, что сгорит вся столица, целиком. Видят боги, для неё это стало бы переменой к лучшему.

Оставив шляпу, шарф и перчатки в карете, Эш, постукивая щегольской позолоченной тростью прогулочным шагом направился к полицейским.

Вокруг царил настоящий хаос.

– Мой сын! Там остался мой сын! – вопила какая-то старуха, повиснув на жандарме. – Пустите!

– И-и-и! – визжала чумазая девица в тлеющем платье. Эш заинтересованно прошёлся взглядам по её вынужденно глубокому декольте, вспомнил, что у Фриды грудь лучше, ухмыльнулся и отбил летящий в него осколок – подсобное помещение неподалёку взорвалось.

– Мой шёлк! Мой драгоценный халифатский шёлк! Три гинеи за фут! – надрывался похожий на бочонок джентельмен, прыгая вокруг пожарной повозки. – Что же делать, что же делать? Мои акции упадут, точно упадут… Что же делать?!

– Джо-о-он! – слева от него наседал на полицейских худой клерк в испачканном сажей пальто. – Где он? Скажите мне, где он?!

И так со всех сторон. Эш жалел, что нельзя весь этот шум заглушить. Он здорово действовал на нервы, не говоря уже о том, что для острого слуха фейри был просто убийственно болезненным.

– Сэр, дальше нельзя! – крикнул жандарм, возникая перед Эшем, как чёрт из табакерки. Он придерживал форменную шляпу и махал перед лицом грязной ладонью, пытаясь разогнать дым. – Сэр, нельзя!

Эш боднул его рогами. Жандарм их, конечно, не увидел, но почувствовал – отшатнулся, однако ему на подмогу уже спешили двое сослуживцев.

– Сэр! Да сгорите же!

– А-а-а! – заорали на ухо, и Эш скривился.

Затрещало, засвистело – и с грохотом, разбрасывая каменную кладку, в воздух взлетел ещё один сарай. Или кухня – Эш не приглядывался.

«Людишки», – подумал фейри, взглядом останавливая летящий в их с жандармами сторону камень. Кордон усыпало синими цветами с «той стороны», а Эш встретился с полисменами взглядом, поднял брови и радостно улыбнулся.

– Ски-дыщ!

Под его слова, как по приказу взорвался ещё один сарай, и полицейских снова засыпало цветами. Эш поймал один, перекинул трость в другую руку и, не обращая внимания на замерших жандармов, отправился дальше – к чёрным плащам Тайной полиции.

Его наконец-то заметили.

– Герцог! – откуда-то из дыма, пепла и мешанины жандармов с полицейскими-тайниками вынырнул тощий и высокий, как жердь, граф Цевет. Как обычно угрюмый, а сейчас ещё и чумазый да в тлеющем пальто. Эш фыркнул, сдерживая смех, но главе Тайной полиции было не до того. – Герцог, что, мать вашу, происходит?!

Над ними по широкой дуге пролетело нечто визжащее и горящее, отдалённо напоминающее кошку. Приземлилось прямо за кордоном жандармов – сразу на все четыре лапы, вильнуло, покатилось по каменной мостовой, умудрилось потухнуть и целеустремлённо припустило прочь с сумасшедшей улицы.

– Да мне-то откуда знать, – проследив за ним взглядом, отозвался Эш. – Я только что приехал.

Граф безумно сверкнул глазами и схватил Эша за грудки. Фейри опешил.

– Сделайте же что-нибудь, вы же маг! – рявкнул ему в лицо Цевет.

– Сейчас сделаю, – пообещал Эш. – Вы мышей предпочитаете или зайцев?

– Что?..

Но Эш уже щёлкнул пальцами. На мостовую, перекувыркнувшись в воздухе, приземлился заяц, белый и злющий-злющий.

– Йя-я-я-я! – завизжал он (Эш даже не догадывался, что зайцы так умеют) и кинулся на придворного мага.

К своему стыду Эш отшатнулся – нападающего зайца он тоже видел впервые. Но быстро взял себя в руки, поймал графа за длинные пушистые уши и сунул в руки замершему рядом секретарю.

– Сторожи. Он через полчаса расколдуется.

Секретарь ошалело кивнул.

Эш вставил синий цветок в петлицу, перекинул трость обратно в правую руку и громко поинтересовался:

– А что происходит?

Пришлось подождать, пока ошалевшие людишки отомрут и всё-таки расскажут придворному магу, в чём тут сыр-бор. Да, Эш чувствовал, что огонь волшебный. Ну и что?

«Как они себе это представляли? – думал фейри, слушая сбивчивые объяснения полицейских из Тайной. – Что я, как приеду, ринусь сразу в пекло их всех спасать? Ну вот ещё»

– А вы можете… ну… колдануть? – робко попросил его секретарь с обезумевшим зайцев в руках, закончив историю про пожар. – Ну, хоть бы дождик, а?

– Да, развести руками… И того, – добавил кто-то из жандармов.

– Ага, как с цветами.

– И сына моего спасти!

– И Джона. Джо-о-он!

– И мой шёлк!

– Ваша Светлость, ну что вам стоит?

– И…

– Молчать! – рявкнул Эш. Щурясь, он посмотрел на танцующее перед ними пламя. Огонь в ответ радостно взревел. – То есть, кто это зажёг, вы не знаете?

– Ну…

«Мы думали, вы нам скажете», – светилось в глазах жандармов и полицейских из Тайного отдела.

– Ясно, – вздохнул Эш. – Отойдите.

К чести людей, кто-то из жандармов попробовал его остановить.

– Милорд, может, всё-таки заклинанием? Вы же сгорите…