— Как ты, малыш? С тобой всё в порядке? — поинтересовался Нолдо и приподнял указательным пальцем подбородок Леголаса, заставляя юношу посмотреть ему в глаза.
Леголас вспыхнул. Он никак не ожидал, что Элронд заявится к ним с визитом и потому не удосужился переодеться во что-нибудь более-менее приличное. На нём был лишь белоснежный мягкий халат. Во-первых, так удобнее было кормить сынишку, а во-вторых, для наказания, которое его лорд припас для него напоследок, изысканная одежда была лишним ингредиентом. Правда, сейчас он очень жалел о своём недальновидном решении.
— Да, мой лорд.
— Твоя песенка. Та, что ты только что напевал Гилриону. Это же стихи Араниэль, если мне не изменяет память? Тебе они нравятся? — полюбопытствовал Элронд, явно позабавленный этим открытием.
Эльфийка благородного происхождения Араниэль умерла задолго до рождения Леголаса. Её стихи пользовались огромной популярностью как среди юных эльфиек, так и среди их ухажёров, и представляли из себя слащаво-приторную любовную пилюлю, преподнесённую под соусом наивности и преувеличенно острых душевных терзаний. На умудрённых житейским опытом эльфов, познавших истинную природу любви, эти стишки оказывали прямо противоположное действие, нежели на юные незрелые сердца. Стоило древним эльфам услышать первые четверостишия, как им тут же хотелось оглохнуть. Ну или просто выброситься с балкона…
— Да, они очень красивые… — Леголас умилительно покраснел, рассмешив Владыку ещё больше. — Мне не разрешали читать такие книги дома… в Эрин Гален, — вздохнул Леголас, вспомнив нудные и утомительные уроки истории, которые брат заставлял его посещать в детстве.
Учителя, помнившие и обучавшие ещё Гил-Галада и Орофера, его деда, пытались вдолбить в голову безбашенного эльфёнка извращённые исторические факты, противоречившие здравому смыслу и логике. Эльфёнок обескураживал учителей наивными вопросами, постоянно ставя их в тупик, чем снискал славу дерзкого и бестолкового мальчишки, по которому ремень плачет. И так как Трандуил совершенно не занимался воспитанием младшего сына, то все жалобы наставников вынужден был выслушивать старший брат, у которого и без непоседливого малыша хлопот был полон рот. Обычно брат ограничивался строгой выволочкой или парой шлепков — всерьёз пороть непоседу-малыша, оставшегося сиротой при живом отце, у него рука не поднималась. К тому же, Келейдур постоянно пропадал в патрулях, и, в конце концов, бесконечные военные действия положили конец бесславным попыткам наставников вложить в эту ветреную юную голову хоть что-нибудь путное.
— Глорфиндел подарил мне несколько её книг, — сияя, как солнечный зайчик, объяснил Леголас и с благоговением прижал томик стихов в кожаном переплёте к груди.
— Так ты у нас теперь ярый поклонник творчества Араниэль, как я посмотрю? — насмешливо вздёрнув бровь, подколол друга Элронд. Едкий комментарий попал прямо в цель — Глорфиндел вспыхнул.
— Ему нравятся её стихи, и это был чуть ли не единственный… мирный способ заставить его лежать в кровати в первые недели после того, как Гилрион родился, — попытался оправдаться воин древности, но выражение лица Элронда убедило его в том, что попытка не возымела должного эффекта.
Глорфиндел сокрушённо вздохнул, пытаясь смириться с тем фактом, что теперь у Элронда появился повод дразнить его следующие несколько веков. А в том, что Владыка будет просто безжалостен, у Глорфиндела не возникало ни малейшего сомнения — закадычные друзья не раз состязались в остроумии, разнося в пух и прах творения этой высокородной дамы. И вот теперь древний воин, беспощадно измывавшийся над наивными стишками впечатлительной Араниэль, завороженно слушал их в исполнении юного Синда, который напевал «сопливые стишки для куриных мозгов» их сынишке. Картина маслом, так сказать…
— Что ж, когда он закончит наслаждаться этим бесценным ярчайшим примером высокой любовной поэзии, может быть, ты дашь ему почитать те книги по истории Средиземья, которые Эрестор написал для близнецов? — с ухмылкой заметил Эрестор. — Если мальчику так нравится читать, то пускай почитает что-нибудь… ммм… полезное и расширяющее кругозор. Полагаю, Трандуила не особенно заботило твоё образование, малыш?
Леголас бросил на Элронда взгляд исподлобья и тихо прошептал:
— У него уже был сын-воин и сын-политик, когда родился я. К чему учить племенную лошадку тому, что ей не пригодится в жизни?..
И добавил про себя: — «Если эти книги такие же, как их автор, то нет уж, увольте… Я лучше почитаю стихи. Ненавижу историю, меня от неё в сон клонит».
По-видимому, Глорфиндел тоже не особо разделял рвение своего лорда усадить его Синда за парту. Воин закатил глаза и проворчал, протягивая законченный отчёт Элронду:
— Да, да. Конечно…
Поняв, что его предложение, было встречено без большого энтузиазма, Владыка сокрушённо покачал головой и ретировался, кинув на прощание:
— Я отправлю слугу к Таларону, не беспокойся.
— Вы хотите, чтобы я пошёл с вами, мой лорд? — поинтересовался юноша, отложив в сторону книгу. Гилрион всё ещё недовольно вертелся у него на руках.
— Пожалуй, да, — кивнул Глорфиндел. — Мне нравится, когда ты рядом. А ещё больше мне понравится, как ты будешь ёрзать на стуле, когда я приведу в исполнение наказание, которое ты успел заработать сегодня утром.
— Вы… — Леголас посмотрел на сынишку, недовольно сопевшего у него на руках. — Вы хотите сделать это прямо сейчас?
— Да, сейчас, — медленно протянул Глорфиндел. Хищная улыбка скользнул по губам мужчины, когда он заметил, как вздрогнул юноша под его тяжёлым взглядом. — Что бы мне такое с тобой сделать, а? Столько возможностей и так мало времени! Но с другой стороны у меня ведь впереди целая вечность, чтобы играть с тобой и учить тебя доставлять удовольствие мне…
Леголас медленно слез с подоконника, белоснежный халат сполз с плеча, обнажив бархатную кожу. Нежно поцеловав сына в лобик, он бесстрашно взглянул на могучего воина:
— Где вы хотите это сделать, мой лорд?
— Боишься, что наша звёздочка увидит, как я буду тебя пороть? Не беспокойся, он ещё слишком маленький, чтобы что-то понимать, — спокойно ответил Глорфиндел и, тяжело вздохнув, добавил:
— Я отнесу его к няне. Она присмотрит за ним, пока мы будем у Элронда.
Леголас кивнул. Он был благодарен своему лорду за эту небольшую милость. Их сынишка был слишком мал, чтобы запомнить такие вещи или понять, что его отец делал с тем, кто подарил ему жизнь, и всё же… Сама мысль о том, что сын станет невольным свидетелем его позора, была для него невыносима. На мгновение замешкавшись, Синда с тяжёлым вздохом отдал Гилриона Глорфинделу. Он ненавидел оставлять своего крошку няньке. Это напоминало ему о его собственном безрадостном детстве, и он не хотел, чтобы его мальчик узнал то, с чем Леголас смирился ещё в младенчестве: что он был обузой для своих родных.
— Не волнуйся, roch-neth. Я скажу ей, чтобы она немедленно вернула этого крикуна тебе, если он проголодается или соскучится.
— Да, спасибо, мой лорд, — тяжело вздохнул Леголас, не сводя глаз с младенца, которого Глорфиндел уносил прочь от его папаши-наседки.
— Я вернусь через минуту. Жди меня в спальне на кровати. И когда я вернусь, этих тряпок на тебе быть не должно, — кинул Глорфиндел через плечо. Леголас сделал глубокий вдох и поплёлся в спальню.
«Глорфиндел вроде бы не выглядит очень уж злым, скорее наоборот. В купальнях он даже казался весёлым. Может быть, всё-таки пронесёт, и он не станет слишком сильно меня наказывать…» — вздохнул юноша, обречённо плюхнувшись на кровать.
Стягивая с себя халат, Леголас не сомневался в том, что наказание его лорда будет иметь лишь одну цель — унизить его и ещё раз напомнить о том, о чём он не забывал ни на секунду — что он всего лишь бездушная кукла и шлюха для своего лорда. Пустое место. Ничего больше.
Комментарий к Глава 7. Стихи и проза roch-neth = жеребёнок
====== Глава 8. Хозяин и его собственность ======
