Такими и застал их король. Хохочущую молоденькую горничную, с волос которой на плечи и передник осыпались лепестки, и свою несостоявшуюся принцессу – ее выражение лица оставалось умиротворенно-спокойным еще несколько секунд, прежде чем в глазах женщины вновь плеснулось непримиримое отчуждение. Заметив перемену настроения хозяйки, девочка тоже напряглась, стряхнула на пол белые лепестки и спрыгнула с подоконника. Лангвидэр жестом подозвала ее к себе, вложила в карман передника свернутый лист и коротким кивком указала на дверь. Служанка молча скрылась в соседней комнате. Почему-то Эволдо был уверен, что маленькая паршивка будет подслушивать, но это короля не волновало. После столкновения с министрами в тронном зале, закончившегося несколькими арестами, парой десятков раненых и взрывом недовольства со стороны Ферсаха Або’Кенейя и всего его многочисленного рода, эвийскому правителю просто необходимо было на что-то отвлечься.

- Прекрасный цветок моего сада, - Эволдо подошел ближе, взял руки женщины в свои, поднес к губам. Лангвидэр не пошевелилась, не стала встречаться с ним взглядом – безразлично опустила веки. Не кокетство, излюбленный жест эвийских красавиц, - тенями густых ресниц она скрывает холодную, непримиримую ненависть к чужакам, оторвавшим ее от родины. – У меня есть для вас небольшой подарок.

Она не понимает – спокойная, недосягаемая, никто в королевском дворце не видел ее слёз. Ее не волнует прибрежное королевство. Эволдо, оставив безуспешные попытки добиться хотя бы слабой заинтересованности с ее стороны, повелительно щелкнул пальцами. Двери медленно отворились из коридора, и на пороге возникло невероятное существо. Телом и головой ему служили два блестящих медных шара, скрепленных друг на друге. К шару-туловищу шарнирами крепились руки и ноги, голову украшала медная же шляпа и большие медные усы. Нанда, подсматривавшая в замочную скважину, тихо пискнула и едва не упала в обморок.

Лангвидэр склонила голову к плечу, оценивающе разглядывая диковинное создание. Король посчитал это интересом с ее стороны и удовлетворенно улыбнулся.

- Это Тик-Ток, механический человек, дорогая. Он может думать, двигаться и говорить, как обычные люди, с той лишь разницей, что он не живой и никогда им не был.

Не понимая ни слова из королевской речи, женщина лишь пожала плечами. Нанда, не сдержавшись и даже не боясь навлечь на себя гнев Его величества, взъерошенным цыпленком влетела в комнату и кинулась защищать госпожу. Лангвидэр едва успела схватить ее за локоть. Механический человек сделал несколько шагов вперед.

- Я – Тик-Ток – изобретение – Смита – и – Тинкера – на – фабрике – Смита – и – Тинкера – в – Эвне, - отчеканил он и вытянул руки по швам. – Создан – по – приказу – Его – величества – короля – Эволдо.

- Я думаю, эта милая безделушка вас развлечет, - усмехнулся король, пытаясь поймать хоть малейшее изменение выражения лица своей несостоявшейся родственницы. Тик-Ток был первым, опытным образцом величайших изобретателей в столице, где о возможности создания механических людей раньше даже не заговаривали. При дворе диковина неминуемо вызвала бы шквал интереса. Эволдо не планировал так скоро дарить Лангвидэр разумное изобретение, однако после событий утра ощущал почти физическую потребность в положительных эмоциях.

Лангвидэр молча переводила взгляд с короля на механическое создание, ее пальцы по-прежнему сжимались на руке маленькой служанки. Та, похоже, и вовсе боялась дышать. Немую сцену прервал робкий стук в дверь, и в комнату сунулась одна из камеристок королевы. Эволдо, уже догадываясь, зачем прислуга жены осмеливается тревожить его в столь неподходящий момент, раздраженно скривился.

- Государь… Ее величество просит позволения увидеть вас, - негромко, но твердо произнесла девушка и присела в глубоком реверансе. Эволдо поднял взгляд к потолку, словно призывая небеса в свидетели, затем вновь взял Лангвидэр за руки.

- Я должен ненадолго покинуть вас, дорогая, - король встретился с ней взглядом, но не увидел в нем ничего, кроме полного безразличия ко всем его попыткам пробудить в ней ответное чувство. Загвоздка была именно в ее реакции: Лангвидэр должна отдаться ему добровольно. Король не сомневался в успехе, это был лишь вопрос времени, но пока чужеземка оставалась глуха к его стараниям. Мысленно проклянув супругу, он отпустил тонкие прохладные пальцы Лангвидэр и удалился. Нанда шумно выдохнула.

Чужеземка молча встала с кресла и подошла к открытому окну. Здесь, в Эвне, где никто не понимал ее родного языка, она целыми днями не произносила ни слова – с Нандой объяснялась жестами, всех прочих игнорировала. Служанке оставалось только догадываться, что творится в душе женщины, глаза которой, оставаясь сухими, словно горели этой безмолвной ненавистью. И потому неожиданно и резко прозвучал голос Лангвидэр коротким непонятным приказом. Нанда вздрогнула: госпожа чем-то недовольна. Посреди комнаты застыло медное изобретение эвийских умельцев.

Неожиданно медные губы механического человека задвигались.

- Она – просит – убрать – железный – мусор – позволю – заметить – что – я – сделан – из – меди – а – не – из – железа.

Нанда ахнула и едва ли не с суеверным ужасом воззрилась на сверкающее изобретение. Тик-Ток повернул в ее сторону круглую голову, и девушка, пискнув, юркнула за кресло. Лангвидэр, стоя к ним спиной, задумчиво покачивала пальцами ветку магнолии.

- Ты понимаешь госпожу? – неуверенно переспросила Нанда, круглыми от удивления глазами уставившись на механического человека. Тот, все так же держа руки по швам, принялся расхаживать по комнате.

- Я – машина – во – мне – заложена – функция – понимания – всех – языков – на - которых – говорит – хоть – один – житель – континента – и – островов – океана – Нонестика – включая – языки – Пого – Конжо – и – диалект – земли – Вообще-Нигде, - пояснил Тик-Ток. Его речь, как и подобает неживому существу, не содержала и намека на интонации, и Нанде приходилось внимательно слушать, чтобы не терять смысл.

- А на каком языке она говорит? – решив, по-видимому, что диковинное изобретение не намерено причинить вред госпоже Лангвидэр, Нанда сменила гнев на милость и вышла из-за кресла. Она еще не до конца осознала все преимущества внезапного переводчика, но возможность наконец понимать речь чужеземки заставляла сердце девушки взволнованно трепетать.

- Саламандров – архипелаг – на – северо-западе – океана – Нонестика – неделя – пути – от – Пингарэ – там – говорят – на – этом – языке.

Нанда пораженно кивнула и обошла вокруг механического человека. Тот остановился, позволяя девушке себя рассмотреть, и даже не обратил внимания, когда она пробежалась пальцами по гладкой поверхности его медного тела. Затем Тик-Ток повернул голову в сторону Лангвидэр и произнес короткую фразу. Судя по тому, как вздрогнула, случайно оборвав цветок, женщина, она поняла.

- Что ты сказал? – полюбопытствовала Нанда.

- Я – поздоровался.

Лангвидэр обернулась, щеки ее пылали. Нервно стискивая пальцами тяжелое ожерелье, она разразилась было длинной тирадой, однако внезапно остановилась на полуслове и, безнадежно махнув рукой, вновь отвернулась, заговорила уже тише.

- Она – очень – непоследовательно – говорит – я – понимаю – все – но – не – вижу – логики.

Нанда, однако, каким-то шестым чувством догадалась и сама. Получив неожиданного собеседника, Лангвидэр выпалила все, что думает об этой стране и ее правителе, и, понимая, что от ее слов ничего не изменится, резко осеклась. А потом уткнулась лицом в ладони, и плечи ее задрожали. Мигом забыв про рассуждения механического человека, Нанда бросилась к госпоже, успокаивающе обняла, лопоча какую-то бессвязную чушь.

Видя, как скатываются слезы с ладоней по голым рукам госпожи, девушка и сама разревелась в голос. Здесь, в уединенном крыле королевского дворца, никого не волновали ни мятежи могущественной аристократии, ни внесение изменений в династические книги, ни уж тем более отношения Эволдо с его женой, - словно все это было где-то далеко, на другом конце континента. Механический человек, про которого как-то незаметно забыли, вновь принялся расхаживать по комнате, бормоча себе под нос историю своего создания. Сам того не зная, Тик-Ток стал первой вещью, пригодившейся будущей принцессе Лангвидэр на ее новой родине.