"Волга" свернула на Варварку и вскоре остановилась у здания Комитета. – До 13 часов, Виктор, ты свободен, – сказал Курганов. выходя из машины, – в 14 часов я должен быть в Совете федерации.

Секретарь вошла в кабинет и остановилась у входа. "Кажется, понятие "время" она освоила", – отметил про себя Курганов, бегло взглянув на напольные часы в кабинете. Те показывали точно 9-00. "Ирина, вот список абонентов, с которыми меня надо соединить до 9-50. На 10-00 вызвать начальника Управления федерального имущества. В 13-15 я выезжаю в Совет федерации. По окончании заседания – возвращаюсь в кабинет, как бы поздно это ни было. Наконец, как обычно, всё то, что сотрудникам подчинённых мне Управлений необходимо, по их мнению, отправить, сообщить или запросить, должно быть у меня на столе независимо от важности содержания, срочности вопроса и статуса получателя. К началу завтрашнего рабочего дня по каждому из этих документов решение будет принято".

…Курганов не был ни сторонником, ни любителем "ручного управления". Это не было его стилем. Однако при каждом новом назначении он начинал именно с него. Такой метод позволял Курганову быстро понять особенности новой работы, уровень квалификации его подчинённых и оградить себя как руководителя от последствий нарушения ими действующего законодательства или превышения должностных полномочий независимо от того, чем они были вызваны: профессиональной неграмотностью или личной заинтересованностью. Безусловно, был и негатив. Одни рассматривали это как недоверие к себе, другие – как глупость. Не обходилось и без нелепостей. Назначенный губернатором, Курганов потребовал, чтобы все ежедневно приходящие в администрацию письма от жителей области в конце каждого рабочего дня были у него на столе. Намерения были благими: исключить формальный, бюрократический подход к нуждам и проблемам людей. Для этого о них надо знать из первоисточников, а не из докладов глав районов или директоров департаментов. Однако после трёх-четырёх бессонных ночей, проведённых за разбором этих писем, он понял, что в данном случае это не выход и необходимо искать другие методы достижения той же цели.

Но при всех издержках "ручное управление" на первых этапах работы Курганов считал правильным и объективно необходимым. Это подтверждалось практикой и всем его профессиональным и управленческим опытом. Таким образом он получал очень важную для себя информацию, которую использовал в дальнейшем при принятии кадровых решений и формировании стиля управления. Более того. В известной степени "ручное управление", по мнению Курганова, вообще носит универсальный характер и применимо как метод в любой социально-экономической системе и на любом уровне управления. Главное здесь – вовремя запустить процесс делегирования полномочий и расширения самостоятельности. С "ручного управления" можно и нужно начинать, но необходимо и вовремя останавливаться. Управление должно строиться на профессионализме, доверии и честности…

С такими взглядами и убеждениями Курганов начал свою работу и в Госкомимуществе. За прошедший период он ознакомился с характером, спецификой и особенностями работы Комитета настолько, чтобы попытаться понять сейчас, чем руководствовались те, кто подписывали все эти документы, принимали по ним решения и утверждали их.

"Вот с него и начнём", – сказал себе Курганов, глядя на входящего в кабинет Царева – начальника Управления федерального имущества.

– Присаживайтесь, Андрей Владимирович! – Курганов показал налево в сторону длинного стола заседаний и сам перешёл туда же.

До сих пор он встречался с Царёвым лишь эпизодически, 2—3 раза, по каким-то очень оперативным и частным вопросам. Сейчас Курганов имел возможность присмотреться к нему более обстоятельно. Выше среднего роста, в хорошо сидящем дорогом костюме, Царёв был спокоен и уверен в себе. Аккуратная причёска умело скрывала начинающуюся лысину. Хорошо подобранный галстук и "паркер" в нагрудном кармане приятно гармонировали с цветом костюма. Твёрдый взгляд, никакой суеты и нервозности. "Ну что ж, по крайней мере, в воле и выдержке ему не откажешь, хотя и догадывается, зачем вызван", – отметил про себя Курганов.

– Андрей Владимирович, перед вами на столе комплекты документов, подобранные по определённым критериям. Вот, например, договора аренды, заключенные Госкомимуществом с коммерческими структурами в зданиях, предназначенных для размещения федеральных органов власти и управления согласно указу Президента РФ.

А здесь, – Курганов показал рукой на толстую пачку договоров, – факты, свидетельствующее о том, что арендаторы, с которыми Госкомимущество заключило договора аренды, сдают эти площади в субаренду без согласования с нами и эта арендная плата до госбюджета не доходит.

Особый интерес, Андрей Владимирович, представляют действия многих наших министерств и ведомств. Получив в оперативное управление здания для выполнения возложенных на них обязанностей, они размещают на закреплённых за ними территориях сторонние организации. В этих папках можно найти и Министерство охраны окружающей среды, и Комитет Российской Федерации по торговле, и Министерство социальной защиты и многие другие. Очевидно, что эти размещения осуществляются не бесплатно, но платежи эти уходят не в федеральный бюджет, а в чьи-то заинтересованные руки.

Далее – документы, подтверждающие нарушения законодательства о приватизации федеральной собственности и о неправомерной сдаче в аренду федерального имущества.

Вот там, справа от вас, в отдельное досье сведена информация о юридических лицах (в т. ч. коммерческих организациях), владеющих федеральными объектами без необходимых на то оснований. Далее – неплатежи в бюджет, нарушения федеральных законов, платежи не в бюджет и невыполнение указов президента. Всё перед вами на столе. Можете ознакомиться.

Курганов закончил, молча прошёл на своё место и сел. Молчал и Царёв.

– Зачем мне нужно со всем этим знакомиться? Это что – следствие, а я – на допросе?

– Зачем?? Как минимум, чтобы убедиться в достоверности моей информации. Вот, например, договора, подписанные вами. А вот данные самих, с позволения сказать, "арендодателей" о том, как они используют выделенные вами площади: так в зданиях Министерства сельского хозяйства из выделенных ему 27287 квадратных метрах полезной площади аппаратом министерства занято 15600 квадратных метра, т.е. что-то около 57 процентов. Остальная часть федеральных площадей занята сторонними организациями. Кому и сколько они платят, Царёв? Комитет по торговле пошёл ещё дальше! Аппарат этого комитета из 14104 квадратных метров, выделенной ему площади в здании по улице Мясницкой, дом 47, занял лишь 2962 квадратных метра, т.е. чуть более 20 процентов. На чей карман работают остальные 80 процентов, Царёв?!

А вот Международный фонд российско-эллинского духовного единства получил по договору аренды с Комитетом сроком на 25(!) лет помещения общей площадью свыше 3700 квадратных метров по адресу: улице Вильгельма Пика, дом 4, корпус 2 и самостоятельно разместил там порядка десяти коммерческих организаций от "Офицерского банка" до фирмы "Интервладлес". Кому, Царёв, идут платежи за это "духовное единство"? Дальше продолжать?

– Как Вам будет угодно.

– Да, мне будет угодно! Мне будет очень угодно, чтобы вы вспомнили все эти решения, все этапы их подготовки, все договорённости и условия их реализации и оценили весь масштаб и размах вашей деятельности.

– Я помню и знаю их все. Что вас ещё интересует?

– Хорошо. Это действительно не следствие и не допрос. Это – оценка вашей деятельности и перспектив нашей совместной работы.

– Разве такая перспектива существует?

– Да, она зависит от ваших ответов на мои вопросы. Итак, кому, когда и сколько платили вы и вам по каждому из этих эпизодов?