Пора бы уже и за работу браться. Вон, как раз, на дереве голубь присел. Привычно взяв под контроль птичку, я взмахнул крыльями и полетел вглубь территории Роя. А Геккон, похоже, не зря всполошился. То, что я увидел сверху, мне категорически не понравилось. Сил к границе стянуто немеряно. Первая линия: подчинённые и мурки в засаде, потом ГР-2 и ГР-8. Третья линия, это триеры, мамонты и тирэксы. И посреди всего этого великолепия, то там, то здесь, отдыхали колонии нано. С первого взгляда, обычное оборонительное построение. Это, если не учитывать, что с Роем последний год мы не были в состоянии войны, и не знать, что в таком построении Рой, не только защищает свои границы, но ещё и атакует.

Первыми обычно в бой идут подчинённые при поддержке юрких и быстрых мурок, потом по вскрытым огневым точкам включаются двойки и восьмёрки, а довершают разгром тяжёлые боевые роботы. Это, что, вторжение планируется? Что-то не хочется мне опять под землю лезть. Только, ведь, нормальными людьми себя почувствовали. Над головой прошла большая тень, на мгновение, закрыв собой солнце. Я глянул наверх и чуть не забыл, как надо махать крыльями. В небе заходила на вираж двойка охотников. Немаленький такой дрон с размахом крыльев в два метра и крупнокалиберным курсовым пулемётом, в городе гость редкий. Он, больше, за городом. Вольной охотой на деревенских промышляет. Я его в городе только раз видел. В прошлом году, когда мы сервер уничтожали. Так, что же такое происходит, что Рой       даже охотников вызвал, которым в городе неуютно?

От размышлений отвлекли дымы где-то во дворах. Я поспешил туда и уселся на перила балкона. Костры. А вокруг них – наёмники. Ого, сколько человек Рой за год успел завербовать! Мы, ведь, в прошлом году, почти всех уничтожили. А тут, роты три точно наберётся. В этом дворе, да и в соседних тоже. Сидят, о чём-то переговариваются между собой. И как нам хоть одного умыкнуть? Они, видать, не собираются на ничейную землю выходить. А через такую силищу на границе нам тоже ход заказан. Не пройти. Я вернулся к границе и полетел вдоль неё. Ну, точно. Ни одного слабого места, ни одной лазейки. Неужели придётся назад ни с чем возвращаться?

– У меня ни одной стоящей мысли, – заявил я напарнику после того, как рассказал об увиденном.

– Да уж, – покачал головой Олаф. – Факт тревожный. Если они всей       своей мощью навалятся на нас, нам район не удержать. Ты схему зарисуй в блокноте, а я пока подумаю.

– Подумай, – согласился я и, раскрыв блокнот, стал набрасывать на листке кроки, разбавляя их условными обозначениями.

Язык нужен, хоть плачь. Судя по расположению сил Роя, до наёмников мы не дотянемся, это точно. А, вот курьера как-то можно было перехватить. За то время, что мы здесь сидим, раза три этот шустрый робот пробегал. Только вот как? В более комфортных условиях его спеленать почти невозможно. А на глазах у мурок – и подавно. В решето превратят раньше, чем мы к курьеру приблизимся.

– Есть идея, – наконец подал голос швед. – Пойдём туда.

В этом месте граница изгибалась под острым углом, этаким языком вдаваясь на территорию Роя. Место действительно удачное, и хорошо, что Олаф вовремя вспомнил об этом участке. Будем надеяться, что какой-нибудь курьер захочет срезать и, вместо того, чтобы огибать по линии границы, пойдёт напрямик. Уж мы тут его постараемся принять. Мы засели в подвале полуразрушенной пятиэтажки и принялись ждать. Сидели уже полдня, но движение на этом участке не было никакого. Я всё чаще с сомнением поглядывал на Олафа, невозмутимо полирующего свой клинок. За всё время он прерывался от ухода за клинком только два раза. И только для того, чтобы съесть луковицу. Любитель, понимаете ли, вот так, как яблоко, с солью. Макнёт и грызёт. Только хруст стоит.

– Тебе не кажется, что мы зря здесь сидим? – наконец, не выдержал я.

– Нет. Просто нужно немного терпения.

– А как, кстати, ты его собрался ловить?

– Есть мысли. Увидишь. Тихо!

– Что?

– Тихо, говорю!

Я притих и только сейчас услышал тонкий зудящий звук. Такой издают курьеры или суслики. Одно – желательно, второе – наоборот. Я затаился у окна, а Олаф бросился к выходу из подвала, на ходу вытаскивая из ранца что-то блестящее. Мимо окна проезжал курьер. Я побежал вслед за напарником и как раз застал тот момент, когда швед бросал под колёса робота моток тонкой сталистой проволоки. Проволока тут же намоталась на ступицы колёс, курьер задёргался и встал, как вкопанный. Ну, скандинав! Ну, викинг. То-то он задумчивый перед выходом ходил! Это же надо, вспомнить о том, как первый курьер запутался в кустарнике, и придумать, как искусственно смоделировать подобную ситуацию!

Пока я восхищался находчивостью Олафа, напарник вытащил мультитул и, заклинив клинком башенку, откинул капот и принялся откручивать винты, удерживающие крышку процессора. Естественно, целого курьера никто тащить с собой не собирался. Достаточно было жёсткого диска и навигатора. Тирэкс выскочил из-за угла неожиданно и с ходу взял нас на прицел. Сразу стало неуютно. Да и как можно наслаждаться комфортом, когда мир сузился до размеров жерла восьмидесяти пяти миллиметрового орудия? Мы с Олафом попытались нырнуть назад в подвал и упёрлись в двух ГР-8, так же нацеливших на нас стволы своих пушек.

Влипли. Теперь, всё. Сходили за языком, называется. Но, почему они не стреляют? Обычно, роботы открывают огонь сразу, не раздумывая. А тут встали и держат на прицеле. А у меня холодный пот ручейком между лопатками.

– Разрешите вам напомнить, что своими действиями вы нарушили подпункт А, пункта двадцать восемь главы три протокола о ненападении и взаимном сосуществовании, – раздался ровный механический голос откуда-то сбоку.

Мы повернулись и увидели обычного подчинённого, выходящего из-за тирэкса. Понятно. Рой решил с нами предварительно поговорить. Что ж, поговорить мы не против. Глядишь, за это время и придумаем, как выкрутиться из этой щекотливой ситуации.

– А не кажется ли многоуважаемому Рою, что это он нарушил протокол? – как можно учтивее вступил я в разговор. – Смею заметить, что данный курьер находится на нашей территории, и заехал он сюда сам, без какого-то либо принуждения с нашей стороны. За что и был задержан.

– Задержать его ваше право. Но после этого вы должны были оповестить нас о нарушении границ и разбираться на месте, а не влезать в конструкцию.

– Любой нарушитель должен быть передан следственным органам и допрошен. Так как тащить робота весом в восемьсот килограмм не представлялось возможным, мы решили представить следственным органам его процессор. Тем более, что строение любой машины предполагает возможность непосредственного общения с мозгом, то бишь, с процессором, без участия шасси и прочив элементов.

– Ну, и заодно решили прихватить навигатор?

– Навигатор – на всякий случай, – ответил я, наблюдая, как Олаф, стыдливо спрятал только недавно извлечённый прибор себе за спину.

– Если бы я обладал чувством юмора, я бы, наверное, сейчас рассмеялся, – всё так же безэмоционально проговорил подчинённый. – Думаю, что мне стоит пройти с вами, чтобы разрешить с вашим руководством некоторые недоразумения. Оставьте курьера в покое. Всю необходимую информацию я дам сам.

Ну как тут не уступить такой вежливой просьбе? Тем более, что она подкреплена тремя орудийными стволами. Олаф бросил навигатор на капот курьера и выпрямился, вытирая тряпкой руки.

– Тогда пошли, – предложил я, внутренне содрогаясь.

Во-первых, мне ещё ни разу не приходилось вот так прогуливаться по улицам города в компании с подчинённым. А во-вторых, я не знал, как к этому отнесётся наше руководство. Вот четвертуют нас при всём скоплении народа на главной площади за самоуправство. И не поспоришь. Где это видано, в штаб подчинённого приводить? Нас совсем не за ним посылали. Хотя, начальство у нас не такое жестокое, но всё равно, от выволочек приятного мало будет.