- Я пойду с тобой, моя Жюли, - заявил князь.

- Я уверена, что ты хотел бы остаться, к тому же здесь ты встретил своих знакомых, которых давно не видел. Дмитрий, поезжай без меня, я настаиваю, - продолжала Жюли.

Романов действительно заметил на вечере пару своих знакомых и проболтал с ними почти весь ужин.

- Моя Жюли, ты обещаешь мне, что все будет хорошо и с тобой ничего не случиться в мое отсутствие?

- Обещаю. – Оставив поцелуй на губах князя, девушка поднялась к себе в номер.

А собравшиеся люди готовые прокатиться по ночному Биаррицу, укатили в маленькое путешествие.

На следующий день Жюли и Дмитрий собирали вещи, когда в их двери постучали.

- Я открою! – воскликнул Романов.

На пороге он увидел Элизу и Одри Эмери.

- Князь, вы как раз нам были нужны, - улыбаясь и выдвигая вперед Одри, сказала девушка. – Мадам Эмери хочет навестить свою бабушку, живущую в Париже. Если вам будет удобно, не могли бы вы ее подвезти?

-Дмитрий, кто там? – спросила Жюли, подойдя к дверям и видя мадам Стилл с мадам Эмери. В руках она держала пару своих платьев, которые еще не успела положить в чемодан.

- Жюли, мадам Стилл попросила, чтобы мы попутно захватили с собою мадам Эмери, ей как раз нужно в Париж, – пояснил Дмитрий.

Осмотрев с ног до головы Одри и немного потянув с ответом, занервничав, Жюли промолвила:

- Хорошо, мы отвезем ее.

- Не стоит мадам еще и со мной возиться, - улыбаясь, сказала Одри. – Элиза просто шутила! Ну, право же, я сама без проблем приеду через несколько дней в Париж.

- И все – таки, - продолжала упорно Элиза, добиваясь своей цели, - лучше, когда рядом с тобой будут надежные люди.

- Мы отвезем вас, мадам Эмери, - повторила Жюли и направилась обратно вглубь комнаты.

Вернувшись в Париж, Жюли все сильнее ощущала, что ребенок вот – вот должен появиться. Она все чаще гуляла по городу, и однажды завернув за угол улицы Риволи, увидела Одри Эмери: та не спеша шла вдоль высокой кирпичной стены по тротуару. Завидев танцовщицу, фотомодель сконфузилась и застеснялась, но не подала виду.

- Здравствуйте мадам, - сказала Одри. Ее голос был очень красивым и мелодичным.

- Здравствуйте, мадам Эмери.

- Я навещала свою бабушку, мадам. Вы знаете, ей в последнее время очень плохо. Мучают головные боли. А у вас остался здесь кто-то из родных?

- Так вы ухаживаете здесь за бабушкой? Нет, мадам. Все мои родственники, к сожалению, умерли еще давно.

- Да, мадам. Она у меня единственная кто предпочитает Париж, а не Америку. Говорит, что здесь ей нравится больше, чем там. Ну, а я навещаю ее.

Разговорившись с Одри, Д’Эпинье сделала вывод, что мадам Эмери очень сострадательная, добрая и веселая девушка. Помимо всего прочего она любила маленьких собачек и рассказывала о них Жюли с незабываемым восторгом. Однако, несмотря на это Одри вела себя с ней как – то робко и боязливо, словно чего – то опасалась.

Несколько месяцев спустя Жюли прогулявшись по вечернему Парижу с сыном Дмитрием, возвратилась домой. Солнце уже зашло. Дмитрий Павлович уехав днем на переговоры с итальянскими партнерами, должен был вернуться еще не скоро, а проголодавшись, Жюли с сыном хотела подкрепиться и отдохнуть, почитав книжку.

Посадив сына за игру, девушка поднялась на второй этаж дома, где располагалась вторая кухня. И раскрыв двери, она обомлела: весь стол был уставлен блюдами и дорогими спиртными напитками, а за столом сидел Дмитрий с Одри Эмери. Жадно целуя ее и наклоняясь к ней как можно ближе, он обхватил талию девушки и, прижимая к себе, снимал платье, а она, упираясь на его плечи, гладила по волосам, касаясь губами его шеи и лица.

Увидев Жюли и обернувшись к ней, они застыли. Девушка поняв, что только что она увидела, схватилась за живот.

- О боже, боже! Боже! Значит, пока я вынашиваю твоего ребенка, ты развлекаешься с ней? - подойдя к столу, она стала смахивать руками все блюда и бутылки.

- Жюли, дорогая, успокойся! – Дмитрий встал со стула и постарался успокоить взбунтовавшуюся Д’Эпинье но та, вырываясь, продолжала сметать все на своем пути.

Быстрыми движениями Одри надевала платье и, схватив кое – как сумку, она попыталась выбежать из кухни, но Жюли преградив ей путь, вцепилась в нее мертвой хваткой и, завидев бокал недопитого шампанского, она плеснула его в лицо Эмери, продолжая держать ее обеими руками.

- Жюли, что ты делаешь! Перестань! – вырвав из рук танцовщицы Одри, Дмитрий выпустил ее из кухни.

- Что ты наделал! Как ты так мог! – закричала Жюли и стала бить князя по груди. – Я ненавижу тебя, ненавижу! Что ты наделал! Это ты во всем виноват! Ты!

Князь, пытаясь успокоить ее, держал девушку за руки. И рыдая, измотавшись, она обессилено присела на пол.

- Жюли, прошу, успокойся и когда ты успокоишься, мы поговорим, - присев на корточки, сказал Дмитрий. – А сейчас вставай, я не хочу, чтобы ты сидела на полу.

Но Жюли грубо отталкивая князя, словно фурия, прогремела:

- Не трогай меня, я сама! Сама дойду! Сама!

И спустившись вниз, не обращая внимания на маленького Дмитрия, Жюли дошла до кровати. Упав на нее, она разрыдалась еще больше. Романов притаившись за дверью, слушал громкий плач девушки, как вдруг, Дмитрий услышал голос сына:

- Папа, почему мама плачет? Я хочу кушать, когда мы сядем за стол?

И кивая, князь поплелся за сыном. А через три дня Жюли на этот раз почти без мучений, благополучно родила девочку.

========== ГЛАВА IV ==========

Сентябрь – теплый, солнечный и безветренный стоял уже вторую неделю над Парижем. Горожане, все еще надевая летнюю одежду, неустанно носились по городу, решая свои дела. И только в доме на улице Сент-Оноре было спокойно.

Выдалось погожее утро. Жюли лежа в кровати уже несколько минут с открытыми глазами, смотрела на распахнутое окно. Птицы, перелетая с ветки на ветку, чирикали, а солнце не спеша поднималось вверх. Перевернувшись на другой бок, а затем, встав с постели, девушка направилась к колыбельке, стоявшей напротив кровати. В ней мирно спала маленькая Мелани. При виде ребенка Жюли улыбнулась: Мелани - маленькая, светловолосая, с розовыми щечками и светло – голубыми глазами посапывала и, нагнувшись к ребенку, Жюли поцеловала его. От прикосновения матери младенец проснулся. Взяв на руки дочь, Жюли стала ее укачивать, покрывая маленькое личико поцелуями.

- Госпожа, - в дверь постучала Мари. - Госпожа, Дмитрий и сын ждут вас на кухне за завтраком. Госпожа, князь попросил, чтобы вы поспешили.

- Я приду, как только укачаю Мелани, - моментально бросила Жюли и положила обратно ребенка в кровать, почти укачав его.

Накинув домашнее платье и сделав наскоро прическу в полном молчании, Жюли сошла вниз. На кухне ее действительно ждал Романов и маленький Дмитрий. При виде Жюли князь указал девушке на стул, а также приказал служанке принести завтрак для госпожи.

Сев за стол танцовщица продолжала хранить молчание. Князь тоже молчал, лишь изредка их сын задавал какие – то вопросы, на которые приходилось отвечать. После той сцены увиденной Жюли, отношения между девушкой и князем стали холодными. Они не разговаривали как раньше, избегали друг друга, и жить становилось все невыносимее и труднее. Казалось, они два совершенно разных человека которых объединяет лишь совместный быт, проживание в доме и маленький Дмитрий. Но даже их сын не мог повлиять на это. Дмитрий Павлович так и не поговорил с Жюли ведь он боялся, что может случиться что – то с ребенком, и до того времени пока Жюли не родила, ничего не обсуждал с девушкой, хоть и обещал. Но он не понимал, что от его молчания Жюли становилось только хуже.

Она прокручивала у себя в голове множество сценариев и вариантов, но до сих пор не могла уяснить: что же это было? Мимолетное увлечение молодой миллионершей, или же что – то более глубокое? Если это второй вариант, то почему он до сих пор здесь, с ней? Сидит прямо перед ней и смотрит ей в глаза. Может, ему просто жаль ее и детей? «Но мне не нужна жалость!» - проговорила про себя девушка. И резко встав со стола, она собралась подняться наверх, как раздался голос Дмитрия: