Я поднял руку и провёл ладонью по подбородку, вновь, наткнувшись на щетину, и с раздражением отнял её от лица. Рядом со мной тускло мерцал висп Давета, а сам он едва слышно прошептал:
– Что будем делать? Перебить их будет непросто…
– Только честной сталью, – я недобро улыбнулся, отпустил разведчика в Тень и повернулся к голему. – Шейла, как быстро ты можешь бегать?
– Медленнее тебя, – тихо фыркнула бывшая гномка. – Но быстрее большинства… До ворот добегу за пару десятков секунд.
Я мысленно хмыкнул, бросив взгляд на тропу, что через сотню метров упиралась в этот элемент экстерьера любого церковного комплекса.
– Чудно… Когда почувствуешь, что я ударил магией, подопри двери, – я повернул голову к Морриган и кивнул ей на короткий подъём. – Морриган, можешь после моих чар впустить вьюгу внутрь? Именно после!
– Только подойдя поближе, – отрицательно качнула головой ведьма, неторопливо идя наверх.
– Давет, от тебя мне нужна буря… Тоже внутри.
Бывший вор кивнул и устремился вдогонку за Морриган.
– Стэн, на тебе окна – ни к чему, чтобы эти крысы сбежали через них, – едва я успел закончить говорить, как огромный кунари кивнул и легко крутнул меч в руках, разгоняя кровь по начавшим замерзать рукам.
Я быстро поднялся к окнам и, не потревожив ни снега за порогом ворот, ни мёртвую траву в дворике, и найдя глазами соратников, легко кивнул. Руки скользнули вперёд, удалились от груди на добрые два десятка сантиметров… Стоп. Сила хлынула из ладоней, формируя комбинацию двух сложнейших заклинаний школы Энтропии: массовый паралич и облако смерти.
Комбинированные заклятия почти никогда не применяются в бою – в отличие от комбинаций заклинаний – из-за того, что они требуют массу времени на подготовку. Хоть сколько-то способный чародей может за секунду-другую сплести облако смерти или массовый паралич, но вместе – не менее пяти секунд. Кто же позволит магу столько времени пребывать в виде статуи? И издалека ударить можно только чем-то вроде огненного шара – правило убывания Силы на квадрат расстояния при применении неизолированных чар с прямой подпиткой никто не отменял.
Магический конструкт, невидимый для тех, кто не умеет видеть магию, на секунду замер между моих ладоней, с трудом удерживаемый от распада моей волей – пара тысяч тончайших линий, которые и представить-то не каждый сможет. Секунда любования получившимся шедевром, быстрый пасс кистями – и из молельного зала перестал доноситься тихий рокот разговоров и шум шагов. Рядом вскинула на секунду полыхнувший холодом посох Морриган, Давет выкинул вперёд объятые разрядами руки, словно отталкивая что-то тяжёлое.
В воздухе послышались гулкие удары – Шейла бежала со всех ног, поднимаясь по склону. Десяток секунд – и каменное тело резко затормозило, оставляя борозды содранной земли, и осторожно подпирает дверь. Морриган, Давет и Стэн без лишних слов рассредоточились по двору, готовясь рубить любого, кто попытается сбежать через окна… А чтобы никто не вспомнил про подземный ход, я лихорадочно сплёл площадной вариант потери ориентации – до сих пор непроверенный в реальном бою. Блоки массового паралича, более тонкие и сложные, чем в облаке смерти, расползались с невероятной скоростью и уже через пару секунд наборы блокируемых мышц сместились случайным образом. Пять секунд – и чары паралича коснулись чьего-то сердца, тут же вытянув из меня Силы, как добрый поток огня. Я накинул на сектантов дезориентацию и отменил паралич – всё равно эффективность его здорово упала, а восстановить его сейчас… Не вариант. Вот через полчаса – легко, но не сейчас. Я привалился к стене и тут же отстранился от неё, неприятно ударившись копчиком о землю – ментальная усталость много тяжелее физической.
Невидимость кое-как скрыла меня от чужих глаз и я, опираясь на неведомо когда вынутый посох, отошел к забору, на который тут же тяжело навалился. Мелко трясущаяся рука с трудом дотянулась до маленькой фляжки с настоем эльфийского корня и потянула её на себя. Упрямая ёмкость крепко держалась ремнями, и мне пришлось с минуту воевать с тугой застёжкой. Наконец, она раскрылась, и мне удалось поднести её ко рту, делая глубокий глоток, тут же растёкшийся по телу горячей волной. Другой, третий… Я неторопливо отклонил фляжку назад, вытер губы обратной стороной ладони, потёр переносицу и впервые взглянул на восток, про себя поразившись красоте открывшегося вида: острые, покрытые снежными шапками и ледяной бронёй шпили гор, вздымающиеся из зелёного моря у подножия и тянущиеся в небеса, пронзая редкие облака – и так всюду, куда хватает глаз. Убежище построено действительно в невероятном месте…
До сих пор любопытно, сколько я так простоял…
– Ты как? – непривычно мягко спросила Морриган, положив мне на плечо невесомую ладонь. – Может, побудешь пока здесь?
– Нет, не нужно… – вяло ответил я, убирая фляжку. – Мне уже лучше. Идём.
Посох перекочевал в петлю на спине и мы вошли в разгромленный молельный зал… Очевидно, не так давно выполнявший и роль хранилища «святых» текстов – теперь, после удара молний и вызванного ими огня, они мало что из себя представляли… А вон тот стеллаж кто-то явно пытался сжечь, и весьма успешно.
– «Молот ведьм», все восемнадцать томов, – заметив мой взгляд, сказала Морриган. – Ненавижу это собрание бреда… Точнее, пятый том и ахинею про то, что ведьмы летают на мётлах, носят балахоны с остроконечными шляпами, зависят от всяких травок и корешков, а главное – колдуют палочками, ха! Сколько магической сути можно впихнуть в какую-то щепку? Да не каждой ведьме повезёт найти посох, который сделает её хоть на каплю могущественней! Моей матушке не повезло… Зато мне она сделала очень неплохой.
– Церковь бы инфаркт хватил, узнай они о составляющих его. Или лучше – Его? – я бледно улыбнулся шутке, понятной лишь нам двоим. В самом деле, много ли на свете колдовских инструментов с частицей души Андрасте и маленьким ошмётком Создателя? Или правильнее говорить с куском Думата, кусочками поменьше – от остальных шести богов и совсем маленьким – от одного давно мёртвого магистра?
Морриган недобро рассмеялась, показывая, что совсем не против, если в мире не станет Церкви.
– Нам сюда, – отсмеявшись, ведьма махнула рукой на неаккуратный провал в кладке ниши. – Здесь раньше была потайная дверь, скрытая гобеленом… Но, если долго поливать камень огнём и холодом, да стучать стенобитным големом…
– Вовсе я не стенобитный голем! – возмутилась показавшаяся за поворотом Шейла. – Я просто голем! О, ты вернула нашего мягкого друга… Чудесно. Теперь – мы можем идти дальше?
– О да, не беспокойся, – хмыкнула ведьма.
– Чудесно, – голем отвернулся и мрачно погрохотал по коридору.
– Что это с ней? – шепотом поинтересовался я у Морриган.
– Ей отшибли любимый кристалл на плече, – ухмыльнулась она. – Помнишь то пятно у шкафа? Собственно, оставшиеся от этого человека брызги и заставили меня обратить внимание на заглавия книг.
– Вообще-то, у големов очень острый слух, – в пустоту сказала Шейла, ушедшая вперёд на десяток метров. – И это был не «любимый кристалл», а «полезный кристалл» – он защищал меня… Но этот глупый мешок с мясом ударил по его слабой точке и расколол. Я… Расстроилась.
– Расстроилась, – хмыкнула Морриган.
– Конечно, – важно кивнула Шейла, не оборачиваясь к нам. – Знаешь, как сложно и неприятно заращивать раны?
– Не думала, что ты умеешь… Восстанавливаться, – с натуралистическим интересом протянула ведьма, нехорошо прищурившись.
– Умею, – настороженно ответила что-то уловившая Шейла. – А теперь давай прекратим болтовню – где-то рядом есть враги.
Я бледно улыбнулся, явно чуя, что это всего лишь глубинные охотники – маленькие, дышащие холодом, почти безопасные слепые ящерки, обитающие под землёй и не выдерживающие яркого света – он обжигает их. Питаются рассеянным в воздухе и породе волшебством, но, в принципе, могут и человека цапнуть… В широком смысле – человека. Интересный факт: из всех подземных хищников, только они да порождения тьмы не промышляют каннибализмом.
