– Значит, не хочешь лишних смертей? – я криво усмехнулся и обвёл рукой комнату, залитую кровью из распоротых артерий. – Я же вижу, как тебе это нравится.
– Что?.. Не правда! – возмутилась девушка, старательно давя в глазах искры какого-то безумного веселья. Интересно, она вообще замечает, что у неё руки в крови по локоть – буквально? Очистка кожи и некоторой одежды от крови, а также слабое поле от жидкостей – азы применения внутренней энергии, которые вбиваются буквально в подкорку, и я даже думать не хочу, сколько должно было быть пролито на неё «влаги жизни», что умное подсознание решило перестать переводить на это силы. – Я вовсе не!..
– Тогда почему ударила именно так? – и, не дав времени ответить, продолжил: – Пошли, поможем Морриган.
Мы едва успели вовремя. В конце коридора был полукруглая комната, к которой, видимо, хранилась «отрядная казна» и ночевал главарь с самыми лучшими бойцами. Ведьма пока что огрызалась из-за возведённых магией преград вспышками холода, убившими уже семерых, но ещё восемь старательно выкуривали её из угла, куда она забилась, забрасывая укрытие стрелами и всяким мусором. Глупая тактика, которая провалилась бы… Если бы существование преграды не поддерживалось от сил ведьмы: это только у меня, благодаря «дружбе» с обитателями Тени, скорость восполнения резерва позволяет восстанавливать запас того же Ирвинга, чтоб его демоны сожрали, за считанные минуты и то только после Усмирения, когда я смог брать из мира грёз столько Силы, сколько хочу, не привлекая внимания его обитателей.
Два штыря выпрыгнули из моих рук и вошли в головы лучников, однако повторить успех не удалось: местные явно уже встречались с любителями метать всякую пакость, а потому вполне ловко начали сокращать дистанцию, уворачиваясь от снарядов. Левая рука нырнула за кинжалом, а правая выхватила стилет. Краем глаза я увидел полное добра и всепрощения лицо святой сестры, чуть вздрогнул и понял, что засыпать рядом с таким человеком может быть… Неосмотрительно. Самое странное в том, что нападающие тоже чуть притормозили, опасливо покосившись на милую девушку.
Я провалился в невидимость, заставляя хасиндов осторожничать ещё сильнее, а двоих из них – развернуться спиной к товарищам, в надежде разглядеть меня. Бандит в центре построения, в самых лучших на вид доспехах, явно несущих в себе какие-то чары, как-то хитро закрутил внутреннюю энергию и ударом ноги пустил маленькую волну, развеявшую технику маскировки… Однако его подчинённого это не спасло: с перерезанным горлом жить непросто. Толчок!
Тело завалилось на соседа, обливая его кровью из перерезанных артерий, а третьему прилетел какой-то хитрый финт от скромной монашки, заставляющий его картинно завалиться на спину с недоумением на лице.
Удар щита главаря отправил меня в короткий полёт до стены. Я кое-как успел убрать свою голову с пути его меча, заставляя отливающую алым полосу металла прошить дерево стены. В спину главаря прилетела ледяная хватка – Морриган явно не собиралась отсиживаться в обороне дольше необходимого.
Перекрещенные кинжалы поймали лезвие и отвели в сторону, заставляя меня порадоваться материалу: какая-нибудь сталь давно бы сломалась, а сильвериту всё равно. Как можно незаметнее применённый взрыв разума заставил главаря и ещё двоих его сообщников на секунду замереть. Стилет ударил в грудь главаря, куда-то между шестым и седьмым ребром, с кинжал пробил его горло сбоку. Я толкнул тело на ближайшего, подскочил. Ударил второго «соседа» стилетом в грудь до того, как он понял, что происходит. Отскок…
Стрела ударила в левое предплечье, весьма неприятно впиваясь в тело. Я ответил перегруженной дезориентацией и кое-как обломил стрелу: хасинды всегда наносят на наконечники насечки, затрудняющие изъятие.
Давешний подранок закашлялся и сплюнул кровью. Наконец, техника маскировки сработала и я исчез из восприятия врагов. Левая рука поднялась вверх: на пятна крови невидимость не распространяется, а демонстрировать ведьме владение магией крови… Мне всё ещё не хочется.
Стилет легко вошёл между шестым и седьмым позвонками невредимого хасинда, разрывая спинной мозг, а брошенный телекинезом кинжал пробил шею подранка сбоку. Ещё одна стрела неугомонного лучника по касательной чиркнула по спине. Я вернулся в невидимость и огляделся по сторонам. Лелиана отбивалась от какого-то бугая, неестественно подволакивая ногу, Морриган опустила стену, за которой пряталась, и теперь ловила удары меча на каменный доспех, используя посох как ударный инструмент, с конца которого раз в секунд пять срывались колдовские огни. Собственно, именно благодаря им двухметровый хасинд ещё и не смял хрупкую священницу…
Я как мог быстро двинулся к лучнику и без затей проломил ему череп рукоятью. Стилет упал на пол из разжавшейся руки, а я подхватил лук. Увы, мои навыки не позволяют держать в полёте шесть стрел так, чтобы первая уже пила кровь, а седьмая срывалась с тетивы, да и белке в глаз на слух попасть без магии не смогу, но много ли искусства нужно, чтобы попасть с десятка шагов? А когда от потенциального дружественного огня союзников защищает каменный доспех, проломить который не каждому двуручнику дано?
Первая стрела сорвалась в полёт и ударила противника ведьмы в нижнюю часть спины. Воин с воем отшатнулся от Морриган и на секунду зло обернулся ко мне… Очередной снаряд магии с посоха, против обыкновения, ударил его в голову, заставляя упасть от болевого шока. Когда сила природы выжигает тебе глаза, щёки и кожу головы до черепа – это очень больно.
Бугай впечатал кулак в грудь Лелианы и добавил ей мечом по руке, заставляя ту безжизненно обвиснуть, а девушку – тихонько застонать. Стрела впилась ему в спину напротив сердца, но явно не достала до жизненно важных органов… Каменный кулак ударил его в плечо и откинул в сторону. Следующая стрела пролетела в считанных сантиметрах от поднимающегося варвара. Ведьма чуть побледнела и пустила в него жиденькую молнию… А следующая стрела всё же пробила горло. Воин схватился рукой за шею, но прилетевший с посоха сюрприз поставил точку в его истории.
– Силы есть? – я мрачно спросил чуть пошатывающуюся ведьму, склоняясь над лёгшей на пол Лелианой. Сотрясение, открытый перелом лучевой кости, выбит коленный сустав… – Держи руку. Левую.
Я дождался, когда ведьма опуститься рядом и ухватится за пострадавшую конечность, и вправил сустав. Священница прошипела сквозь зубы что-то матерное на орлесианском, но не закричала.
– Молодец, – я одобрительно улыбнулся, насколько это возможно с учётом моей роли. – Помню, когда себе вправлял сустав в первый раз, так орал… Локоть.
– Я не всегда была послушницей. В Орлее… Не важно, – ответила Лелиана, коснувшись непострадавшей рукой лба. – Угх… А почему сам? Разве в Круге нет целителей?
– Есть, как не быть, – я посмотрел на то, как пальцы Морриган, окутанные бледно-голубым светом, двигались вдоль раны, заставляя кость медленно собираться назад. Очень тонкое заклинание, которое в бою применить… Можно, но эффективность будет невелика. Нужен серьёзный контроль, способность отбрасывать эмоции, игнорировать повреждения тела и концентрировать всё внимание на множестве непростых процессов – собственно, из-за этого такие деликатные чары, как смертельное проклятие, телекинетическое управление оружием и тонко настроенная потеря ориентации не применяется большинством магов в реальном бою. Такого рода концентрация есть лишь у тех, кто прошел ритуал Усмирения, менее известный как бдение. – Просто они не для всех желают… Напрягаться. Например, для личного ученика, такого милого в своей наивности, бесшабашности и простоте, не пожалеют и припарку потратить, и ауру очищения сплести. А для бывшего храмовника, не стремящегося загладить свой «грех» перед «обществом», не пожалеют лишь лириумного клейма.
– То есть ты… – бард заинтересованно подалась вперёд.
– Да, я бывший храмовник и Усмирённый, – я равнодушно ответил ей, сцеживая кровь главаря в склянку. – И нет, ритуал я прошел добровольно.
