Оба воина перевели взгляд на Ларэ.

- Предложение Хайна разумно. К тому же я не могу больше ехать. Мы остановимся и переночуем здесь, остальное можем решить утром.

Ларэ кривил душой лишь самую малость. Держаться в седле было всё более невыносимо с каждой минутой, и он давно уже впивался изломанными ногтями в обескровленные ладони, чтобы не закричать.

Глядя на безвременно постаревшее лицо, Авель видел и понимал его состояние. Он подумал, что даже если бы Ларэ не был намэ, он не смог бы противиться этому слабому голосу.

- Вам помочь? – спросил он, заметив, что Ларэ неловко пытается соскользнуть с лошади, но Дайнэ уже был рядом, и Авель решил оставить их наедине. Он оглядел степь – Вендера нигде не было видно, но отправляться на поиски было глупо. Убийца спешился и принялся обустраивать лагерь.

***

Дайнэ заметил, каким лёгким стало тело намэ, но не подал виду.

Ларэ изменился и остался прежним одновременно. Когда аран-тал отворачивался и слышал голос намэ – это был голос того Ларэ, которого он запомнил, но когда он поворачивался и смотрел на его лицо – он не мог поверить, что перед ним тот человек, которого он любил. Кожа Ларэ стала тонкой и прозрачной, как высохший папирус, она плотно обтягивала широкие скулы, а на лбу, напротив, залегли глубокие морщины. Но самым страшным были глаза. Они оставались такими же огромными и голубыми, чуждыми этому высохшему лицу – и в то же время стали другими, будто внутри них горел светильник, а теперь потух.

- Как вы себя чувствуете? – спросил Дайнэ, усаживая почти неподвижного и лёгкого, как куклу, намэ, спиной к большому булыжнику.

- Спасибо, – бывший аран-тал видел, что Ларэ говорит через силу. - Лучше, чем вчера.

Дайнэ опустился на колени рядом с намэ и заглянул ему в глаза. Ему так много хотелось спросить и ещё больше рассказать… Но он не знал, с чего начать.

- Простите меня, - сказал он. - Я не уберёг вас.

Ларэ сухо рассмеялся. Потом лицо его стало серьёзным.

- Ты всё выполнил?

Дайнэ кивнул. «Но это не помогло», - хотел сказать он и промолчал. Стоило ли упрекать Ларэ в ошибках тридцатилетней давности?

- Скоро мы доберёмся до свободных эдайн, и вы снова станете нашим намэ, - сказал он, надеясь сменить тему.

Ларэ устало прикрыл глаза и откинул голову. Он покачал головой.

- Если бы вы знали, как я искал вас, - продолжил Дайнэ, не замечая этого слабого движения. - Я убил всех энтари, которые стояли на моём пути. Разорил столько замков, что уже не помню всех. Я боялся, что вы умерли… Так боялся, как не боялся ничего в жизни. И если б я мог, я пришёл бы раньше…

Ларэ снова покачал головой, на сей раз он открыл глаза и посмотрел на своего аран-тал:

- Я стал твоей болезнью, Дайнэ, тебе не стоило отдавать мне свою жизнь. Поверь, ты будешь разочарован.

Дайнэ непонимающе улыбнулся:

- Вы - наш намэ. Одно это стоило моей жизни. А кроме… Кроме того…

Он замолчал и отвернулся, пытаясь побороть ком, подступивший к горлу.

- Что я могу сделать для вас? – спросил он, когда совладал с собой. - У нас немного еды, но если вы хотите, я попробую найти дичь. У нас есть вино и хлеб.

Ларэ покачал головой.

- Чуть-чуть вина и хлеба, если можно. Дичи не надо, один из нас уже отправился её искать.

- Один из нас? – Дайнэ сверкнул глазами. - Выродок-энтари.

Ларэ покачал головой.

- Ты совсем не изменился. Эти люди помогают нам. Они заслуживают хотя бы капельки доверия.

- С чего вдруг? Возможно, он сейчас зовёт на помощь своих дружков энтари.

Ларэ вздохнул, в душе умиляясь упрямству своего спутника.

- Хайн был единственным, кто не лгал мне. К тому же, если бы они хотели, отдали бы нас Флавию той же ночью. Ты хороший воин, но неужели ты думаешь, что справился бы с полноправным патрицием? А с ним к тому же, - по лицу Ларэ пробежала тень, - аран-тал… Дайнэ, как это может быть? Он - катар-талах? Ты знаешь его?