— Если все эти люди заражены, то как их выявили? И почему мы оказались среди них?
Настя задавала правильные вопросы, направляя путь моего мысленного поиска. Я снова посмотрел на солдат, затем на людей. Я усиленно проникал взглядом через толпу, стараясь найти хоть кого-то, кто бы явно выделялся своим поведением. Вдруг я заметил человека, который, в отличие от остальных, не стоял, он шел через толпу, подозрительно всматриваясь в лица. Я так и не встретился с ним взглядом, но когда он прошел в трех метрах от нас, через частокол чужих ног я заметил красный флажок в его прижатой к корпусу руке.
— Что такое? — Увидев мой прикованный взгляд, спросила Настя.
Я старался проанализировать рой слабо связанных фактов, заполонивших мою голову. Они никак не складывались в единую, устойчивую цепочку. Казалось, мне не хватало одной, двух деталей, чтобы собрать всю картину целиком. И тут интуиция сделала свое дело, в мозгу сложилась крепкая шокирующая догадка:
— Это ловушка.
— Что? — Переспросила Настя.
— Нет никакого карантина, это все он.
Пока Настя заторможенно сопоставляла мою гипотезу с фактами, перед нами появился мужчина с красным флажком — другой, не тот, которого я видел ранее. Он ударился взглядом о мое лицо, словно о стену, и испуганно отступил, будто встретил опасного хищника. Рука его дернулась назад и тут же подняла красный флаг над головой. Мои рефлексы сработали как никогда быстро и точно. Я сделал то, что должен был сделать, как только увидел его — с полной выкладкой запустил кулак ему в лицо. Мужчина упал на пятую точку, схватившись за подбитую щеку, люди вокруг нас в шоке расступились, и мы с Настей оказались под вниманием конвоя. Я бросил взгляд на смотровую кабину, и адреналин с новой силой хлынул по моим венам. Солдат в кабине целился в меня из винтовки, и тут снова сработали рефлексы.
— Вниз! — Выпалил я и силой опустил Настю на колени.
Вместо выстрела, я услышал глухой хлопок. В страхе поднять голову, я накрывал Настю рукой, стараясь держать ее как можно ближе к земле. Когда прямо перед нами девушка упала без сознания, мы синхронно встрепенулись в очередном испуге. Я увидел стеклянную капсулу на ее плече.
— Транквилизатор! — Громко заключил я. У меня были считанные секунды, чтобы оглядеться и перейти к решительным действиям. В моем парализованном сознании возник лишь один, лежавший на поверхности вариант. — Сюда!
По-прежнему сгибаясь в три погибели и крепко держа Настю за руку, я устремился в направлении ближайшего цеха. Мы походили на запуганных охотником зверей, когда бежали через толпу, словно через лесную чащу. Я знал, что военные видят нас по волнению в толпе, и что очередной дротик прилетит, стоит кому-то из нас поднять голову. Достигнув здания, мы повернули в узкий коридор между стеной и стопкой железнодорожных шпал. Этот путь вел нас к забору, где мы могли свернуть за угол и, возможно, остаться незамеченными. Но внезапно у меня вспыхнула другая идея.
— Стоп! — Мы резко остановились, не добежав нескольких шагов до поворота. Мой взгляд уцепился за разбитое подвальное окно. — Нам не выйти из этой фабрики. Единственный шанс — спрятаться в подвале.
— Ты уверен? — Спросила Настя, в полной готовности довериться любой моей безумной идее.
— Да. — Твердо ответил я. — Я хорошо знаю это место, мы играли здесь в детстве.
В подвале было темно и холодно, и только свет редких грязных окон ложился тусклыми отблесками на стены кирпичного лабиринта. Нам ничего не оставалось, кроме как идти через темные помещения в надежде найти подземный ход или хотя бы какое-нибудь укрытие, надежное и незаметное.
— Скоро глаза привыкнут, станет легче. — Вполголоса произнес я.
— Андрей, — услышал я тихий голос Насти за спиной, — ты уверен, что все это Феликс?
— Теперь я уверен абсолютно, — безапелляционно ответил я.
— Сколькими людьми он овладел… Это невероятно.
— Мне тоже не хочется верить, но это единственное объяснение, отвечающее на все вопросы.
Глаза привыкли к темноте, я шел впереди, выискивая взглядом один дверной проем за другим, редкие отблески света были моим ориентиром. Миновав несколько проходных комнат, мы оказались в длинном коридоре с осыпавшимися стенами и пыльной шахматной плиткой на полу. И тут из темноты мы услышали звук быстрых, сбивчивых шагов. Судя по стукам, там было, как минимум, три человека.
— Андрей! — Настя окликнула меня шепотом, мы в страхе оглянулись. — Что теперь?
Я быстро посмотрел по сторонам, затем вперед. Из духоты темного коридора доходили едва ощутимые потоки уличного воздуха.
— Прямо! — Уверенно и так же тихо ответил я. — Там есть комната за железной дверью.
Мы продолжили бег, уже практически не боясь темноты. Память меня не подвела: в конце коридора мы нашли дверь в техническое помещение, заставленное старыми верстаками и прочим хламом; в углу, рядом с замазанным окном располагалась небольшая лестница, упиравшаяся в закрытый люк в потолке. Я прикрыл дверь тихо, насколько мог; мы замерли в полутьме. В этот момент абсолютной тишины единственным заметным движением в комнате было тревожное биение наших сердец. Они походили на два электродвигателя, которые в результате длительной совместной работы синхронизировались настолько, что их можно было ставить в один автомобиль. Меж тем, звук шагов в коридоре становился все громче, пока не превратился в беспорядочное шорканье рядом с нами.
— Они не могли далеко уйти. — Произнес хрипловатый голос, который почему-то показался мне знакомым. — Здесь нет другого выхода.
Настя осторожно взяла меня за руку, бездыханно прислушиваясь к голосам.
— Они войдут сюда? — Спросила она чуть слышно.
— Думаю, да. — Так же тихо ответил я и обратил взгляд на люк в потолке. — Нам придется идти дальше.
Я крадучись поднялся по лестнице и аккуратно, чтобы не издавать звуков, толкнул крышку люка; она поддалась. Надо мной не было слышно движения, а значит, можно было идти дальше. И тут мы услышали тихий, грузный скрип: железная дверь позади нас начала открываться. Я посмотрел на Настю, ее глаза в миг наполнились тревогой, а дальше, секунды тянулись вдвое дольше обычного, Настя устремилась к лестнице, я, в свою очередь, забыв про тишину и осторожность, вложил всю силу, чтобы в одно движение открыть тяжелую крышку. Мы без промедления выскочили из подполья, я тут же закрыл люк и встал на него обеими ногами. Не прошло и пяти секунд, я ощутил сильнейшие толчки. Сердце слегка отпустило: мой враг во всю пытался достать меня снизу, но теперь я точно знал, что ему это не удастся. Мысли пришли в относительный порядок, я осмотрелся и увидел пустой железный шкаф на колесиках.
— Иди сюда. — Я дождался, когда Настя займет мое место, и принялся двигать тяжелую, скрипучую конструкцию.
От пронзительного скрипа металлических колес Настя съежилась.
— Нас услышат. — Возмутилась она громким шепотом.
Мне было уже не до осторожности, охота на нас достигла апогея, нужно было непрерывно двигаться, чтобы не стать добычей. Через предельные усилия я закатил шкаф на крышку люка и направился к двери. Нужно было убедиться, что за ней нас не ждал отряд Феликса.
— Идем. — Скомандовал я.
Мы вышли в просторное и светлое помещение, похожее на столовую. Я беспрестанно крутил головой, пробираясь между столами и прочим хламом — вокруг нас было множество дверей, щелей и окон, откуда мог появиться враг. Предельно тихо и аккуратно я приоткрыл очередную дверь, никаких звуков и прочих признаков чьего-то присутствия в коридоре не было. Эта тишина, признаться, казалась мне подозрительной и наводила только больше беспокойства.
— Куда теперь? — Тихо спросила Настя.
— Справа путь к воротам, идем налево, вглубь фабрики. Там должен быть другой выход.
В тот момент мои вены наполнял невиданный коктейль из уверенности и страха. Я боялся каждого шага, но твердо знал, что этот шаг единственно верный. Мы бежали почти не слышно, словно кошки, по коридорам фабрики. Через каждые десять-пятнадцать метров нам встречалась развилка, и каждый раз я точно знал, какой путь выбрать, как будто кто-то направлял меня. Вероятно, это были детские воспоминания — подсознательно выбранные ячейки памяти, находящиеся где-то в глубине, но легко доступные, стоит лишь найти зацепку и приоткрыть подкорку. Вместе с ними неизбежно всплывали давящие на глотку воспоминания о родителях — порой даже не фрагменты, не осмысленные сюжеты, а лишь образы и ощущения. От их резкого наплыва в адреналине погони я то и дело терял границу между воспоминаниями и реальностью. Я вспомнил, как бежал точно так же по этим коридорам, скрываясь от сторожа; страх подгонял меня, обжигая спину, я вот-вот должен был достичь очередной двери и за ней встретить моего друга, Сашу Ветрова. Я толкнул дверь на бегу, так же резко и неуклюже, как тогда, и встретил его. Я столкнулся лицом к лицу с моим другом детства и встал, как вкопанный. Саша смотрел на меня шальными, напуганными глазами, но вскоре его взгляд изменился и пришел в спокойствие, на лице появилась ехидная улыбка.
