— Ближе к делу, — раздраженно бросила дева.

— У нас новый компаньон, который вгоняет меня в ужас своей мощью, — процедил старик. — И как бы это не звучало, но один я ему не противник.

— Если ты его называешь противником, значит он светлый и нам лучше с ним наладить отношения и стереть тебя в порошок, — сурово ответила дева.

— Это хороший план, будь на вашем месте я бы не задумываясь, поступил бы также, — согласно закивал старик. — Но что-то мне подсказывает, что плевать он вас хотел, и избываться сразу, как только посчитает, нужным. И еще момент, если ты Мия, вся такая из себя светлая, так почему ты ни разу с нашей Блондинкой, не действовала сообща? Где ваш, неразрывный светляцкий союз?

— Чего замолчали, — продолжал давить старик. — Или правда в глаза колет, все мы прекрасно знаем, что любой бог гребет под себя и союзы между эгоистичными светлыми богами очень, очень, большая редкость, тут я бы даже сказал, что темные боги в этом, их хорошо так, опережают.

— Еще раз назовешь меня в женском роде, — устрашающе произнес рыцарь. — Ты не заметишь, как умрешь.

— Это что? Единственное что тебя волнует? — удивился старик. — Ты не можешь простить, банальную дружескую подначку? Так Мия, давай заключим союз без Перальдоса, он самый слабый среди нас, да еще у него не все в порядке с головой.

— Я пока ничего говорить не буду, — дипломатично ответила монашка, демонстративно не замечая, покрасневшего от злости рыцаря. — Я сначала должна увидеть нашего нового коллегу, и только потом приму решение.

— Хорошо, на что-то такое я и рассчитывал, — радостно потер ладони старик. — Если примешь решение быстро, подмигни мне, я сразу начну продумывать план, с учетом наших совместных сил.

— Вас что не волнует, что я сижу здесь и все расскажу новичку, — зло поинтересовался Перальдос.

— Уважаемый рыцарь, — стервозно, начала Мия. — От ваших сил и слов совершенно ничего не будет зависеть, я не удивлюсь, что наш коллега, уже готов к тому, что мы будем действовать сообща.

— Мия я бы тебе посоветовал, быть осторожней с высказываниями в мой адрес, — прошипел рыцарь.

— Перальдос, — тяжело вздохнула дева. — Я не представляю, как такого идиота, как ты, отправились на столь важную миссию, и единственное чего ты достиг, как сказал этот проклятый старик, это впечатляющее количество смертей.

На рыцаря света было тяжело смотреть, он покраснел и казалось что он сейчас сорвется и высвободит всю свою мощь, сжигая врагов своим праведным гневом, но раскачаться для этого он не успел, в зал спустился эльф.

Старик не сводил с длинноухого взгляда, пытаясь понять действуют сейчас его способности или же он просто идет? Черт, до чего же он дожился, если паранойя берет над ним контроль, сейчас эльфу нет смыла использовать свои силы.

Эльф был высок, красив, широкоплеч, его длинные серебряные волосы, спускались до самых лопаток, и только лицо отталкивало от себя своей суровостью и неколебимостью, что могло вызвать волнение и трепет у неподготовленного собеседника. Мия не сводила изучающего взгляда с их нового коллеги, и ее красивое лицо, темнело с каждым мгновением. Только Перальдос продолжал яриться, ничего не замечая вокруг и сверлил поочередно, злым взглядом, старика и монашку.

Только сейчас до Валадона дошло, каким образом эльф использует свои способности, это было видно по хмурому лицу монашки и Перальдосу, который скорее всего, даже не видел эльфа.

— Эй, идиот, ты что не видишь? — экспрессивно, спросил у рыцаря старик.

— Что, не вижу, — тупо переспросил рыцарь, не обратив внимание, на оскорбление.

— Ваш коллега, слишком слаб волей, что бы противиться мне, — без эмоционально произнес эльф.

— Откуда он тут взялся эльф, — вскакивая воскликнул рыцарь, хватаясь за свой меч.

— Сядь обратно, — зашипела Мия.

— Я разрешил вашему другу видеть меня, и мои слова в полной мере дойдут до всех вас, — произнес эльф. — Как вы уже должны были понять, ваших сил недостаточно, для чего-либо. И я великодушно, даю вам шанс, уйти сейчас живыми, и забыть про избранного.

— Уважаемый длинноухий, — прокашлявшись, взял слово старик, выставляя фигу, прямо к лицу эльфа. — Вам о чем ни будь, говорит этот знак?

— Да, он полностью демонстрирует твою позицию, человек, — несколько мгновений помолчав, эльф добавил. — И ты умрешь первым! А ты человеческая дева?

— Я полностью солидарна со своим коллегой, — надменно произнесла монашка, сузив левый глаз, тем самым показывая старику, что она в деле.

— А у меня, ты ничего спросить ни хочешь, — зло удивился рыцарь.

Эльф долго не сводил своего взгляда, с пышущего яростью рыцаря, но все же добавил:

— Слабаки не достойны моего внимания, они как грязь, налипающая на сапоги, она есть, и от нее всегда избавляются!

Дальнейшую перепалку прервал, зевающий Тарик, он уже был облачен в свои доспехи, а в правой руке нес мешок с головой:

— Доброе утро, Эльдарон, разговори голову, мне надо у нее кое-что узнать! Хозяин, неси свои фирменные!

За столом была тягучая тишина, все следили за действиями эльфа, который сидел с закрытыми глазами, возложив ладонь на чело головы графа Моракса. Валадон про себя чертыхался, его новая способность приближала его к другому миру и вся польза от этого заключалась в том, что он мог видеть души, только что погибших разумных и при большом желании он мог даже с ними поговорить. И сейчас эльф без обычных, для некроманта прелюдий, в виде ритуалов и жертвоприношений, вбил душу графа в его голову благодаря одной лишь силе, которая была колоссальна.

Голова тем временем корчила забавные рожи, душа не хотела обратно возвращаться в бренную оболочку, тем более такую, урезанную, и сопротивлялась. Хозяин, несший поднос с заказом Тарика увидев разворачивающиеся представления на столе, смертельно побледнев, рухнул в обморок, разбросав еду вокруг себя.

— Молви, где прячется архимаг Эдвин Крылатый, — уверенным голосом велел эльф.

Голова сопротивлялась, хрипела, плевалась и пыталась откусить себе язык, но воля призвавшего душу эльфа, была сильнее и голова не могла игнорировать приказы:

— Не скажу, эльфийская, шлюха.

Валадон прикрыл ладонью расползающуюся по лицу улыбку, каким-то образом, но их мысли головой, были солидарны, ведь он тоже считал эльфа, неправильным.

Длинноухий, тем временем обиделся на голову, но ничего не показал лицом, и только от его руки повалил пар, а голова заорала протяжным не живым голосом, от которого в страхе разбежались даже самые любопытные посетители.

— Говори, — уверенному голосу эльфа, было сложно сопротивляться.

— Нееет, — хрипела голова, заставляя эльфа взяться за дело в серьез.

— Сынок, не торопись, давай я покажу как надо, — Валадон схватил голову, и притянул себе.

Старик, поражался неимоверной мощи эльфа и одновременно, не мог поверить, что он так, по дилетантски, будет с ней обращаться. У него только недавно открылась маленькая, да слабенькая, способность к некромантии, которая всего лишь позволяла видеть, души улетающие в великий отстойник, и возможно задать им вопрос, и сейчас этого было вполне достаточно. Валадон наклонившись к ушку головы и горячо зашептал различную белиберду, здесь, все могли слышать его шепот и читать по губам. Но все это мелочи, с душами можно общаться благодаря одной мысли, и он, с душой графа, еще ночью обо всем договорился и вытряс всю стающую информацию. Он знал, где великий архимаг, знал, зачем он прячется, и все это он получил за то, что попросит своего темного бога, даровать ему перерождение с некоторыми, остатками старой личности, без обязательной, для каждой души очистки.

Каждая разумная душа является порождением эгоизма, при жизни они делают все что бы получить пользу для любимого себя, любым способом, но после смерти, они быстро успевают осознать, что являлось самым важным на протяжении их сознательной жизни, и всеми силами они будут желать сохранить это, хотя бы частичку и сделают ради этого, все что только смогут. Вот и граф, ночью, рассказал всю подноготную, а сейчас играет, по установленному Валадоном сценарию, развлекая душу старика.