Отплевавшись свинцом, оружие бандитов замолчало тоже. Воцарилась тишина, в которой ведьмак чётко различал стоны раненых, прерывистое дыхание Аарка и шум крутящихся орудий, замерших на месте, а потому, разумеется, направленных в сторону укрытия Геральта.

Ведьмак спрятал беретты, хоть держал на поясе ещё несколько обойм к ним, и вытащил из кобуры на задней пряжке огромный шестизарядный кольт. Ориентируясь на угасающие из-за ослабления действия эликсира звуки Геральт высунулся, взвёл курок, словил характерный блеск стали в мушке прицела и нажал на спусковой крючок. Дуло кольта будто взорвалось – тот изверг белое пламя, перенесшее взрыв в угол главного зала, под самый потолок. Скрежетнув, закреплённая там турель вздрогнула и, упав, разлетелась по полу, устланному тлеющим ковролином.

— Проклятье, Геральт! N’aen aespar a me! — скрипучий и неприятный голос волной разнёсся по залу, как только грохот стих. — Спрячь свою чёртову ракетницу, выходи и давай поговорим! Блокиратор снова включён – тебя никто не тронет, да и некому уже!

Ведьмак спустил курок и засунул кольт в чехол.

Аарк стоял рядом с опрокинутым креслом, несколькими телами и медленно растекающейся лужей бурой вязкой крови. Несколько человек стояли на коленях, пара эльфов умудрилась подняться на ноги, но все, кто лежал на земле, уже не двигались и не дышали.

— Ты отпустишь всех пленников, эльф, — проговорил Геральт, подходя ближе и проверяя беретты на боеспособность – те и правда не могли сделать ни единого выстрела, — и ответишь на каждый поставленный мной вопрос.

— Что угодно, чёрт бы тебя побрал.

— Сначала пленники. Вперёд.

Они вновь отправились в тёмную комнату, обходя трупы, осколки мрамора и металла. Никто не осмелился их преследовать.

Аарк шёл нетвёрдой шатающейся походкой. Перешагивая почти разрубленного надвое Гендрика он нервно хохотнул и, не оборачиваясь, бросил:

— Как же, Gwynbleidd? Как ты смог его убить? Гендрик был лучшим.

— Ты раскормил своих бандитов, эльф. Они неосмотрительны, неумелы, ничего не боятся – они давно не встречали достойного противника. Как и ты сам. Знаешь, Аарк, я и правда шёл сюда с намерением тебя убить, думая, что ты чудовище; но поняв, что это не так, желание не пропало. Но не хотелось проливать напрасную кровь, не хотелось рисковать и тратить патроны. Потому я ждал толчка. И ты предоставил мне его.

Эльф молчал. Они подходили к креслу Дориана.

— Девушка с чипджеком в туалете. Мёртвый парень в кабинке с килограммами фисштеха в карманах. Избитый полумёртвый официант. Ведьмак, закованный в цепи. Ещё десятки жизней до меня и возможные сотни – после. И каждая – потенциальный гвоздь в твою крышку гроба. Будь я наёмником, я бы взял заказ на твою голову за бесценок.

— Это бизнес, Gwynbleidd, — произнёс Аарк, освобождая Дориана, — так делаются дела, так мы выживаем и приобретаем хоть какой-то вес в этом прогнившем обществе. Ты пришёл в трущобы, полные дерьма и отбросов, заглянул в клуб, скрывающий за красивой оболочкой шлюх, убийц и наркоманов. Чего ты, мать твою, ожидал? Я вырос в этом, я карабкался наверх и делал всё, что было в моих силах, ведь для таких, как я, таких, как мои люди, даже таких, как Дориан, иной судьбы нет. Нас не забыли лишь потому, что ублюдкам из мегаполисов – офисному планктону, их жёнам и их детям – не хватает острых ощущений, потому что однотипные проносящиеся дни и рутина высосали из них чувства, уничтожили то, что делало их людьми. Они – материал для моей маленькой империи, которая рано или поздно заявит о себе. Ты видел главный зал, Gwynbleidd? До бойни. Это совсем не та грязь, что заполнила до краёв всё вокруг. Это нечто новое, — Аарк отошёл от кресла, Дориан с трудом поднялся. — За это я и борюсь, это ставлю превыше всего. Потому ни официант, ни обдолбанные подростки в туалете, ни ведьмаки по сравнению с этой целью, не стоят ничего.

— Я бы поспорил.

Геральт оттолкнул Дориана, схватил эльфа за полы пиджака, заставил того сесть в недавно освободившееся кресло и закрепил ремнями.

— Что ты удумал, bloede vatt’ghern?

— Хочу, чтобы ты посидел здесь и ощутил, как ничтожна твоя империя перед одним-единственным ведьмаком, просто оказавшимся не в то время, не в том месте.

Аарк помрачнел и не произнёс ни слова. Лишь алые радужки его глаз мерцали в темноте.

— Дориан, где блокиратор оружия? — спросил Геральт, обернувшись.

Парень сначала колебался, размышлял, держась за перебитый нос, косился на Аарка, но всё-таки выдавил из себя:

— У босс… У эльфа. Должен быть во внутреннем кармане. Я видел.

— Спасибо.

Ведьмак, не церемонясь, разорвал покрытую слоем серебра молнию чёрного пинжака и, недолго порывшись, вытащил из карманов квадратную карту – ключ от лифта – и КПК со странным небольшим устройством, подключённым к одному из разъёмов.

— И эта коробочка отключает оружие во всём здании? Занятно.

Ведьмак прошёлся кончиками пальцев по сенсорной панели КПК; устройство щёлкнуло, заискрилось и, вывалившись из разъёма, упало на пол. Геральт физически почувствовал, как наполнилось жизнью его оружие, как задрожал воздух у кожаных кобур. Аарк дёрнулся и зашипел, как змея:

— Ты портишь всё, к чему прикасаешься, Gwynbleidd. Ты опасен. Тебя нужно держать на цепи.

— Неужели? — Геральт достал беретту из чехла, подошёл к пленённому ведьмаку и прижал ствол к переплетению стальных звеньев. — А, может, моё призвание – освобождать?

Геральт надавил на спусковой крючок. Прогремел выстрел, ударив по глазам и ушам, раздробив цепь, сковывающую ведьмаку руку. Та ожила, извернулась, освобождаясь из оставшихся цепей, метнулась к другой руке – пальцы сложились в знак и вспыхнули злым красным огнём. Оковы, расплавившись, спали. Ведьмак убрал волосы со лба, вынул изо рта кляп и широко улыбнулся.

— Не знал, что буду рад тебя видеть, Белый волк. Но так и есть. Ты меня спас, хоть и не намереваясь этого делать изначально, и, да, я тебе должен. Ты явно этого не забудешь.

— Не забуду, Беренгар.

Ведьмаки пожали друг другу руки.

— За кем ты охотился?

Берегар потянулся, хрустя суставами. В его кошачьих глазах промелькнула хитрость, злость и гнев. Совсем на мгновение.

— Я приходил за эльфом. И срок моего контракта ещё не истёк.

Геральт не ответил. Он внимательно разглядывал Беренгара и не мог найти его медальон – серебряного ощетиневшегося волка.

— Ищешь его? Зря. Я лишился медальона давным давно. Да и он мне, впрочем, не нужен: чудовища уже в прошлом, на чародеек и прочую колдующую дрянь я заказ не возьму, Мест Силы в тёмных улочках и вонючих подворотнях нет. Отныне подонки вроде этого эльфа – моя цель, а они магией, как правило, не обладают и монстрами в привычном нам понимании, ты уже успел убедиться, не являются. У меня теперь совершенно новая охота.

— Значит, ты уже не ведьмак.

— Пусть. Но я человек, обладающий способностями ведьмаков, вниманием ведьмаков, чутьём и умом. Давай так, Геральт, я должен тебе жизнь, но то, что я тебе сейчас скажу, – слишком мелко для её оплаты. Потому я отдам тебе кое-какую информацию взамен на привязанного к стулу, обездвиженного и беспомощного эльфа. Как тебе такой бартер?

Геральт взглянул на Аарка. Тот был ещё бледнее, чем когда-либо ранее. Радужки его глаз почти обесцветились и горели теперь в темноте блеклым металлическим светом.

— Что за информация?

— О мимике. Точнее его каморке – крохотной комнатке за кладкой одной из стен. Когда я обнаружил, она была пуста. Под кого тварь мимикрирует, не знаю. Возможно, под кого-то из персонала: охранника, официанта, может, бармена.

— Я согласен, Беренгар, бери своего эльфа. Подходи к выходу, как закончишь. Только не медли.

— Это было просто, Белый волк. Итак, запоминай: закрытый шкаф с выпивкой – такой, где обычно хранят бешено дорогие вина, – грамотная подделка. Откроешь – там полки, но вот когда откроешь уже их – увидишь голую стену. И небольшой лаз. Всё там. Если его не будет, ты знаешь, как меня найти. Ну, пошевеливайся. А у меня тут возникли дела.